OreGairu 9 (рус) Глава 7

Глава 7: Когда-нибудь Юигахама Юи...

Добравшись до дома, я обрушился на диван.

После случившегося мы молча вернулись в клубную комнату. Оттуда, попрощавшись, мы, не в силах до конца изгнать из себя не дающую нам сказать что-то другое неловкость и вконец расстеснявшись, разошлись по домам.

Юкиношьта ушла вперёд, сообщив, что сдаст ключ, я, словно убегая, утопал на велосипедную стоянку, а Юигахама поспешно убежала на автобусную остановку. Как будто разговор больше, чем из двух слов, поддержать не можем.

Обмякнув на диване, я вспомнил сегодняшний день.

Нафиг я сказал те постыдные слова?..

Уа-а-а-а! Убейте меня! Убе-е-ейте меня-а-а-а! Не хочу завтра идти в школу, бли-и-и-ин! Что я за дебил?! Что я за дебил?! Дэ-э-эбил! Дэ-э-эбил! Уо-о-о-о-о-о-он!

Исторгая из глубины своей души крики и стоны, я завертелся. Дивана, разумеется, надолго не хватило, и через три с половиной оборота я рухнул на землю.

Из-под котацу от испуга вылетел наш любимец Камакура. Громко стуча лапами по полу, он навернул по комнате несколько кругов, а потом, как Звезда, вылетел из неё.

В итоге в голову полезли совершенно левые мысли о том, что кот может двигаться быстрее, чем я думал, что гепарды – это тоже кошки, и что Питер на самом деле Икехата Шинноске.

И всё это, лёжа мордой в ковёр.

– Убейте меня, – тихо пробормотал я.

Воспоминания о травмах прошлого вызывают две стадии переживаний. На первой тебя накроет непреодолимое желание крушить всё вокруг. На второй – тупая меланхолия.

Ты вновь проходишь через помыкания и агонию, а после, когда ниточки кукловода обрываются, падаешь замертво. Вдоволь начувствовавшись, что умираешь, ты осознаешь, что жив, и снова начнёшь бить конечностями из стороны в сторону, как цикада под сачком младшеклассника. Вот это я и есть – насекомое.

Пройдя через несколько циклов страданий от несовершенства себя, я ненадолго признал поражение. А когда, вздохнув, перевернулся на спину, мой взгляд наткнулся на ошарашенную Комачи, видимо, только что зашедшую в комнату и стоящую у двери.

– Что с тобой, братик? – спросила она полуудивлённым-полутревожным голосом. Но сейчас мне, несмотря на всю её красоту, совершенно не хотелось проводить время с сестрой. Скривившись, я резко отвернулся.

– Оставь меня. У братика сейчас небольшой личностный кризис, – вяло и меланхолично ответил я, и Комачи в голос вздохнула.

– Послушай меня, братик, – торжественно произнесла она, и я даже голову к ней повернул. Она полузакрыла глаза и изогнула рот буквой Λ. С таким выражением лица и затрещала. – Личностный? Ха-а-а? Да у тех, кто о личности трындит, её нет почти никогда. И вообще, как можно называть личностью то, что каждую секунду меняется?

С таким странным лицом она умудрялась говорить такие мудрые вещи. Эй, реально, что ли? Да она же права. Я прям зарядился убеждённостью. Но всё же, с таким лицом говорить – это немного бесит.

– Комачи-чан, что ты такое говоришь? Это жестоко, не? И ещё у тебя лицо странное.

В знак протеста грубости я нарочно спросил её вежливо. На слове «странное» её виски вдавились внутрь головы, словно там что-то сломалось, и она озлобленно выпалила:

– Это твоё лицо.

– Вообще не похоже…

Правда, имел ли я право такое говорить, если никогда особо не обращал внимания на свой внешний вид? Э, я что, так всех вокруг выбешиваю? Моим глазам впервые открылась шокирующая правда. Я же выгляжу, как умный и собранный нигилист? Нет?

О бо-о-о-оже, как стра-а-анно… нет, пра-а-авда? Когда я в потрясении своём застонал, Комачи подошла ко мне и села на диван.

– Я не знаю, что там случилось, но теперь ты от бунтарства себя уже не отучишь. Ты дряньтик, дряньтик.

С этими словами она катала меня по полу ступнями. И правда обращается со мной, как с дрянью. Но её ступни вдруг остановились. Комачи пристроила щёки на колени и, хихикнув, посмотрела на меня сверху вниз.

– Но такой ты мне, в принципе, нравишься. А, а фраза-то на много баллов потянет! – договорила она с первоклассной улыбкой. А-а-а, как же мне кого-то напоминает это её добавление фраз к концу реплики, чтобы скрыть смущение.

– Вот за это спасибо. Я такой себе, в принципе, тоже нравлюсь. А фраза-то на много баллов потянет.

– Чё?..

Не глядя на изумлённую Комачи, я встал на ноги.

Всё, решил. Завтра вечером я, возможно, вспомню этот день и снова буду биться в конвульсиях от своего стыдобища, а возможно, муки от вспышек воспоминаний настигнут меня и когда-нибудь потом.

Ну и что? Такое прошлое меня, такого, кому даже Комачи призналась в любви, и создало. Больше не называйте воспоминания шрамами. Для меня они теперь украшения.

Так богато украшенный, я обязательно понравлюсь сам себе.

× × ×

День, в который я принял решение и катался по дому, кончился, и наступило утро.

Я проснулся в обычное время, съел завтрак и выехал в школу на велосипеде.

Ну а потом всё пошло куда-то не туда – чем ближе к школе, тем медленнее я крутил педали, а в класс на ватных ногах вошёл буквально перед самым звонком.

Не, это реально невозможно… Не такой я человек, чтобы за один день спрятать всё под матрац.

Пока мой внутренний голос стонал, я, ни перед кем не отчитываясь, оседал на парту. Надо бы сейчас следить, чтобы Юигахамы рядом не оказалось, а то ж я умру от стыда.

Но судя по глазам самой Юигахамы, которые изредка встречались с моими и во время занятий, и на классном часе, она это понимала.

Когда это случалось, я быстро отворачивался и притворялся спящим.

Что за фигня, что за фигня?..

Засунув лицо в тетрадь, я, неспособный пошевелить ни мускулом, повторял эти слова, как буддийскую молитву. На переменах я блуждал до туалета и торговых автоматов, а на обеде пришёл на своё обычное место, где, повторяя «холодно, холодно», и поел.

Тем не менее, часы, которые после всего случившегося должны были идти в два раза медленнее обычного, наоборот, ускорили своё тиканье.

Когда я очнулся, уроки уже кончились.

Вот и настало это время.

Но если я замешкаюсь, ко мне может подойти болтающая со своей миурьей компанией Юигахама и предложить пойти в клуб вместе. Вот уж в какой проблемной, даже постыдной ситуации не хотелось бы оказаться.

Юигахама не подходила ко мне целый день – то ли что-то из моего отношения поняла, то ли сама что-то решила. Но после школы этого будет уже не избежать.

Если только не выйти скорее из класса.

Я потащился по коридору, соединяющему главное здание с клубным.

Блин, да когда я в любви признался и от ворот поворот в средней школе получил, ноги и то не такими тяжёлыми были. Если подумать, тогда я был более собран, потому что представлял себе, что меня ждёт. Либо я стал бы объектом для первоклассных шуток, либо все притворились бы, что ничего не произошло, при этом, правда, изо всех сил стараясь, чтобы их смех не звучал натянутым (а он звучал). Ёлки, да меня даже не игнорили.

Хотя такая заготовка не доставила бы особенных неудобств.

Правда, я не знал, прибегнут ли к ней они.

Так всю дорогу и проразмышляв, я оказался пред дверью в комнату. Я ж вроде медленно шёл, тут что, пару метров пройти, оказывается? А я ведь ещё обычно в окно зыркнуть успеваю. В этот раз, видимо, ничего там такого не было.

Стоя перед дверью, я сделал глубокий вдох. Домой бы сейчас… Эти слова словно вспыхнули у меня в голове. Но это я попросил их о помощи. Мне не дозволено отступать.

Собравшись с духом, я открыл дверь.

Заперта она не была, и всё ещё высоко стоявшее солнце заполняло комнату светом. Шторы были открыты. В конце комнаты друг на друге громоздились неиспользуемые столы и стулья, но один и три экземпляра каждого юнита соответственно стояли на привычных местах. На одном из трёх стульев сидела Юкиношьта.

Она оторвалась от книги.

– Добрый день, – произнесла она своим типичным, по-прежнему собранным голосом.

– А, ага.

Её реакция на моё появление так разнилась с моими ожиданиями, что я даже разочаровался. Значит, никого, кроме основного действующего лица, такие душевные муки не терзают? Вот он, ярчайший пример гиперсамосознательности.

Немного обрадованный, я сел на стул, диагональный её, и вынул из сумки книгу. Открыв отмеченную закладкой страницу, я понял, что не помню, где читал, а где нет. Найти знакомые фразы удалось, только пролистав книгу назад.

Похоже, мне наконец-то удастся почитать.

Мирное время, когда мы с Юкиношьтой молчали, текло себе вперёд. Изредка раздавалось шуршание перелистываемой страницы или покашливание. Но когда покашливание перестало прекращаться, мои нервы стали зудеть. Подняв голову, я увидел, как я Юкиношьта кашляет ещё раз.

– Слушай, – произнесла она и кашлянула ещё раз, словно пряча скрипнувший голос. Она быстро подняла на меня проверяющие глаза, но, натолкнувшись ими на мои, так же быстро и отвела. – Слушай, касательно сегодня… Можешь сказать время и место?

Ах да. Войдя в комнату, я совсем забыл вовремя заговорить и совсем забыл, что у меня к клубу обслуживания есть просьба о помощи с рождественским праздником. Надо же объяснить, что да как. Но одного человека не хватает. Надо бы её подождать.

– А-а-а, точно… Ничего, если мы Юигахаму подождём?

– Да нет. Чтобы два раза не повторять, – тихо ответила Юкиношьта, вновь опуская взгляд к книге. После этого ни она, ни я ничего не говорили. Я думал, что это тихое время вновь будет длиться дальше.

Но шум открывающейся двери похоронил мои надежды.

– Яххало! – энергично воскликнула входящая в комнату Юигахама.

– Ага.

– Добрый день.

После обмена приветствиями довольная Юигахама направилась на свой стул. Усевшись, она немного подумала, а затем шумно пододвинула его к Юкиношьте. А он явно легче, чем мне кажется.

Отрегулировав положение стула, Юигахама, эхехекая, вновь на него села.

– Близко, – испуганным, дрожащим голосом пробормотала Юкиношьта и отодвинулась. Юигахама ответила, пододвинув свой стул на такое же расстояние, на какое Юкиношьта отодвинула свой.

– Прости, Юигахама-сан… Можешь немного отодвинуться? – сдержанно спросила Юкиношьта, и Юигахама нахмурилась. Затем она таки отодвинулась, но потом положила руки на колени и опустила голову.

– А… Угу, верно…

– Нет, я вовсе не… – открыла было рот Юкиношьта, увидев, в каком она состоянии, но быстро его закрыла.

Разговор всё равно получался каким-то неудобным. Он даже меня изматывал.

Ну, какое-то время мы общались под масками и сняли их только вчера. Вряд ли восстановить былые хорошие отношения удастся так быстро. Что бы я там о девушках сейчас не говорил, я и сам затруднялся с ними разговаривать.

Не зная пока правильного ответа, я хотел верить, что такое времяпрепровождение куда лучше прежнего застоя. Короче, мне надо сделать то, что я должен сделать.

Прикидывая, когда лучше всего будет с ними заговорить, я даже не удивился, что несколько раз кашлянул.

× × ×

Кратко обрисовав контуры минувшей недели и текущее состояние дел касательно праздника, я повёл девушек в культурно-спортивный центр к обычному времени.

Что в комнате, что по дороге говорили мы только насчёт дела. Что касательно количества слов… такое чувство, что из-под масок мы дозволяли себе большее.

Я катил велосипед руками, девушки шли сзади. Через некоторое время мы увидели Ишшики. Похоже, сегодня она прилежно ждала меня у входа.

Я запер велосипед на стоянке, и когда мы подошли к Ишшики поближе, она нас наконец заметила. Её взгляд метался между нами тремя.

– Юи-семпай и Юкиношьта-семпай?.. Ч-что вы здесь делаете?

– А-а-а, я позвал их на помощь.

Дав краткий ответ, я пошёл внутрь. Ишшики кивнула и последовала за мной. Замыкали шествие Юкиношьта и Юигахама.

– Ха-а, вот как… А, нет, вы очень поможете, – бойко улыбнулась Ишшики девушкам, и Юигахама, улыбнувшись в ответ, сказала: «Яххало!»

– Ироха-чан, удачек нам!

Подражая ей, Юкиношьта кивнула.

– Похоже, ситуация отчаянная.

– Так и е-е-есть!

С этими словами Ишшики подала мне сумки из магазина. Подумав, как быстро она к этому привыкла, я покорно взял их двумя руками.

Юигахама и Юкиношьта остановились.

– …

– …

Оглянувшись посмотреть, почему стихли шаги, я увидел, как обе не отрывают взгляды от сумок. Юигахама ошеломлённо, а Юкиношьта холодно.

– Что такое?.. – спросил я.

– Ничего, – резко отвернулась Юкиношьта.

– А, угу. Да, ничего, – засмеявшись, помахала руками на уровне груди Юигахама.

Так неуютно мы и шли по ступенькам. Юигахама беспрестанно оглядывалась по сторонам, словно в музее, Юкиношьта же не обращала на окружение никакого внимания.

И затем мы пришли в тот самый спортзал.

– Благодарю за рабо-о-оту, – ненапряжно поздоровалась Ишшики, заходя внутрь, и мы вошли следом. Все сразу обратили внимание на Юкиношьту и Юигахаму.

Наша президент торопливо подошла к Таманаве и стала ему что-то говорить. Видимо, что раздобыла нам новые рабочие руки. Тот не скупился на кивки головой.

Я за это время успел трахнуть сумки на свободный стул и опустошить их на стол. Наблюдавшие за этим Юкиношьта, Юигахама и члены учсовета мне помогали.

И тут Юигахама, расставлявшая бутылки, тихо ахнула. Проследовав за её взглядом, я увидел Оримото. Она смотрела на нашу троицу сузившимися глазами.

Блин, я ж совсем про неё забыл… Взглянув на Оримото ещё раз в страхе выражения на её лице, я весь напрягся.

Однако та не подошла к нам, а только кивнула. Юигахама ошеломлённо вернула приветствие. Юкиношьта просто смотрела на неё.

Ну, вряд ли они остались друг о друге хорошего мнения… Мы и своих отношений сейчас определить не могли, чего уж говорить об Оримото. Если честно, мы балансировали на кончике ножа.

– Ладно, давайте садиться, – сказал я девушкам.

– А, угу.

– Действительно.

Когда обе кивнули, я сел на своё обычное место, Юигахама – сбоку от меня, а Юкиношьта – на тот стул, где сидела Ишшики. Так естественно села на почётное место; истинная Юкиношьта-сан.

Вернувшись, Ишшики так и раскрыла рот.

– А, а-а-а-а-а? Моё ме-е-е-е-сто… – покрутилась она вокруг Юкиношьты. Заметив это, та начала вставать.

– А, прости. Вы ведь давно уже распределили места.

– А, нет-нет, ничего страшного. Мне там даже спокойнее будет, – остановила её Ишшики и села возле вице-президента.

Когда все распределились, Таманава вновь принял свой схожий с модераторским пост. Раскрыв MacBook Air, он оглядел присутствующих.

– Все собрались? Тогда начнём, – скомандовал он. Остальные кивнули, сказали, что будут рады с ним работать, и собрание началось.

Сегодня мы наконец решим, что именно устроим на празднике… или не решим. Я, конечно, Таманаву предупредил, но после этого мы день пропустили. Если мы за сегодня всё не решим, опка нам.

Начал совещание, разумеется, наш мудрый модератор Таманава. Когда он обратился к членам учсовета Кайхин Сого, они стали раздавать распечатки.

– После нашего последнего brain-storming я попытался немного подумать. Результатом вышло resume, так что прочтите его. Так вот, почему вчера ничего не было. Заголовок resume гласил «Christmas Concert Event». Под ним были указаны составляющие плана. Похоже это было больше на предложение, чем на resume, но я пропустил это мимо мозгов и стал читать дальше. Проведение concert event, содержащего в себе выступление музыкантов разных genres под общим concept «Музыка объединяет нас сейчас». На concert должны будут выступить музыканты, играющие classic, rock band, jazz, рождественские гимны и песнопения, а в перерыве мы должны будем поставить пьесу, оставляющую Christmas sound, и мюзикл ей в тему. Получался Christmas event с all genres, показывающий максимальную synergy музыки и постановок.

Я бегло просмотрел распечатку. На второй раз я решил прочитать её содержимое как можно медленнее. Но написанное не менялось.

Эй, эй, это даже не компромисс, это несбыточная мечта. Но всё, что мы предлагали, он сюда действительно впихнул.

Я, помнится, записывал в протокол orchestra, но раз он заменил его на classic, масштабами баловать нас никто не собирался. Ещё я не особо различал между собой гимны и песнопения, но раз Таманава написал и про те, и про те, разница таки есть… Остальные пункты были оставлены без изменений, и с одного взгляда было видно, что предложение из этого, в общем-то, и состоит.

Но после вбора в себя всех вариантов объёмы взлетели просто до неприличных высот. Я почти не парился по тому поводу, что это маловозможно, меня больше беспокоило, что это невозможно.

– Ну как? – спросил Таманава, ни к кому конкретно не обращаясь, и все хором стали отвечать что-то вроде «м-м-м, неплохо», «походу, будет весело», «оторвёмся по полной» и так далее. Звучало это всё умеренно оживлённо, но не могут же все быть в равной степени довольны?

Такое смутное равнодушное согласие было достигнуто потому, что на brain-storming не дозволялось отрицать чужого мнения. Ну или просто никто к нему серьёзно не относился.

Но всё же, такими темпами мы ничего не решим. Сейчас самое время указать на факторы, которые нам никак не преодолеть и которые зададут планку возможного, и виртуозно отсекать ненужные выступления.

– Размах великоват. И ещё, есть среди нас музыканты?

– Вот, именно поэтому мы возьмёмся за outsourcing, – без промедления ответил мне Таманава, словно знал, что я задам такой вопрос. – С classic и jazz нам могут помочь services найма музыкантов для private concert. Роль band вполне могут исполнить ученики нашей школы. Мюзикл могут сыграть члены нашего драмкружка. А вот насчёт песнопений… может, церковь попросим?

Короче говоря, ответом было ZA ЛЮДИ ПОМОГУТ. И ты называешь это нашим праздником?..

Не стану говорить плохое про outsourcing. Невыполнимые и специфические довольно часто выигрышнее оставлять сведущим в них людям. Если это приведёт к хорошему результату, можно не волноваться.

Главный вопрос: реализуем ли план Таманавы? Вспомнив, какое число на дворе, я произнёс:

– Так, а можем ли мы узнать schedule этих services найма?

Вряд ли они настолько легкомысленны, что согласятся помочь нам, если мы попросим об этом за день до мероприятия. Да и заняты она наверняка в это время года.

– Этим сейчас и займёмся.

Нет, уточнять обычно положено раньше… Тут с какой стороны не посмотри, манны небесной можно не ждать. Её у нас скорее ошибочно персонифицируют в какую-нибудь Манни-чан (с большой грудью).

Словно прочитав по лицу, что творится у меня в голове, Таманава добавил.

– Понимаешь, я хотел сперва достигнуть со всеми consensus. Мои мысли были таковы: сперва продумать grand design, а потом уже начать omitting.

– Con… Omi?

Юигахама склонила голову набок. Ладно, что это значит, я ей потом объясню – сейчас надо с совещанием что-то делать.

Я решил атаковать с другой стороны.

– Так, а это вообще на уровне старшеклассников? У меня с самого начала от этого плана когнитивный диссонанс.

– Поэтому и «сейчас». Нам стоит показать людям уровень теперешних старшеклассников и отбросить наконец наш imprinted stereotype image.

– Prin, stereo… Image?

Юигахама вновь склонила голову набок. Ладно, что это значит, я ей потом объясню… Ты что, не знаешь слова «image»?

Короче, оставим пока Юигахаму во тьме и займёмся Таманавой. Если честно, так и хотелось сказать ему: «Разуй глаза», да к чему говорить такие слова слепому?

Если я что-то и могу сделать, так это методично указывать ему на непреодолимые преграды на пути к его плану, постепенно опуская парня на колени.

И на этот случай у меня уже припасён туз в рукаве.

Пару дней назад я распечатал лист с нашим балансом, на который вывел различные затраты на официальные concerts. Вспомнив числа, я спросил Таманаву:

– Значит, будем заказывать музыкантов. А хватит ли на это бюджета?

Судя по первоначальным подсчётам, рыночная цена за часовое выступление одного исполнителя скачет от тридцати до сорока тысяч иен. Если учесть число людей, требуемых для исполнения classic и jazz, цена вырастет вдвое. Да затраты вообще будут расти пропорционально количеству присутствующих на сцене людей. Впрочем, если аппетиты кое у кого будут непомерные, нам и песнопения в копеечку влетят. На каждый пункт его плана денег нам явно не хватит.

Но ответ Таманавы не изменился.

– Поэтому мы и должны решить, как воплотить план в жизнь.

Мне нечего больше было сказать.

В принципе, задумка Таманавы не так уж и плоха. Если у тебя есть деньги, рабочие руки и достаточное количество времени, его можно воплотить в жизнь.

Но у нас не было ни первого, ни второго, ни третьего.

После моего ухода со сцены других несогласных не осталось, и совещание перешло в фазу обсуждения претворения задумки в реальность и регламентирования бюджета.

Сдаётся мне, начать отсекать выступления им будет проще уже после регламентирования. Но простота эта наступит только тогда, когда времени почти не останется, и им придётся выбрасывать всё больше и больше выступлений.

Легко представляя себе эту картину, я тихо вздохнул.

× × ×

Когда совещание кончилось, я был мертвецки устал.

В итоге, за сегодня конкретику мы не разрешили, и это дело отложили до следующего раза. До Рождества оставалась всего неделя, и завтра была суббота. Лишний выходной будет невосполнимой потерей времени.

Дух сидящей рядом Юкиношьты тоже был сломлен. Она, словно затем, чтобы подавить головную боль, приложила ладонь к виску и вздохнула.

– Это превзошло все мои ожидания… И всё время тут такие разговоры?

– Ага…

В реальности, конечно, всё обстояло гораздо хуже. Но тут мне вспомнилось это его «сейчас», и я понял, что хоть какой-никакой, а прогресс всё же есть. Рекурсируя прошлое, я мрачно улыбнулся.

– Их слова настолько разрозненны, что их даже слушать противно было… – сердито произнесла Юкиношьта.

– Ага… Они как будто друг друга и не слушали, – устало кивнула Юигахама. Но Таманава вовсе не такой. За последние дни наблюдения я это понял.

– Если бы он никого не слушал, вот тогда был бы песец… Но учитывая, что он слушает вполуха и пытается впихать в план всё без разбора, мы сбиваемся всё дальше и дальше.

– А-а-а, да. Точно, – со вздохом согласилась Ишшики.

Посреди нашего общего уныния Юигахама вдруг засияла, надеясь рассеять мрак, и повернулась ко мне.

– Ну и что будем делать?

– Без понятия… – честно ответил я. Сказать по правде, некая часть меня верила, что мы решим всё за сегодня и сразу после этого примемся за работу, спасая положение. Я надеялся на некий значительный прогресс даже в случае неполного решения действий. Но теперь всё это накрылось медным тазом.

Когда я погрузился в составление планов, Юкиношьта уставилась на меня и пробормотала:

– Значит, и ты чего-то не понимаешь.

– Сарказм чтоле? Я не понимаю тонну вещей, – на автомате по-старинке ответил я, и она запнулась.

– Я не в этом смысле, просто…

Она отвернулась от меня и чуть прикусила губу. Затем её взгляд упал на поверхность стола.

Раньше это была бы наша обычная перепалочка, но сейчас всё вышло неловко. Мне не удавалось осознать расстояние между нами.

Не в силах терпеть повисшую тишину, я почесал затылок.

– Ладно, сам виноват, прости. Я просто хочу что-нибудь сделать, но не знаю, что.

– Я вовсе тебя не порицаю, – тихо ответила всё ещё глядящая вниз Юкиношьта.

– Л-ладно, давайте уже предствим, что нам под силу, – влезла робко глядевшая на нас Юигахама. – А?

– Пожалуй, – подняла голову в ответ на её слова Юкиношьта. Затем она скрестила руки на груди и поднесла пальцы одной из них к подбородку. Приведя мысли в порядок, она, не меняя позы, стала медленно, словно стремясь в чём-то убедиться, говорить: – Первое, что нам стоило бы проверить, – это до каких пределов можно уменьшить размах мероприятия…

– М-м-м. Ты так говоришь, словно ничего не видела… – откликнулась Ишшики, имея в виду совещание. Учитывая положение дел, об уменьшении размаха и речи быть не может. Это Юкиношьта видела и явно могла предсказать. Она кивнула Ишшики в ответ.

– Значит, нужно продумать увеличение бюджета. На заказ исполнителей уйдут большие деньги, и обеспечить место и время для репетиций нужно будет даже школьной группе. Конечно, можно было бы согласиться на кабинете музыки, но если понадобится спецоборудование, придётся снять студию, что только увеличит затраты.

После этих её слов я наконец осознал, что при расчёте затрат учитывать следует не только день праздника, но и всё с самого начала, блин…

– Значит, сумма будет расти…

А у нас ещё и не решено ничего, так что хрен всё заранее просчитаешь. Обложили.

Пока я думал, Юкиношьта продолжала излагать свои мысли:

– После этого останется найти способ всё оплатить. Мы можем или возложить эту задачу на школу, или разделить сумму пополам и найти потом где-нибудь спонсора, но за оставшееся время успеть это сделать будет тяжело.

– Ага, неделя всего осталась.

От этого было больше проблем, чем я думал. Даже если мы определимся с выступлениями, их подготовка может оказаться невыполнимой.

Короче говоря, если мы никак не повлияем на собравшихся, прогресса не будет.

– В обычной ситуации средства выделили бы из бюджета ученического совета, но на такой план – сомневаюсь…

Юкиношьта произносила это, перечитывая resume Таманавы и правя в нём что-то красной ручкой, ещё и проводя на бумаге линии. Лист с записями из белого быстро превратился в красный.

Наблюдавшая за ней с уважением Юигахама протянула «хова-а-а», Ишшики же взирала на неё одновременно благоговейно, испуганно и тошно.

И я её понимаю. Прошло всего ничего, а Юкиношьта уже вычленила все проблемные пункты и составила детальный план. Всё как всегда. Превзойти её на практичном поприще в нашей школе, скорее всего, не мог никто.

Однако, даже Юкиношьте, судя по всему, найти решение проблемы в столь короткие сроки было не под силу. Отметив свои записи большим крестом, она неглубоко вздохнула.

– Правда, мне не кажется, что дело в этом. Есть что-то поважнее…

Похоже, до неё даже не доходило, что в моих глазах она уже здорово продвинула дела вперёд. По крайней мере, она дала нам занятие.

– В общем, попробуем пока разобраться с этим. В первую очередь обговорим бюджет со школой. Посмотрим, получится ли его увеличить.

С этими словами я встал, и Юкиношьта немного испуганно подняла на меня глаза. Зрелище потерявшей дар речи Юкиношьты было настолько редким, что я сам чуть рот не разинул.

– Т-ты чего?.. – спросил я, и она резко отвернулась.

– Ничего… Просто думала, что ты и сам давно это придумал.

– Нет, на такую конкретику меня не хватило.

– Ясно… Тогда ладно.

Она тоже встала.

В общем, сначала бюджет… Рождественский праздник, а нас заботят только деньги. Эх, где же наши мечты?

× × ×

Младшешкольников и протокол мы скинули остальным членам учсовета, а сами вчетвером (клуб обслуживания соишшики) вернулись в школу. Нужно было обсудить с заведующим этого совместного мероприятия, Хирацукой-сенсей, пару вопросов.

Мы вошли в учительскую и подошли к ней. Учительница сидела над бумагами. Фигасе. А то раньше как ни зайду, так она или что-то ест, или аниме смотрит.

– Сенсей, – окликнул я её, и она подняла голову. Увидев за моей спиной Юкиношьту и Юигахаму, учительница расплылась в улыбке.

– Хикигая. Смотрю, с заданием ты справился.

А можно обойтись без выражений, так и просящих недопонимания?

– Заданием? – переспросил я.

– Нам по современному японскому ничего не задавали, – со вздохом потёрла грудь Юигахама.

– Ах да, вот и хорошо. А то я уже перепугалась.

Хирацука-сенсей засмеялась и развернула стул так, чтобы мы оказались прямо перед ней.

– В общем… что у вас?

– Ага… Ишшики-сан, объясни.

– Э?! Я?! – шокировано воскликнула Ишшики, услышав слова Юкиношьты.

– Ты ведь у нас главная, разве нет?

Вдруг оказавшись под острым взглядом, Ишшики простонала. О-она оправится?.. Что-то не сразу я вспомнил, чем может обернуться их встреча. Может, помочь ей?.. Но Ишшики выступила вперёд.

– Э-э-э, сенсей, нам нужно кое-что с нами обсудить…

– Угу, я слушаю.

Ишшики обрисовала Хирацуке-сенсей, что у нас до этого момента происходило и что основной нависающей над нами проблемой были деньги. Мы с Юкиношьтой дополняли её по тем пунктам, которые она упоминала смутно или непонятно.

Когда с большей частью рассказа было покончено, Хирацука-сенсей откинулась на спинку кресла и положила ногу на ногу.

– Значит, первым делом бюджет…

– Да, – ответил я, и Хирацука-сенсей, кивнув, заговорила:

– Похоже, вы не понимаете сути Рождества.

– Да? – наклонил я голову набок, не понимая, чё она несёт, и тут учительница, словно что-то пришло к ней в голову, стукнула кулаком по ладони.

– Давайте лучше покажу, быстрее поймёте.

С этими словами Хирацука-сенсей схватила лежащую на краю стола сумку и стала в ней рыться. Затем с криком «та-да!» что-то из неё достала.

– Вот!

В её руке было зажато несколько непонятных бумажек. Их уголки были загнуты, а сами бумажки были все смяты, но, приглядевшись, я понял, что это билеты.

– Билеты в Destinyland… – раскрыла тайну Юкиношьта, взглянув на них. После этого я пригляделся получше и различил на билетах небольшого Пан-сана.

Ха-а-ан, что-то припоминаю теперь. И кстати, входные билеты там так не называются. Destinyland окрестили «Страной Мечты», так что документ, требуемый для прохода, называли паспортом. Дотошные они там все.

Юигахама осмотрела вскинутые билеты и протянула «хэ-э-э».

– Чего это они у вас? Ещё и четыре…

Рука с билетами разом опала, и Хирацука-сенсей неестественно ухмыльнулась.

– А-а-а, да выиграла на вечеринке после одной свадьбы… Ещё и два раза… Мне дважды сказали: «Сможешь два раза сама с собой сходить!»…

На мои глаза уже наворачивались слёзы.

Стоп! Почему это? Хирацука-сенсей-то может так пристраститься, что после четвёртого раза сходит за свои деньги! А после пятого с ней, если поддамся, могу увязаться и я. Серьёзно, возьмите её кто-нибудь в жёны, а то всё очень плохо кончится.

Подняв влажные глаза на Хирацуку-сенсей, я заметил, что она покусывает сигаретный фильтр.

– В общем, это вам для самообразования. На Рождество там чудесно, так что паре вещей научитесь. Ну и, – она вдруг улыбнулась, – отдохнёте.

Ну, нам и правда сейчас ничего не сделать. А раз удастся отдохнуть и собрать информацию, то и поездка не бессмысленной выйдет.

Но всё же, ради праздника лучше было бы их продать… Подумывал было я, пока не увидел возбуждение на лицах Ишшики и Юигахамы.

– Вы серьёзно? Большое спаси-и-ибо! – радостно воскликнула президент, но мне было совсем не весело.

– Почему именно тогда, когда там всё забито?.. – выплюнул я в итоге.

– Действительно, мне тоже не… – кивнула в знак согласия Юкиношьта. Ну да, по ней не скажешь, что от шума и людных мест она приходит в восторг.

Но были среди нас и те, кому нравились фестивали и тому подобное. Юигахама недовольно на нас уставилась.

– Э-э-э-э? Та лан, пошли, чё вы?

– Недооцениваешь ты Дестини зимой, а? Знаешь, какие с побережья холодные ветра дуют?

– К тому же, там будет много людей и длинные очереди.

Юигахама не отступалась и после этих наших с Юкиношьтой слов.

– Э-э-э… А! Там же, там же Пан-сан! Там есть «Бамбуковая битва Пан-сана»! Когда мы его по дивидишнику смотрели, ты даже сказала, что пошла бы!

На слове «Пан-сан» Юкиношьта вздрогнула и медленно, рывками, словно её шею никто не смазывал, отвернулась.

– Туда можно сходить когда угодно, и вовсе не обязательно делать это, когда в парке столько людей.

Найдя в поведении Юкиношьты неуклюжесть, Юигахама перешла в наступление.

– Ну же, ну же! Рождество же, всё будет в духе праздника, правда ведь? В «Школе с привидениями» так и было!

– Нет. В этом году «Бамбуковую битву» менять не будут. Впрочем, её не меняли никогда. Этот аттракцион очень высоко ставят во всём мире…

Юкиношьта отбила атаку Юигахамы одной вспышкой из глаз. Её слова словно были строже, чем обычно. Она что, не может простить человека, знающего Пан-сана лишь поверхностно?..

Юигахама пред лицом контратаки запнулась, Ишшики отодвинулась назад, а Хирацука-сенсей просияла. Я, конечно, знал, что Юкиношьта любит Пан-сана, но мне всё равно было немного страшно.

– Как детально… – обронил я.

– Это и так все знают, – отвернулась Юкиношьта. Её щёки покраснели, словно пылкая речь оказалась для неё стыдной. И где это все знают? В стране Мечты?

Несмотря на то, что Юкиношьта разгромила Юигахаму окончательно и бесповоротно, та всё равно не сдалась и потянула её за рукав.

– Ну пошли!

– Мой ответ: нет.

Похоже, упоминание Пан-сана оказало на Юкиношьту прямо противоположный эффект. Она заупрямилась, голос Юигахамы же слабел. Вся сила из него словно перешла в руки, которые стали стискивать рукава Юкиношьты ещё сильнее.

– Я хочу пойти вместе с тобой. Ну, у нас всё в последнее время, как бы, плохо было, а тут такой шанс…

Юкиношьта быстро опустила глаза. В прежнее время она бы уже сдалась, но сейчас была в замешательстве. Словно не знала, что делать.

Как я и думал, непросто нам будет…

Потерянного не вернёшь. И поэтому я понял.

И Юкиношьта, и Юигахама, и я пытались определить состояние наших отношений.

Уха-а-а-а-а, ну и запа-а-а-ара с ними. Правда, со мной больше всего! Впрочем, ну, это же я всё на поток пустил. А раз так, надо ведь и ответственность на себя взять.

Я почесал голову, начёсывая все знания о Дестини в одно место.

Не стоит недооценивать мои знания о Тибе. Я всегда в курсе всего, касающегося моего родного города. Как и Токийского Destinyland. Если бы я на телевикторине играл за Тибу и меня спросили: «Destinyland находится в Тибе или в Токио?», я бы тоненьким голоском ответил: «В стране Мечты! Ха-ха! ♪». Кстати, правильный ответ: в Тибе.

И тут в моей голове включилась лампочка.

– Товары.

– Что? – склонила набок голову Юкиношьта.

– Там ведь будут рождественские версии Пан-сана, да? И кстати, мне ещё Комачи подарок выбрать надо…

Если бы я просто упомянул товары, Юкиношьта мигом поняла бы, что у меня на уме. Но стоило упомянуть Комачи и сезонное ограничение – вуаля.

Юигахама, словно осознав, что я задумал, просияла.

– А, здорово же! Пошли все выберем! – воскликнула она, хватая ладонь Юкиношьты двумя руками. После этого та сдалась и опустила плечи.

– Раз так, то ничего не поделаешь…

– Угу!

Юкиношьта смотрела на по-детски счастливую Юигахаму, улыбаясь, но потом вдруг повернулась ко мне.

– Комачи-сан нравится Пан-сан? – серьёзно спросила она.

– Э?.. А-а-а, ну да.

– Вот как. Я не знала. Раз так, выбор окажется сложноватым… – приняв радостный вид, сказала она. Видимо, решила, что у неё появилась родственная душа.

Твою ж… Я-то это просто для убедительности выдумал. Надо бы сказать Комачи, чтобы погуглила Пан-сана… В-впрочем, уж Комачи-то сможет как-то поддерживать беседу! Я в неё верю! Юкиношьта, конечно, очень сильно разозлится, если она ответит неправильно хотя бы на один вопрос викторины о Пан-сане, но Комачи справится! Братик в тебя верит!

Мысленно извиняясь перед сестрой, я услышал низкий стон. Подняв голову, я увидел глядящую на нас полуоткрытыми глазами Ишшики, надувшую губы.

– Ты чего?

– Ничего. Так, своё-о-о думаю.

Она напустила на себя равнодушный вид даже с учётом того, что на неё обратили внимание.

– Мы так вчетвером и пойдём, кстати? – вдруг что-то вспомнив, спросила она нас.

А ведь действительно. Билетов четыре, нас тоже – как бы естественно, но быть среди них единственным парнем будет сложно… В надежде, что этого удастся избежать, я перевёл взгляд на Хирацуку-сенсей, и она широко улыбнулась.

– Ну, раз вы ума набраться должны, так будет лучше.

– Нет, но…

Едва я собрался возразить, как Юкиношьта скрестила руки на груди и склонила голову набок.

– У меня есть годовой паспорт, так что билет мне не нужен.

Годовой паспорт? Серьёзно? Ты что, совсем упоротый фан? Годовой паспорт – это что-то типа Юкинон Биёри? Нэнпасу!

Услышав про годовой паспорт Юкиношьты, Ишшики вскинула голову.

– А. Тогда можно позвать ещё одного человека, да? И баланс уравня-а-аем.

Ишшики улыбнулась. От этой улыбки меня бросило в дрожь.

– И кого ты позовёшь?

– Э-то секрет, – подмигнула она, подняв указательный палец. Да уж, после недавней обиды на вопрос она хрен ответит, впрочем, я и сам догадался, кого она имеет в виду.

× × ×

На следующий день, в субботу, я вышел из дома рано утром.

Ради одной-единственной цели – чему-нибудь научиться от Destinyland. До станции Майхама, на которой мы должны были встретиться, ехать мне на поезде было минут двадцать. Вот в такие времена и стоит завидовать жителям Тибы. Кстати, есть такие люди, которые из зависти говорят: «А что, в префектуре Тиба церемония достижения совершеннолетия не в Destinyland проходит?», но все они живут в Ураясу. Большинство наших тут вообще ни при чём.

Как раз когда я это думал, поезд встряхнуло, и в окне показались виды Destinyland.

Я аж тихо охнул. Да, увидев Белостенный замок и активный, выпускающий дым, вулкан, не проникнуться праздничным настроением было невозможно, даже если ты вовсе не горел желанием ехать.

На станции Майхама я бодро выпрыгнул из поезда. Всё, начиная с сигнала отправления до формы часов, было заточено под Destinyland и вызывало дикий восторг. Вкупе с желанием нестись в парк на всех парах.

Летящей походкой пройдя турникеты, я сразу же увидел точку сбора. Во время стрельбы глазами по сторонам с одновременным вопрошанием, не пришёл ли кто, до моих ушей донёсся голос.

– Хикки, яххало!

Ты такие слова в другом месте орать будешь… Мне даже поворачиваться не надо было, чтобы понять, кто это кричит. Но я повернулся, и увидел машущую руками Юигахаму с вязаной шапкой на голове.

Возбуждение, видимо, пробрало и её, потому что шерстяное пальто она держала в руках. На ней был грубо вязаный свитер, шею грел длинный тёплый шарф, руки – варежки. Вроде как холода бояться не должна. Правда, мини-юбка с леггинсами немножко умножали эффект на ноль. Тем не менее, это она вполне себе могла учесть, потому что на ступни нацепила какие-то пушистые ботинки.

С другой стороны, её соседка, Юкиношьта, надела подходящее белое пальто со стоячим воротником. Чёрные, отороченные мехом перчатки и клетчатый шотландский шарф выглядели довольно-таки тёплыми. Также на ней была короткая плиссированная юбка, но под неё она поддела чёрные чулки, а на ноги обула высокие сапоги – и ничуть по ней нельзя было сказать, что ей холодно.

Я подошёл к указателю, под которым они стояли, и поприветствовал их словами:

– О-о-о, рано вы.

– Прибыть за пять минут до назначенного времени – общественный стандарт, – бесстрастно произнесла Юкиношьта, и Юигахама кивнула.

– Точно-точно, Юкинон очень рано пришла. Я думала, что сама тут долго стоять буду, но Юкинон была первая.

– Я просто не люблю, когда в вагоне не протолкнуться, – резко отвернулась Юкиношьта. От этого контрастирующие с белым пальто чёрные волосы её волной легли ей на плечо.

А Юкиношьта-то явно дождаться этого момента не могла, а? Прям всеми фибрами души…

Короче, трое на месте.

– Осталась только Ишшики?

– А, Ироха-чан вон там.

Проследив за пальцем Юигахамы, я увидел, как Ишшики выходит из станционного магазинчика. А за ней шло дополнение в виде Хаямы Хаято.

Чего и требовалось ожидать. Это же Ишшики. Наверняка прибегла к каким-нибудь драконовым мерам типа плача и хватания за руки-ноги.

Похоже, разгуливать по парку мы будем впятером.

Так я думал до тех пор, пока за Хаямой не вышла Миура, а за ней и Тобе с Эбиной-сан.

Я надавил пальцами на глаза и присмотрелся к выходу из магазина ещё раз.

Юигахама и Юкиношьта ← ясное дело.

Ишшики и Хаяма ← ну, тоже ясное дело.

Миура, Тобе, Эбина-сан ← шта?

Что всё это значит?..

– Эй, а эти тут что делают?..

В поисках объяснения этого непредвиденного явления я повернулся к девушкам. В ответ Юкиношьта многозначительно перевела взгляд на Юигахаму, и плечи той вздрогнули.

– Э, э-э-э-это-о-о-о…

Её глаза забегали по сторонам, а рука сдавила и стала гладить шапку. Видимо, в счёт того, что пучок волос был спрятан.

– Н-ну, мы же всё равно собирались выбраться. Д-да и вообще, не могу же я тут одна за Ироху-чан быть! Я тут вообще между молотом и наковальней!

Юигахама схватила своё лицо руками. Юкиношьта вздохнула.

Я хотел последовать её примеру, но перво-наперво стоило кое-что сказать. Переведя взгляд на стонущую с лицом в руках Юигахаму, я произнёс:

– Не зови кого попало. Если что, сама за ними смотри.

– В-вот и присмотрю! – вскинула голову Юигахама.

– Тогда ладно. Можно о них не заботиться, – заговорила наблюдавшая за ней Юкиношьта.

– Юкинон…

Юигахаму эти слова почему-то тронули, и она подняла на неё голову, но знаешь, ты, она, как бы, только что сказала, что ей на них положить.

– Возможно, ты и права, но…

Беспокоила меня немного одна вещь. И стоило бы её озвучить.

– Юигахама… Смотри не перерадей там за них.

– А, угу… Ну, как бы.

И Юигахама угрюмо опустила глаза.

Не доросли мы до сования носа в чужие дела. И много чего тупо неправильно поймём, если засунем. Вот это мне и стоило озвучить.

Юигахама, задумавшись, возилась со своей шапкой. Она всё ещё смотрела вниз, но по её поведению я понял, что она всё поняла.

– Впрочем, раз они уже тут, и правда ничё не поделаешь. Ну, хоть помогут всё тут сфоткать и записать.

Я-то на самом деле на это не особо надеялся, но всё равно сказал. Лишь тогда Юигахама подняла голову.

– Угу, точно…

Её улыбка была какой-то вымученной. Юкиношьта пропустила пальцы сквозь свои волосы и улыбнулась ей.

– Если мы будем собирать информацию, лучше сразу решить, кто куда пойдёт.

Лицо Юигахамы так и засияло.

– А, точно! На чём сначала покатаемся?

– Ну, может, на этом?..

Я посмотрел в сторону поезда, стоящего на линии Кэйё.

– На поезде?! Ты уже домой намылился?!

За время нашего разговора Ишшики с остальными успели до нас дойти.

– Семпай, доброе утро-о-о!

– Ага, – кратко поприветствовал я Ишшики. За ней наступила очередь кротко улыбнувшегося Хаямы.

– Привет…

– Йо…

Совсем короткие слова. Но мы компенсировали их многозначительными взглядами. Я пытался выяснить, не скрыто ли что-нибудь за его улыбкой, а Хаяма словно выискивал что-то внутри меня.

Пока я концентрировался, по моей спине пробежали мурашки.

Ха! Жажда крови! Нет, жажда грязи! Почувствовав загадочную ауру, я обернулся и увидел Эбину-сан с прогнившей улыбкой на устах. Но когда наши глаза встретились, она быстренько стёрла её с лица и радостно помахала руками.

– Хелло, хелло.

– Чего-о-о? И Хикио тут?

Из-за спины Эбины-сан высунулось лицо Миуры. Тут стоявший рядом с ними Тобе разразился хохотом.

– Не-не-не, Юмико, Хикио – это писец ржака. Он же Хикитани-кун.

Да вы оба мимо попали…

– Ладно, пойдём, раз все здесь? – спросила Ишшики, оглянувшись, и мы тронулись с места.

Отстояв в очереди, мы обменяли билеты на паспорта и вошли в ворота.

Когда мы оказались на чём-то типа площади, я испустил вздох.

У ворот стояла гигантская украшенная ёлка. Вдоль улицы стояли западные загородные домики, а за ними виднелся Белостенный замок.

Мы как будто в фильме. Я такое часто в киношках про Рождество видел. В голову сразу несколько пришло. Первой почему-то оказалась «Один дома 2». Странно, я же много других фильмов видел…

Вспомнив, что мы должны собирать информацию, я достал из кармана куртки мыльницу и стал щёлкать затвором.

Девушки в это время, визжа, встали в очередь к ёлке – сфоткаться. На лице Юкиношьты возникла гримаса – она оказалась зажата в середине. Вряд ли она привыкла к такому настрою. И, разумеется, благодаря Хаяме нам тоже пришлось за ними вставать.

Причём Тобе – я даже не удивился – орал ещё громче девушек. Встав за ними, он поднял голову и стал восклицать:

– Во-о-оу! Фиггасе ёлка! У меня аще крышу сносит!

Хаяма смотрел на него, горько улыбаясь.

Наша очередь подошла быстро. Похоже, снимать должен персонал парка, так что мне можно было не напрягаться.

Сначала сделали одну общую фотографию, за которой последовали и другие: сначала женская, потом с Хаямой, Миурой и Ишшики, потом с Юкиношьтой и Юигахамой. Пока я за ними наблюдал, в голову лезли всякие перестановки чисел и математические последовательности.

Когда фотографии были сделаны, и я уже отошёл от дерева с мыслью, что пора бы и за работу взяться, ко мне с телефоном в руке подошла Юигахама.

– Спасибо, что подождал, Хикки.

За ней шла вздыхающая с таким видом, словно фотосессия оказалась изматывающей, Юкиношьта. Или из неё душа таки вышла?

Тут Юигахама схватила её за руку, а меня – за шарф, и подтянула к себе. Я покачнулся, и моё лицо оказалось совсем рядом с её. Напротив моего висело удивлённое лицо Юкиношьты.

Затем несколько раз щёлкнул затвор. Вернее, два – один с телефона Юигахамы, второй – с мыльницы стоящей чуть поодаль Эбины-сан.

– Юи, я вас сняла.

– А, спасибо.

Взяв у неё камеру, Юигахама стала смотреть фотографии.

– Юигахама-сан…

– Не снимай людей без разрешения… – одновременно произнесли мы с Юкиношьтой. Последняя расстроенно вскинула брови. Но Юигахама невозмутимо произнесла:

– Так если бы я сказала, вы бы фиг согласились.

– Лично я согласился бы.

Но лучше бы ты меня предупредила. Если бы я подготовился, то вышел бы намного лучше. А то получилось тут, понимаешь, у меня лицо всё красное…

– В любом случае, снимать людей по велению левой пятки не лучшая идея, – вздохнула Юкиношьта. Тут Юигахама и замерла – дошло, видать, что она сделала что-то не то.

– П-прости. В следующий раз я спрошу.

– Следующего раза не будет, – произнесла ультрахолодным, несмотря на милую улыбку, голосом Юкиношьта и быстро ушла вперёд.

– Я-я же извинилась! Юкинон, подожди-и-и! – взволнованно побежала за ней Юигахама. Юкиношьта понемногу замедляла шаг до того, что они поравнялись.

Я наблюдал за ними, оставаясь в метре позади.

Похоже, расстояние между ними, которое они так хотели нащупать, стало прежним.

× × ×

Space Universe Mountain. Космическая mountain.

Мы вставали в очередь к одному из трёх крупнейших аттракционов, космической mountain.

Когда мы подошли к СпэйМаун (сокращение от Спейс Юнивэз Маунтейн), Юкиношьта скрестила руки на груди и склонила голову набок.

– В этом аттракционе нет духа Рождества, так что для сбора информации он нам не подойдёт, вам не кажется?..

Да-да, работяга Юкиношьта ни на секунду не забывала, зачем мы сюда приехали – набраться ума для проведения праздника.

Но Юигахама, не забивавшая свою голову подобной мутью, просто ткнула пальцем в свод.

– А, смотри, там венки висят… Так что встаём!

– Но ведь они здесь везде висят, разве нет?..

Да, Юигахама тыкала пальцем в типичный для Destinyland в такое время года Рождественский венок. Его собратья висели тут повсюду. Но именно этот стал для нас главной причиной прокатиться на СпэйМаун.

Хотя стоп, Хирацука-сенсей сказала, что нам и отдохнуть не помешало бы, так что идея, вроде бы, не плохая…

Юигахама посмотрела на Юкиношьту щенячьими глазами, и та, вздохнув, в итоге уступила.

– Ха-а, но только один раз.

Тут к нам повернулась стоящая впереди Ишшики.

– Ну, мы тут на любом аттракционе больше одного раза вряд ли прокатимся, так что почему бы и нет?

– Правда?

– Да, я тут подумала, что лучше охватить картину полнее.

А-а-а, так вот, на что она нацелилась. Убедительно звучит.

Значит, сегодня следуем плану Ишшики.

После фоток прокатимся на «Королях пиратов Карибского моря». Оттуда по Fastpass скоренько проскочим «Гору Чёрного грома» и окажемся в зоне «Нет-и-не-настанет». А оттуда наверняка отправимся в какую-нибудь другую зону.

Жители Тибы часто слишком сильно переживают за то, на каком аттракционе Destinyland прокатиться. Чтобы исполнить свои замыслы, они составляют кратчайшие маршруты по местам своих предпочтений. Возможно, они делают это не только из опыта, но и благодаря более географически предрасположенному складу ума жителей Тибы.

Раз Юкиношьта сдалась, мы встали в очередь к СпэйМаун.

Первыми из нас стояли хаямовцы, в конце же – Юкиношьта и Юигахама. Сидения в СпэйМаун были двухместными, так что и очередь выстроилась по двое.

– Юкинон, поедем вместе?

– Д-да… Это действительно поможет?

Похоже, к совместной поездке были готовы и первая, и вторая.

Уму, я не совсем уверен, всё ли у них стало как раньше, но друг к другу они уже относятся очень тепло.

А перед делегации напоминал сцены из ада.

Все в очереди стояли по двое, кроме некой группы, выстроившейся «трое в ряд».

В середине неё стоял Хаяма, а слева и справа – Миура и Ишшики. Обе напористо говорили с Хаямой, бросая друг на друга ядовитые взгляды.

Из-за спины выражения лица Хаямы я не видел, но догадывался, что его губы застыли в натянутой улыбке.

А его отношения с Миурой не кажутся такими уж натянутыми. Возможно, атмосфера Дестини влияет.

Но за их спинами стоял вздыхающий парень.

– Чё делать, чё делать-то? – сам себе ворчал Тобе. Но вдруг лицо его озарилось уверенностью, и он шагнул к Хаяме. – Ха-а-ая-а-ато-кун, го вместе!

Когда он энергично вклинился между первой тройкой, и Миура, и Ишшики наградили его острыми взглядами.

– Так, Тобе… – сомкнулись в центре лба брови Миуры.

– Тобе-семпай, ты нам мешаешь ♪,– с милой улыбкой сказала гадость Ишшики.

Ух, тут как в замороженной Антарктике… Мне реально холодно стало.

Но сегодня Тобе не собирался отступать. Он молитвенно сложил руки и воззвал к девушкам:

– Э, блин, это, нельзя, чё ли? Не, реально, СпэйМаун вообще песец страшная. Не, я серьёзно, пожалуйста!

– Ха?

– Ха?

Я чуть «Nice coupling» этому замечательному унисону не сказал. Тобе, естественно, стал ныть ещё громче. Но ему бросили спасательный круг.

– Нормас, Тобе, давай вместе.

– Хаято-ку-у-ун…

Когда Тобе обнял Хаяму, мне послышалось: «О-о-о, мой лучший друг». В глазах Миуры явственно читалось «Хаято такой добрый…».

Если смотреть только с этой сцены, славным парнем окажется Хаяма, но общая картина была совсем другой. Нет, Хаяме тут помогли, да и Миуре с Ишшики в некотором смысле тоже.

Тобе, славный парень… Поставь кто про него пьесу, он был бы ещё более славным парнем.

Пока я восторженно за ними наблюдал, Эбина-сан отодвинулась назад, отходя с пути летевшего на крыльях Тобе. Она вдруг улыбнулась.

– Похоже, у Тобеччи проблемы.

Так говорила, словно готова принять на себя удар, а сама отвалила подальше. Интересно, изменилась ли она после экскурсии? Мыслит ли она теми же догмами, что и тогда?

Мне захотелось это проверить, и я, словно бы мимоходом, спросил:

– Похоже… Может, поможешь ему?

Эбина-сан замялась и опустила взгляд.

– Ну-у-у…

Это продолжалось недолго – вскоре она резко подняла голову, и стёкла её очков красиво блеснули.

– Ху-ху-ху, а не время ли тебе ему помочь, Хикитани-кун? Как тебе Тобе/Хачи? А-а-а, если сяду за бумаги сейчас, успею всё нарисовать к зимнему Комикету!

– Всё, хватит…

– И ты бы глупостей не говорил, – холодно ответила она. Взглянув ей в глаза, я так ничего и не разглядел за блеском линз. – У тебя своих дел нет?

– …

Мне и без слов было ясно, на что она намекает. Поэтому я и стоял, не в силах ответить. Всецело осознавая это, Эбина-сан всё же попыталась сгладить ситуацию шуткой.

– К Хаято-куну, например!

– Не-не-не, – мгновенно запротестовал я, и Эбина-сан радостно засмеялась. Убрав улыбку с лица, она понизила голос.

– Прости за тот раз.

– Ха? – переспросил я, не понимая, что это она ляпает, и Эбина-сан понизила голос совсем донельзя, чтобы её не услышали сзади.

– Это из-за него вы так поссорились?

– Ага, конечно…

Разлад в наших рядах, как мне казалось, был неминуем и без того, что случилось на экскурсии. Эбина-сан не виновата хотя бы потому, что такой план действий избрал я сам.

– У вас всё в порядке?

– Угу, благодаря тебе…

С этими словами Эбина-сан пальцем поправила очки. Мне вовсе не казалось, что они начали сползать, но она всё равно как будто что-то поправила.

После сказанных слов мы стояли в очереди молча.

Человек может говорить не только правду.

Из её просьбы я кое-что усвоил.

А сейчас я усвоил, что в ситуации, о которой ты, казалось, знал всё, что-то можно и проморгать.

Эбина Хина только что наверняка солгала ещё раз.

× × ×

Когда мы сошли со СпэйМаун, на ногах я держался крайне нетвёрдо. Пока нас со страшной силой крутили по ту сторону заборчика, я ничего не чувствовал, но сейчас на меня со страшной силой навалилась гравитация. Это и есть Reconguista в G?..

Разумеется, я качался на волнах не один – в моей лодке находились и остальные, причём всех морская болезнь накрыла по разному. Особняком нетвёрдо стояла на ногах издающая глупым голосом «фуэ-э» Ишшики.

Кто-то поддержал её за руку.

– Б-большое спасибо… – улыбнулась, выражая благодарность, Ишшики, и её помощница издала раздосадованный вздох.

– Ты вообще там в поряде?

– А, это ты, Миура-семпай?..

Улыбку с лица Ишшики словно стёрли. Миура тут же испуганно сунула ей в руку бутылку с водой.

– Э, у тебя лицо побледнело. Воды, хочешь?

– Я в порядке, вот, только… Большое спасибо… – шокировано поблагодарила её Ишшики, путаясь в словах, и взяла бутылку.

Хороший Миура человек…

Ишшики-то, правда, надеялась-поди, что выхаживать её будет Хаяма, да в свете периодически проклёвывавшегося у Миуры материнского инстинкта не проканало…

Когда у нашей больной нашлась ходилка, мы отправились дальше.

Около СпэйМаун популярных аттракционов хватало, так что толпа была просто грандиозная. Среди этой толпы шатался ещё один «наш». Юигахама не проморгала это и обратилась к нему:

– Юкинон, ты в порядке?

– В полном… Просто все эти люди…

В полном, говоришь?.. Впрочем, я вполне её понимал. Самого эта толпа ужасно бесила и утомляла одновременно.

«Восстановится ли она?» – думал я, но когда мы подошли к следующему аттракциону, Юкиношьта наполнилась силами.

Так вот оно что! Следующий аттракцион – «Бамбуковая битва Пан-са-а-ана-а-а»!

Как и говорила Юкиношьта, «Бамбуковая битва» совершенно не выделялась рождественской темой. Она словно говорила: «Кому в нашем Дестини нужно это дрянное Рождество, вот китайский Новый год – это тема!» Собственно, помочь в исследовании этот аттракцион нам не мог ничем, но Юкиношьта, не произнеся ни единого слова жалобы, встала в конец очереди. Да я как-то и не против…

Очередь оказалась довольно длинной, но я применил один из навыков своей коллекции, «Отключиться от реальности», и время ожидания пролетело мимо меня.

Через какое-то время мы добрались до здания и блаженно вдохнули в себя тёплый воздух.

– Ну, как пойдём? – спросила Юигахама, и Ишшики с Миурой сразу же ощетинились. Хоть первая и была должна второй за помощь, уступать она не собиралась. Тобе тоже напрягся.

Но кому нужен этот Тобе?

Судя по первому вагончику в форме тыквы, за один раз прокатиться могли три-четыре человека.

Значит, с группой Хаямы на троих всё ясно. Пока я раздумывал об оставшихся группах, практически подошла наша очередь.

– Пойдём? – спросила у Юигахамы Юкиношьта.

– Угу, – ответила та, становясь рядом с ней.

Ну что же, естественно. Юкиношьта от Юигахамы сегодня ни на шаг не отошла. Кто мог помешать им прокатиться на этой «Бамбуковой охоте» вместе?

А значит, я буду ехать вместе с Эбиной-сан и Тобе? Танунафиг, я не выдержу. Это, конечно, я тогда соврал, но ехать вместе эдаким любовным треугольником? Я молитвенно перевёл взгляд на Юкиношьту, мысленно вопрошая: «А одному на этом можно кататься? Расскажи, Юкипедия-сан», однако она величественно поднималась на борт вагончика.

Юигахама пошла за ней. Но вдруг она повернулась ко мне, продралась поближе и ухватила меня за рукав. Опустив голову, она потащила меня к вагончику.

– Х-Хикки, давай быстрее.

– Э, ку, я с Тобе…

Я совсем не собирался ехать с Тобе, но сказал почему-то это.

– Давай. Там очередь за нами.

После этих слов мне не оставалось ничего другого, кроме как залезть внутрь. Дверь вагончика закрылась, и дежурная помахала нам руками, провожая в путь со словами: «Добро пожаловать в мир бамбуковой битвы».

Вагончик въезжал во тьму, и кругом вдруг загорелись красные и оранжевые огни. Возможно, они и окрасили опущенный профиль Юигахамы в красный. Затем, не поднимая головы, она перевела на меня глаза. Из-за этого мне стало стыдненько.

Сидели мы в таком порядке: Юкиношьта, Юигахама, я, но я изо всех сил прижимался к краю вагончика, да и сама Юигахама пыталась от меня отодвинуться. Правда, от этого страдала зажатая в угол Юкиношьта.

– Тесно, – проговорила она одно-единственное слово.

– А, прости, – сказала Юигахама и сдвинулась ко мне. Я попытался скомпенсировать это расстояние, ещё сильнее прижавшись к краю, так что практически ничего не изменилось.

Аттракцион всё ещё продолжался, и мы подъехали к большому экрану.

На нём взад-вперёд бегал Пан-сан, и тут сверху стали падать его плюшевые собраться.

Вагончик в ответ их атакам завертелся и закачался по аттракциону.

– О-о-о, круто…

– Тихо, – выпалила Юкиношьта, едва стоило мне выразить восхищение.

Что, и шептать нельзя?.. Ты насколько глубоко в атмосферу погрузилась там?..

Правда, в тишине меня стало беспокоить бесконечное стуканье друг о друга руками и локтями – вагончик безудержно болтало. Это точно не для моего сердца.

Только вот где-то тут аттракцион для меня исчез, потому что я изо всех сил выгонял из головы приземлённые мысли.

× × ×

Рядом с «Бамбуковой битвой Пан-сана» находился тематический киоск.

Хаяма со своими обожательницами ждали нас у его витрин. Эбина-сан с Тобе вышли немногим позже нас.

– Да-а-а, Пан-сан – вообще тема!

С лица его не сходила блаженная улыбка. Видимо, благодаря тому, что удалось прокатиться с Эбиной-сан. Но сиял и ещё один человек.

Юкиношьта.

Она довольно угукнула. Видать, шкала удовольствия у неё сейчас заполнена полностью.

– Эй, Хикки. Тут киоск Пан-сана, что будем делать? – спросила стоявшая в полушаге сзади от меня Юигахама, тыкая мне в спину пальцем. Я повернул к нему голову.

– Так…

Ну да, наговорил Юкиношьте чухни – выбирай теперь тут подарок Комачи.

– Простите, мне нужно тут кое-что купить, – сказал я остальной компании, и Ишшики прыснула.

– Что, семпай, прямо здесь?

– Младшей сестре подарок надо…

Что за радостное лицо, Ирохасу?.. Могла бы на этом внимание и не акцентировать. И без тебя знаю, что мы с Пан-саном – понятия несочетаемые.

– Ясно. А мы что будем делать? – спросил Хаяма остальных. Миура сразу же отвернулась от киоска.

– Не-е-е.

– О? – издала Эбина-сан. – Юмико, ты это серьёзно? – спросила она.

– Ну так, у Пан-сана же глаза неприкольные. Я лучше пойду искать Вредную Кошечку Мари-чан.

Вредная Кошечка Мари-чан была одним из тех персонажей Дестини, по которым угорали девочки. Выглядела что-то типа как розовая кошка.

Выбрать вместо Пан-сана более женственного персонажа – да наша Королева тот ещё человек-загадка! Смотрю, любит она розовый. Я тоже люблю розовый.

Пока я восхищался ею, стоящий рядом со мной человек вырабатывал ауру, в холодности способную посоперничать с жидким азотом. Юкиношьта, разумеется. Её ледяные глаза были зафиксированы на Миуре. Твою ж мать, Юкиношьта в ярости. Кончиться это может только опровержением всех аргументов Королевы за 30 минут с последующим плачем.

«Плохо дело…» – подумал я, но тут к киоску подошла Ишшики и схватила первую попавшуюся под руку мягкую игрушку.

– Пра-а-авда? А по мне, так это тоже прикольненько. А, Хаяма-семпай?

Хоть спросили и не её, Юкиношьта, закрыв глаза, кивала. Впрочем, Ишшики выпячивала не Пан-сана, а себя.

Однако благодаря ей Юкиношьта смягчилась. Её холодная аура рассеивалась.

Тобе щёлкнул пальцами и сказал:

– Посоны, если брать ничё не будем, лучше в кафешку заранее пойти. Там, походу, дофига народа будет.

Конечно, щёлканье меня подвзбесило, но предложение было поразительным. Славный он парень. Хоть и подвзбешивает иногда.

Но сама мысль о том, чтобы они заняли нам место, пока мы закупаемся, лишила меня опоры. Поэтому я решил уточнить.

– Ты серьёзно?

– Да вообще. Хикитани-кун, те ж это, малой подарок выбрать надо? Давай, мы подождём, чё.

– Прости.

Я опустил голову, и Тобе замахал на меня руками.

– Не надо, не надо. Хаято-ку-у-ун, погна-а-али!

– Ага.

Они с Тобе вышли наружу. За Хаямой потянулись Миура с Ишшики. Ну и незаинтересованная в Пан-сане Эбина-сан, бросив нам: «Покеда», тоже ушла за ними.

У киоска остались только мы трое: Юкиношьта, Юигахама и я.

Аккуратно складывая свой шарф, Юкиношьта окинула нас с Юигахамой взглядом.

– Что же, начнём выбирать подарок Комачи-сан?

– Ага, спасибо. Если что интересное увидишь, говори.

– Хорошо. Посмотрим, что у них есть.

С этими словами она вошла в киоск и стала шарить по полкам. На неё, конечно, можно положиться, но зачем столько усердия в это вкладывать?.. Впрочем, я её попросил – не мне жаловаться.

Но бросать всё на Юкиношьту было немного страшно. Надо бы и самому что-нибудь поискать… Я потянулся к ближайшей полке. Юигахама подошла ко мне, пока я тупо разглядывал Пан-сана в костюме Санты.

– Я тоже помогу выбирать.

– Спасибо. Я не особо доверяю своим вкусам.

– А мне кажется, что Комачи-чан всё равно будет рада.

– Нет, мы с ней настоящие брат и сестра. Если что-то нравится или не нравится, мы говорим прямо.

– Ага. Тогда лучше напрячься и найти лучшее, что тут есть.

Юигахама осмотрела несколько плюшевых игрушек, покрывал, брелоков и так далее. И всё же, не слишком ли тут много продукции по Пан-сану?.. Мне одних мягких игрушек по горло хватило бы.

– Подарок Комачи-чан?.. А ты её хоть спросил, что она хочет? – спросила Юигахама, осматривая марионетку Пан-сана как настоящую редкость.

– Было дело, но она просила что-то вроде подарочных или библиотечных карт…

– А, а-а-а… А-ха-ха… – натужно и испуганно засмеялась Юигахама. И это после упоминания подарочной карты. Всё, про бытовую технику молчу…

Юигахама взяла в руки понравившуюся ей куклу и начала с ней играть. Просунув пальцы ей в пазухи, она стала хватать ей меня за руки и пихать в лицо, то и дело эйкая. Э-эй, это одновременно бесит, умиляет и мешает. Да ещё и так стыдно, что завязывала бы ты.

Когда я отмахнулся от куклы, она зависла у меня перед лицом и странно зашевелилась.

Стоило мне посмотреть в глаза этому наглому Пан-сану, Юигахама странным голосом спросила:

– Что Хикки-кун хочет получить на Рождество?

Ты что, Пан-сана пытаешься пародировать? Поверь на слово, совсем не похоже. И вообще, что ещё за Хикки-кун? Словечко настолько меня прикололо, что я, усмехнувшись, даже ответить попытался.

– Да я…

Но тут в голове пронеслись воспоминания об одном недалёком дне. Мой рот сам собой закрылся.

Удивившись внезапно наступившей тишине, Юигахама выглянула из-за куклы. Заглянув мне в глаза, она всё поняла и издала тихое «а».

Её лицо вмиг покраснело.

Возможно, она вспомнила то же самое. Те самые слова.

Я зажал рот правой рукой и отвернулся.

– Да ничего я…

– А, ясно… – проговорила Юигахама, вынимая пальцы из куклы и усаживая её на место.

Какое-то время мы рассматривали товары в тишине. В киоск заходило всё больше и больше людей. Судя по всему, туристы.

– Сколько народа, а? – спросила Юигахама, заметив это.

– Ну, время года такое. Непостижимы деяния обывателей, однако. Я бы не пришёл, если б можно было…

Оглядев наполнившийся людьми киоск, я вздохнул. Как и ожидалось, из-за Рождества каждый закоулок парка был забит донельзя, и куда бы и сколько бы ты ни шёл, конца им не было, что нехило понижало боевой дух.

– Но знаешь, я хочу… прийти ещё раз.

Повернувшись на неровный голос, я увидел, как Юигахама обнимает большую плюшевую игрушку.

– Ты ведь можешь приехать когда захочешь. Тут и близко же.

– Я не, про то… – сказала Юигахама, стреляя в меня глазами. Намекает на что-то? Когда она прожгла в моей груди дыру, я вспомнил-таки безответственное обещание, данное ей на фестивале культуры. Фестиваль спорта, экскурсия и выборы президента постоянно отодвигали его на задний план.

Насколько же изменилось расстояние между нами? А ведь мы должны были сделать лишь небольшой шажок за черту.

Я протянул руку к затисканной Юигахамой игрушке и, глядя на её морду, сказал:

– Ну, Лэнд в это время года та ещё радость, а вот что в новом парке, я не знаю.

– Э? – подняла голову Юигахама.

– Хотя если тут будет не забито, мне норм.

Можно было бы сказать это и получше, но подходящие слова никак не желали находиться.

Тем не менее, Юигахама всё равно тихо ответила:

– Там, наверное, тихо, так…

– Ага…

– Угу… – кивнула она, переведя взгляд на пол.

Проводив это движение глазами, я стукнул игрушку по голове и отошёл к другой полке.

– Ну, когда-нибудь…

– Угу, когда-нибудь.

Её голос вновь наполнился красками, и она пошла за мной.

– Ну что, выбираем? – спросил я безжизненным голосом. На этом наш разговор окончился. Я сдержу обещание где-нибудь в процессе.

– А, Хикки, как тебе? – энергично окликнула меня Юигахама, словно отвечая на мои слова.

Обернувшись, я увидел на её голове ободок с собачьими ушами. Похоже, ушки были от периодически появляющейся в «Пан-сане» вислоухой собаки.

Радостно ахая, она крутилась около зеркала, совершенно не обращая на меня внимания, словно и не спрашивала только что ни о чём.

– А, а вот этот может Юкинон пойти. Юкино-о-он.

Юкиношьта вынырнула к нам с руками, полными товаров.

– Интересно, что понравится Комачи-сан? – нерешительно обвела она их глазами. С-слушай, тебе вовсе не обязательно относиться к этому так серьёзно, понимаешь?

Спрятав за спиной два ободка, Юигахама встала перед Юкиношьтой.

– Эй, Юкинон.

– Что?

Стоило ей наклонить голову набок, как Юигахама нацепила на неё ободок. Кошачьи ушки на нём наверняка принадлежали ещё одному периодическому персонажу «Пан-сана». Юкиношьта удивлённо распахнула глаза.

Юигахама мгновенно встала рядом с ней.

– Хикки, сфоткай нас, сфоткай!

– Э, ага.

Нам не нужно будет их потом покупать, а?.. Хотя, одежду примерять тоже никто не запрещает. С этой мыслью я навёл на них камеру и щёлкнул затвором.

Примечания

Глава 6

На главную

Глава 8