Toaru Majutsu no Index ~ Russian:Volume1 Chapter3

Глава третья: Магические труды тихонько улыбаются. “Forget_me_not.”

1

Он не понял — не понял смысла её слов.

Измазанный в собственной крови Камидзё всё так же валялся на дороге и смотрел на Кандзаки снизу вверх. Он подумал, что из-за болевого шока он ослышался - ведь это немыслимо: Индекс, пыталась спастись в Англиканской церкви от магов, которые в свою очередь сами были из той же Англиканской церкви - такого просто не может быть.

- Ты ведь слышал о "абсолютной памяти"?,- сказала Кандзаки Каори. Голос её был совсем слабым, а силуэт - страдающим, глядя на который, не скажешь, что это был маг из десятки лучших Лондона. Она выглядела просто как измученная девушка.

- А-а, ты о том, как хранятся все эти 103 000 томов, - Камидзё зашевелил порезанным губами, - Кажись, они там всё у неё в голове запихнуты. Мне и рассказывали про эту её память, да вот я, черт возьми, до сих пор не верю в способность запомнить что-либо с первого взгляда. Да, она хоть и не дурочка, ну, не совсем - но и не гений тоже.

- Кем она кажется тебе?

- Просто обычной девочкой.

- Думаешь что обычная девочка смогла бы скрываться от нас в течение целого года?, -спокойно сказала Кандзаки сколько не с удивленным, сколько с уставшим выражением лица.

- ….,

-Целый год скрываться от нас, назвавших свое имя магов; от пламени Стеила и моих одной и семи вспышек; скрываться, без возможности довериться необычным силам, вроде твоей, и на сподручную магию, вроде нашей - полагаясь только на свои ноги и руки, - улыбнулась Кандзаки, словно отчитывала саму себя, - Пускай у неё и было все два противника. Даже я, рассорившись с так называемым Нессесариусом, не продержусь и месяц.

Так и есть.

Тома наконец-то все стало понятно про девочку, назвавшую себя Индекс. Про девочку, которой он, обладавший Имеджбрейкером и способный одним ударом распылить божественное чудо, не мог помочь ни чем, кроме как бегством ото всех четыре дня подряд.

- Она, вне всяких сомнений, гениальна, - утвердительно сказала Кандзаки, - настолько, что если неправильно к ней с ней обращаться, то это может окончиться катастрофой. Понятно, почему церковь не использует её — они боятся, все до единого.

- …И все же, - Камидзё закусил окровавленные губы, - она же - человек, никакой не инструмент, и уж не думаешь ли ты, что ей вообще можно давать такое имя!?

- Да, это так, - кивнула Кандзаки, - … но с другой стороны, мы, обычные люди, не можем изменить её природные параметры.

- ….?

- Больше 85% её мозга заняты 103 000 томами ИНДЕКСА. ...оставшиеся 15% еще еле справляются, и ничего поделать мы не можем.

Разговор этот представлял собой нечто совсем невероятное, но Томе хотелось слушать дальше.

- Ну и что с того? О чем ты? Несесариус - это же церковь, к которой принадлежит Индекс, почему тогда они преследуют её, гоняя туда-сюда? Зачем вы тогда назвались её врагами из магической кабалы?

Камидзё беззвучно скрипел зубами.

- … или ты хочешь сказать, что Индекс меня где-то обманула.

Он не мог поверить в это. Если бы она просто захотела использовать его, то не было никакого резона так рисковать, разрубать себе спину ради спасения Камидзё.

И он не мог поверить, что она сделала это просто так.

- Ни одно её слово не было ложью, - запнувшись на мгновение, сказала Кандзаки Каори.

Ответ раздался болью в сердце, сжавшегося от перехваченного дыхания.

- Она же ничего не помнит То, что мы тоже люди из Несесариуса, и почему мы за ней носимся. И так как она не помнит, ничего другого кроме как опираться на знания в своей голове у неё не оставалось. В порядке вещей подумать, что гоняющиеся за индексом маги — люди из магической кабалы, заинтересованные в 103 000 томах магических трудов.

Камидзё вспомнил: Индекс сказала, что не помнит ничего, кроме этого года.

- Но это, подожди, погоди же... Что-то тут не так - у Индекс же феноменальная память, так? Поэтому просто так взять и забыть всё… с чего это она вообще потеряла все воспоминания?

- Они их не потеряла, - Кандзаки затаила дыхание, - Правильнее сказать, они были уничтожены мною.

Вопроса «как?», по понятным причинам, не возникло.

——— «парень, не заставляй меня им называться»

——— «я не хочу называться им еще раз»

-...Почему? - внезапно другим голосом воскликнул Тома - Почему?! Вы же, вроде, товарищи Индекс, да и она вам тоже! Я по твоему лицу вижу это, ты же сама сказала, что Индекс твой дорогой друг.

Камидзё вспомнил ту улыбку, которой Индекс улыбалась ему, её единственному знакомому во всем мире; в этой улыбке читалось чувство одиночества.

- ...Не было другого выхода.

- Почему?!, - крикнул Камидзё, словно взвыл на на луну, что висела над его головой.

Он перестал дышать - без какой-либо причины, тепло летней тропической ночи в миг перестало ощущаться кожей, все пять чувств его тела притупились, будто старались убежать от реальности.

Он словно... словно стал трупом.

-Я, кажется, сказала, что её мозг на 85% занят хранением 103 000 томов, - у Кандзаки слегка задрожали плечи, - именно поэтому она не может использовать более 15% своего мозга обычного человека. Если она точно так же будет создавать воспоминания, то она тронется разумом.

- К-как так...

Отрицать. Еще не успела включиться логика и здравый смысл, а у Камидзё сразу же дал установку на отрицание

- Но ведь - но ведь это же странно. Ну хоть всего 15%, но все-таки как-то, как мы...

- Да. Но вот только её от нас отличает кое-что - Абсолютная память, - голос Кандзаки начал терять эмоции, - Хоть понимаешь, что вообще это такое?

- ... Способность увидеть что-то один раз и навсегда запомнить, типа того?

- В таком случае, что настолько плохого в процессе забывания?

- …

- Возможности человеческого мозга на удивление скромны. Хоть он и работает около ста лет, выбрасывая ненужные воспоминания, мы постоянно перестраиваем его - ты ведь, наверное, тоже не вспомнишь, что ел неделю назад на обед? Мы все, сами того не замечая, реструктуризуем свою память. Мы просто умрем, если не будем этого делать.

Затем, застыв, Кандзаки объявила.

- Она - не может.

- …

- Количество опавших листьев, лицо каждого отдельного прохожего, которого она увидит в час-пик, форма каждой отдельной капли дождя, падающего с неба ... этими мусорными воспоминаниями забивается её голова, неспособная забыть что-либо. И для неё, кто с самого начала может использовать не больше 15% памяти, это смертельно опасно. Она не может самостоятельно забыть что-нибудь, и чтобы остаться в живых, её не остается ничего кроме как позаимствовать силу забывания у кого-то другого.

Мозг Камидзё просто сломался - что это еще за сказка была только что? Про девочку, которой не повезло стать целью плохих магов, про парня-мастера на все руки, который потом помог её, про их сближение и, в итоге, расставание, когда в груди схватывает, глядя на её удаляющуюся спину; ну разве не сказка какая-то всё это?

— «и поэтому мы её защищаем, чтобы её не утащил кто-нибудь, кто может ими воспользоваться»

— «пока я не назвалась магическим именем; мы вообще-то хотим её охранять»

- …..сколько осталось?, - спросил Камидзё, ничего не отрицая, словно принял всё это где-то в своем сердце,- Сколько еще осталось до того, как её мозг перестанет выдерживать?

- Прошел уже почти год, как ей стерли в последний раз воспоминания, - Кандзаки казалось изнеможденной, - Осталось всего три для. Опоздаем или поторопимся — нет никакой разницы. Её память можно стереть только в назначенное время… Будет хорошо, если у неё не проявятся симптомы — сильная головная боль.

Камидзё застыл: а ведь действительно, Индекс же сказала, что потеряла все воспоминания, кроме событий этого года.

И эта головная боль — Тома четко вспомнил, как потеря сознания Индекс показалась ему всего лишь реакцией на восстановительную магию. Вроде бы она сама, разбирающаяся в этом лучше всех, так сказала.

А если она, вдруг, что-то перепутала?

Что если она, уже привыкшая к постоянным разрушением своей головы, просто не обратила на это внимание?

- Теперь-то ты понял?

Сказала Кандзаки Каори. Без слёз - она словно не могла позволить дать себе слабину и показать такую дешевую эмоцию.

- Мы не собираемся причинять ей вреда, даже наоборот, без нас её никак не спасти. Так что, пока я не назвалась своим магическим именем, не отдашь ли ты её нам?

- … э.

Камидзё, стиснув зубы, закрыл глаза, и ему представилось лицо Индекс.

- К тому же, если мы сотрем её воспоминания, то она и о тебе ничего не вспомнит. Ты разве не понял это по нашему тяжелому взгляду: как бы ты о ней ни заботился, она проснется - и ты для неё просто враг, охотящийся за 103 000 томами.

- ...,

И тут Тома почуял что-то неладное.

- Даже если ты так хочешь её спасти, то ты все равно ничего не получишь.

- ... Это еще что еще такое...

В ту же секунду «нечто неладное» вспыхнуло, как подожженный бензин.

- Это что еще такое, с этим не шутят! Какая разница, вспомнит она меня или нет!

Слушай, если ты ни хрена не врубаешься, то я тебе тогда кое-что скажу: я - друг Индекс, и я твердо решил всегда, во что бы то ни стало оставаться на её стороне! И пускай ничего такого нет в вашей любимой Библии — меня не переубедить!

- ...,

- То-то же я подумал, что тут что-то неладно, ведь даже если она просто все забыла, то нельзя ли было разрешить все её недопонимания? Зачем оставлять эту неразбериху, зачем гоняться за ней, прикидываясь врагами? Да вы сами, собственноручно бросили её! Вы о её чувствах поду...

- — заткнись, ты же ничего не знаешь!

Гнев Камидзё был раздавлен ударившим прямо в лицо рычащим криком Кандзаки. Непередаваемые словами чувства, оторванные и как есть выброшенные, сжали его сердце.

- Не раскрывай рта, будто знаешь всё!!! А представляешь ли ты, что мы чувствуем, когда крадем её воспоминания?! Теперь ты понял, кто ты такой?! Говоришь, Стейл - безжалостный охотник на людей, а сам-то хоть подумал о его чувствах, когда он увидел, как она смотрит на тебя?! Знаешь, как он мучался, сколько решимости ему потребовалось, чтобы назваться врагом?! Думаешь, ты понимаешь чувства Стейла, который, ради дорогого ему товарища поливал себя грязью!

-Э...

И даже раньше, чем она совершенно неожиданно заговорила изменившимся удивленным голосом, она пинком в живот отправила Камидзё в полет, как футбольный мяч. Удар был нанесен с такой ни чем сдерживаемой силой, что тело Томы, пролетев в воздухе, упало на землю и откатилось на пару метров.

Внутренности будто начали лезть изо рта, Тома почувствовал привкус крови. Луна, висевшая над сильно измятым от валяний по земле Камидзё, скрылась за спиной Кандзаки, непонятно каким образом прыгнувшей вверх на три метра.

- ….?!

Бум - раздался глухой звук, и тупой конец ножен «семи небес - семи мечей», как шпилька туфли, раздавил руку Камидзё.

Но Тома не смог позволить себе закричать.

Перед собой он увидел лицо Кандзаки, готовую пустить скупую слезу.

Камидзё не на шутку испугался.

Его испугала не вспышка меча, не реальная сила одного из десяти сильнейших магов Лондона.

Его испугали внезапно проявившиеся в ней человеческие чувства.

- Мы же тоже старались, тоже старались! Вместе провели и весну, и лето, и осень, и зиму. Изо всех сил старались создать незабываемое, даже мы дали ей дневник и альбом с фотографиями, пообещав вспомнить друг друга!

Подобно игле швейной машинки, конец ножен бесперебойно обрушивался на него.

Рука, нога, на живот, на грудь и на голову — одно за другим, как от дробящего оружия, тело размазживало то тут, то там.

- ...И все равно, все оказалось напрасно.

Раздался скрип — Камидзё услышал звук скрежещущих зубов.

Раз - и её рука остановилась.

- Пролистав дневник, даже просмотрев альбом... она сказала только «простите». Но все равно, начав все сначала, мы опять старались все исправить, и так раз за разом; семья, друзья, возлюбленные... и все уходило в небытие.

Она сильно дрожала, и, казалось, не могла сделать и шага больше.

- Мы... больше не могли выносить этого, не было сил смотреть на эту её улыбку.

Расставание для такой Индекс, наверное, было сродни предсмертной агонии. Она не успевала привыкнуть, и раз за разом, этот ход вещей для неё был просто адом.

Расставание подобное смерти, - и вот её несчастная фигурка, позабыв все про него, начинала бежать к следующему расставанию. И поэтому Кандзаки и Стейл вместо жестокой горечи встречи выбрали как можно менее мучительное расставание - если с самого начала у неё не будет никаких воспоминаний, то и шок от их потери будет куда меньше. Вот почему они, перестав быть друзьями, начали восприниматься как враги.

Дабы стереть все воспоминания Индекс.

Дабы хоть немного облегчить её адские страдания.

- …

Кое-как Камидзё это понял.

Они же профессионалы по части магии, те, кто делают невозможное возможным. И, наверное, пока Индекс раз за разом теряла воспоминания, они продолжали искать способ разрешить все без потери памяти.

Но у них ничего так и не вышло.

И, несмотря на всё, Индекс никогда не стала бы винить в этом Стейла или Кандзаки.

Она всегда улыбалась своей обычной улыбкой.

У Кандзаки и Стеила, переложивших всю вину на себя, не оставалось другого пути кроме как начать все с нуля, пасть еще ниже

-Н-не неси чепухи..., - Камидзё стиснул зубы, - это все просто ваша отговорка. Вы и ни на секунду не думали о Индекс! Не смеши меня, Индекс тут ни при чем, дело лишь в вашей собственную малодушности!!!

Весь этот год Индекс не могла никому довериться и убегала в одиночку — Тома не мог признать это самым лучшим выходом. Отказывался признать.

- Что же... Тогда скажи - какой еще... был выход!?

Кандзаки схватила ножны и, не сдерживаясь, со всей силы обрушила их на лицо Томы. Он, двинув израненной правой рукой, еле-еле схватил и остановил их перед своим лицом.

Всё - больше не оставалось ни страха, ни волнения перед таким магом.

Тело двигалось.

Двигалось!

- Будь вы хоть чуток посильней, - Камидзё еле сдерживался, - то вы бы, вместо того, что бы пичкать её ложью, обошлись бы просто какими-нибудь успокаивающими сказками! Боитесь, что за год она все забудет - да просто в следующем году создали бы еще больше счастливых воспоминаний! Никому не пришлось бы убегать, если бы она знала, что, потеряй она память, её все равно ждет только счастье, и можно ничего не бояться! Все ведь так просто!!!

Невзирая на раздавленное плечо, он изо всех сил схватил ножны еще и левой рукой, кое-как поднял свое истерзанное тело; из ран хлынула кровь.

- В таком состоянии.. еще и драться вздумал?

- За-ткнись...

- Ну победишь ты меня, и что с того?, - неожиданно, Кандзаки стала словно зачарована, - Даже если ты, например, и победишь меня, то за моей спиной стоит Несесариус. И пусть я состою среди так называемых десяти избранных магов Лондона, есть те, кто еще сильней; в церковной иерархии я вообще только пешка, приставленная к этой островной нации на дальнем востоке.

Так и было.

Если они были настоящими товарищами Индекс, то они бы воспротивились методам церкви, в чьих руках она была просто инструментом. Но они не могли сделать этого - настолько велика была разница в силах.

- Заткниииись же!!!

И все же, это не имел - не играло никакой роли.

Он настойчиво всматривался в стоящую перед ним Кандзаки, готовый вот-вот уже упасть замертво из-за колоссального количества сил, тратившихся просто на поддержку тела.

И под блеском его абсолютно бессильных глаз входящий в десятку Лондона маг отступила шаг назад.

- Какая разница! У вас же есть сила, а, значит, так уж и быть, придется защищать людей, так, а!?

Камидзё сделал шаг избитыми ногами - шаг вперед.

- Но всё ведь не так, всё по-другому, всё абсолютно наоборот! Когда есть что защищать, то сила сама зарождается!

Растрепанной левой рукой он схватился за плечо у основания шеи Кандзаки.

- На кой черт же вам тогда такая сила?

Он сжал окровавленный кулак израненной правой руки.

- Ты, черт возьми, своими руками хоть кого-нибудь защитила?!

Он ударил по лицу Кандзаки своим обессилевшим кулаком. Силы в ударе никакой не было, его кулак скорее просто брызнул кровью, словно помидор.

Но Кандзаки все равно упала назад, будто отбросили.

Выпавшие из рук «семь небес - семь мечей», упав на землю, покатились куда-то.

- Что же ты тут вообще творишь тогда?, - он будто исподлобья смотрел на упавшую Кандзаки, - если у вас есть такая сила, если у вас есть такое её разнообразие... что же вы тогда такие бесполезные, а...

Ух, и земля покачнулась.

И в момент, когда он это подумал, Камидзё опал на асфальт, как будто у него сели батарейки.

(вставай... же...... сейчас дадут сдачи... ведь.....)

Поле зрения запеленала тьма.

Камидзё, почти ослепший от потери крови и гигантских нагрузок, пытался приготовиться к атаке Кандзаки. Но сил хватило только пошевелить кончик одного пальца, что изгибался, как гусеница.

Но сдачи не последовало.

Не последовало.

2

Камидзё проснулся от жара, иссушавшего горло

-Тома?

Осмотревшись вокруг, он понял, что находился в квартире Комоэ, и на него таращится Индекс, пока он сам лежал в кровати.

К его удивлению, из окна лился яркий солнечный свет. Действительно, этой ночью он проиграл Кандзаки и потерял сознание прямо перед противником. Он где-то валялся, а теперь, проснувшись, понял где он.

Честно говоря, все это было так неожиданно, что он даже не особо был удивлен, что остался жив.

Классной нигде не было видно. Скорее всего, она куда-то вышла.

Только плошка рисовой каши стояла на столике рядом с Индекс. Может это и было невежливо по отношению к Индекс, но он подумал, что упавшая на чей-то балкон девочка, которая первым делом просит её накормить, точно не умеет готовить; так что это, скорее всего, сварила и оставила Комоэ.

- Черт возьми, я прям как больной какой-то, - заворочался Камидзё, - Подумаешь, болит что-то. Солнце взошло - ночь, значит, прошла уже. Который час?

«Прошла не одна ночь», будто бы ответила ему Индекс, посмотрев на него и хлюпая носом.

И когда Камидзё слегка приподнял одну бровь, Индекс четко сказала:

- Три дня.

- Три... че-ЧЕГО? Три дня?! Почему я так долго спал?!

- Я не знаю почему!!!, - внезапно заорала изо всех сил девочка.

У Камидзё неожиданно перехватило дыхание из-за такого разрывающегося от злости голоса.

- Я не знаю. Не знаю, не знаю! Я действительно ничего не знала! Я вернулся домой раньше тебя, была так рада, что я разделалась с тем магом пламени, и я абсолютно не подумала, что Тома может драться с другим магом!

Эти слова, лезвию подобные, были адресованы отнюдь не Камидзё.

По тону её голоса было понятно, что этими словами она кромсала саму себя, и Камидзё не смог выдавить из отчитывающий голос.

- Тома, Комоэ сказала, что ты валялся посреди дороги. Она же и притащила избитого тебя в квартиру. А я в это время была одна и веселилась. И не знала, что ты был почти при смерти, и в одиночку радовалась, как я ловко отделала того тупого мага!

Индекс резко замолчала.

Она спокойно прервалась на короткое время, что бы перевести дыхание, делая паузу перед тем как сказать что-то важное.

- … Я... не помогла тебе.

Маленькие плечи Индекс затряслись. Она так и застыла, прикусив нижнюю губу.

Но она все же могла позволить себе пролить слезы - ради самой себя.

Не позволять по отношению к себе даже немного сочувствия и сострадания, всегда думать только о других - таким было её сердце.

Камидзё подумал, что, наверное, невозможно подобрать убаюкивающе слова для людей, поклявшимся не показывать слезы по самим себе.

И все же, если подумать о другом...

Три дня.

Если подумать: напасть и похитить её они могли когда угодно. Нет, вообще-то действительно, не было бы ничего странного, если бы они вернули её обратно три дня назад, сразу же после того, как был повержен Камидзё.

Тогда почему же? Камидзё в раздумьях наклонил голову. Понять намерения противника он никак не мог.

...Нет, дело было не в этом. Он чувствовал, что в словах о "трех днях" есть какой-то свой глубокий смысл. Камидзё всё вспомнил, и мурашки пробежали по его спине, когда он, наконец-то, додумался:

Лимит времени.

- Тома, что стряслось?

И пораженный Камидзё удивленно уставился на Индекс. Она еще не забыла его, и

это означало, что маги, скорее всего, еще не провели уничтожение воспоминаний. И если это так, то, похоже, Индекс не ощущала приближение болезни. Одновременно с облегчением, Камидзё захотел придушить сам себя за столь бездарно выброшенные на ветер дорогие, последние три дня. Но в тоже время что-то словно застыло в его груди. Он не хотел, что бы об этом знала Индекс.

- Черт. Тело не двигается. Что за... - какого я крепко обмотан бинтами?

- Ничего не болит?

- Да вот побаливает. Но если бы так сильно, то я б сейчас тут вообще корчился в муках. На кой черт забинтовывать все тело, тебе не кажется, что вы тут переусердствовали немного?

Индекс ничего не сказала.

Она расплакалась, как будто почувствовала себя бесполезной.

Это резко пронзило сердце Камидзё, гораздо сильнее, чем любые крики. А потом он наконец понял, что состояние когда не чувствуешь боли куда опаснее.

Комоэ больше не сможет использовать восстановительную магию. Так, кажется, сказала ранее Индекс. Было бы конечно круто, если б можно было, как в RPG, потратить десяток-другой очков маны и залечить все раны - но мир был не настолько добр.

Камидзё посмотрел на правую руку.

Чудовищно избитая, затянутая бинтами правая рука.

- Точно же, эсперы, прошедшие через единую образовательную программу, не могут использовать магию. Черт, не повезло-то так.

- …Угу. Не могут же, так как у обычных людей и эсперов отличаются нейронные цепи, -девочка была очень взволнована, - Кстати, забинтованные раны хоть и заживают, но... наука так несподручна. С магией было бы куда быстрее..

- Может действительно и так — ну ничего, я буду в порядке и без магии.

- ...Что?, - Индекс недовольно скривила рот на слова Камидзё, - хоть ты уже столько повидал, а все равно же не хочешь верить в магию. Упрям же, как безответно влюбленный юнец.

"Да я не в этом смысле", покачал в стороны прикованной к подушке головой Тома.

- По возможности, мне бы не очень хотелось видеть то твое лицо, с которым ты объясняешь магию.

Камидзё вспомнил лицо Индекс, объяснявшую рунную магию, когда та лежала в проходе общаги.

Холодная, подобная бледно-синей полной луне девочка со спокойными, как шестеренки часов, что отсчитывают время, глазами. Слова, вежливые как городской путеводитель и лишенные человеческого тепла, как речь банкомата.

Библиотека магических трудов, один из кусочков создания по имени ИНДЕКС.

И хоть перед ним была все та же девочка, но он даже сейчас не мог в это поверить.

Скорее не хотел верить.

- ...? Тома, ты из тех, кто не любит, когда им объясняют?

- А...? Ты что, не помнишь что ли, когда ты, как кукла, важно говорила про руны перед Стеилом? Это меня и одернуло тогда, честно говоря.

- А-а, — понятно. Я... опять очнулась.

- Очнулась?

Она говорила так, будто та кукла, марионетка, была настоящей ею, а сидящая тут ласковая девочка - подделка.

- Угу. Но мне бы очень не хотелось, чтобы ты подшучивал надо мной, когда я в проснувшейся форме.

"Почему же?", хотел было спросить Камидзё,

Но не смог, так как еще раньше снова открылся рот Индекс.

- Потому что когда я без сознания, то мой голос как лепетание во сне, я стесняюсь же.

И потом её губы опять пришли в движение.

- Я как будто превращаюсь в какую-то спокойную и холодную машину - я побаиваюсь этого, - улыбнулась Индекс.

Она на самом деле, похоже, была готова вот-вот упасть, но чтобы никого не волновать, она решила не обращать на это внимания.

Машина не смогла бы сделать такое лицо.

Это была улыбка, доступная только людям.

- Прости, - внезапно извинился Камидзё. В тот же момент ему стало стыдно за то, что он подумал о ней как о чем-то механическом.

- Да все нормально, дурачок, - слегка улыбнулась Индекс, и было не очень понятно в хорошем или плохом смысле она это сказала, - Будешь есть чего-нибудь? У нас же есть полный больничный набор: рисовая каша, фрукты и сладости...

- Нет, не надо еды - как я такими руками буду есть..., - и сказав это, Камидзё заметил, что Индекс крепко сжимает палочки в правой руке.

- Э.. Индекс?

- А? Разве сейчас не стоит побеспокоиться об этом? Ибо ты уже не ел три дня, и можешь просто умереть с голоду!

- Нет, все в порядке. Пока дайте мне время хорошенько подумать, моя богиня.

- Что такое? Не хочешь кушать?, - Индекс отложила палочки, - Тогда оботрем тело?

- …................................................................................................. что?

Из-за какого-то невыразимого словами предчувствия все тело Камидзё резко начало чесаться.

В чем дело? Что это за непреодолимое нехорошее предчувствие? У него было что-то вроде ощущения, что если ему покажут видео запись, где заснято его состояние в эти три дня, то она взорвется со стыда - что это за предчувствие такое?

- Ладно, предположим, у тебя нет никаких плохих намерений, так что присядь-ка, Индекс.

Индекс немного замолчала.

- Но я же уже сижу?

- …

Несмотря на то, что помыслы держащей в руках полотенце Индекс были кристально чисты, испорченный Камидзею почувствовал нечто близкое к понятиям о "разврате".

- Что стряслось?

- А - …., - не знающий что сказать Камидзё попробовал её запутать, - так же мне будет легче из кровати увидеть твое лицо...

- Что-то не так? Я же сестра, так что могу присмотреть за больным.

Ему и не казалось это странным: она действительно выглядела, как настоящая сестра, из-за того, что вела себя, как мать, одетая в белоснежные одежды (хоть это и грубо так говорить про неё).

И сверх того.

Из-за выплаканных слез щеки были цвета сакуры: наверное они налились кровью, и смотревшая на него заплаканными глазами, она почему-то была очень-очень....

Но вот передать это словами мешало что-то внутри (интересно, почему?).

- Да ничего особенного. Интересно было, у тебя в носу тоже серебряные волосы или нет?

- …................................................................................................................................................

В тот же момент улыбка Индекс стала словно сухой лед.

- Тома, Тома. Как ты думаешь, а есть ли что-нибудь у меня в правой руке?

- Что-нибудь... рисовая каша..... а, ЭЙ! Подожди, подожди не бросай её в меня!

И поле зрения невезучего Камидзё Томы было закрыто белоснежной тарелкой с рисовой кашей.

3

Камидзё внимательно изучал свое тело на предмет крепко налипшей на простыню и пижаму рисовой каши. Он, со слезившимися от забившихся в них зернышек глазами и Индекс, что лезла в драку, одновременно посмотрели в сторону двери, как только раздался стук в неё.

- Это Комоэ?

- … Эй, а ты извиняться даже не собираешься?

Кстати, хоть рисовая каша и была холодной и совсем не обжигала, но как только в Камидзё полетели эти углеводы, он с мыслью "сейчас будет жарко!" на мгновение потерял сознание.

"А... что вы делаете у моего дома?", раздался голос с той стороны. Похоже что это была Комоэ, заметившая людей, стучавших в дверь.

"Тогда кто же они?", склонил голову набок Камидзё.

- Камидзё-тян, тут какие-то непонятные гости —.

Раздался скрип, и дверь открылась.

И плечи Камидзё разом затрясло.

За спиной классной руководительницы стояли двое уже знакомых магов.

Они оба, увидев спокойно сидящую Индекс как будто бы слегка успокоились.

Камидзё в сомнениях нахмурил брови. Следуя логике, они должны были забрать её — вот только это было бы удобнее сделать три дня назад, когда он проиграл. И пусть день и час лечения был уже предрешен, но не стоило пускать ситуацию на самотек, и было бы куда логичнее запереть Индекс где-нибудь до назначенного часа.

(...Но почему же они пришли только сейчас?)

Бррр - вспомнив про силу пламени одного и меча другой, Камидзё внезапно напряг мышцы.

С другой стороны, у него вообще-то больше не было повода драться со Стеилом и Кандзаки. Они не были злыми боевыми магами из магической кабалы, а товарищами, защищавшими Индекс до прихода в церковь. Тома тоже волновался за Индекс. В конце концов, ему не оставалось другого выбора кроме как оказать им содействие и передать её в церковь.

Но это были лишь оправдания Камидзё перед самим собой.

Для магов его содействие не было и настолько уж необходимым. Страшно представить, но оторвать ему голову и забрать Индекс с собой - магам как раз плюнуть.

Стеил, весело рассматривая Камидзё, машинально напрягшего тело, сказал:

- Угу. Да, в таком состоянии так просто не убежишь куда-нибудь.

И Камидзё впервые понял задумку противника .

Будь Индекс одна, она могла бы убежать от магов, ибо имея в противниках саму церковь, ей уже почти год в одиночку удавалось скрываться. Даже если они чудесным образом поймают её и запрут где-то, она все равно смогла бы просто убежать, будь она одна.

В ситуации, когда до лимита времени оставалось несколько дней, а она уже почти год ухитрялась прятаться от церкви, ей было бы нетрудно совершить еще один побег, из заключения или посреди церемонии.

Но совершенно другое дело, когда на ней висит раненный, в данном случае - Камидзё.

Вот поэтому маги и не убили Тому. И вернули его к Индекс. Она не бросит его - он стал для неё обузой, удобной в данной ситуации.

Только ради безопасности Индекс, только ради обеспечения своей защиты они допустили такое.

- Уходите от сюда, маги.

И вот, Индекс перегородила дорогу магам ради такого Камидзё.

Встала, раскинув руки, словно Христос на кресте.

Именно так, как и планировали маги.

Индекс перестала убегать, когда на неё повесили обузу по имени Камидзё.

- …...

Стеил и Кандзаки оба слегка передернулись.

И хоть все шло по их плану, складывалось ощущение, что им самим было это невыносимо.

"Интересно - какое лицо было у Индекс?", подумал Камидзё, ведь он не видел выражения её лица - она стояла к нему спиной.

И тем не менее, из-за такого выражения лица они застыли на месте. Даже Комоэ, к которой в общем-то и не адресовались эти чувства, все равно отвела глаза, будто её окатила волна.

"Интересно, ну и каково им, черт возьми, сейчас?" подумал Камидзё.

Каково это, когда тот, кого защищаешь всеми силами, вплоть до убийства людей, смотрит на тебя таким глазами?

- П-прекрати. Индекс, они не вра...

- Уходите!!!

Индекс его не слушала.

- По... жалуйста. Я пойду куда угодно, я сделаю что угодно, мне уже все равно, я прошу, действительно прошу...

Истерзано. К наигранной агрессии в глубине примешался плач.

- Я прошу же: не избивайте больше Тому.

Это...

И как сильно это ранило магов, для которых она была единственным и не заменимым товарищем?

У них обоих на мгновение - только на мгновение пробежала безумно грустная улыбка, словно они впали в отчаянье. Бац - и глаза опять стали холодными, будто кто-то включил переключатель.

Они смотрели на Индекс не как на товарища, а холодно, как на мага.

Вера в то, что отказавшись от жестокого _{счастья} знакомства, удастся хоть немного уменьшить _{несчастье} расставание.

Именно потому, что она действительно была дорога им, они решились отбросить дружбу и стали врагами,

Но это не настолько легко.

И если не хватает смелость смириться с правдой, то все равно невозможно просто молча принять такое наихудшее развитие событий

- До лимита осталось двенадцать часов тридцать минут.

Объявил Стеил тоном мага.

Индекс, наверное, и не поняла что за "лимит"?

- Мы пришли проверить эффективность нашей обузы - не убежала ли ты к этому времени. А вышло все даже круче, чем мы ожидали. Если ты не хочешь, чтобы мы отобрали эту игрушку, то лучше даже и не думай о побеге. Понятно?

Он, конечно, же притворялся. По настоящему он был до слез рад, что Индекс жива и невредима.

Погладить по головке, поверить температуру лбом об лоб - вот насколько дорог был ему этот товарищ.

И то, что Стеил так грубо обращался к Индекс, говорило о его искреннем желании идеально сыграть свою роль. Ему на самом деле хотелось, наверное, самому, раскинув руки, стать щитом для Индекс, и Камидзё не мог понять откуда у того была такая сила воли, с которой он мог вести себя таким образом.

Индекс ничего не ответила.

Оба мага тоже ничего не сказали — не промолвили ни слова и вышли из комнаты.

(почему......)

….Камидзё заскрипел зубами - из-за того, что все так обернулось.

- Ты же в порядке?

Наконец, Индекс опустила раскинутые руки и спокойно обернулась в сторону Томы.

Камидзё неожиданно закрыл глаза. Он не мог на это смотреть.

Он не мог смотреть на лицо Индекс, изнеможденное от слез и облегчения.

- Если я заключу с ними сделку, - он услышал голос сквозь тьму. - то обыденная жизнь Томы больше ничего не потревожит. Все будет в порядке, в неё никто больше не ворвется.

Камидзё не ответил. Он просто думал во тьме закрытых век.

"…. Смогу ли я расстаться с _{воспоминаниями} ней?"

4

Был поздний вечер. Рядом с матрасом, раскинувшись, спала Индекс, и чтобы после захода солнца ничего не мешало спать, свет в комнате был выключен.

Комоэ, наверное, ушла в баню, и в комнате были только они двое. "Наверное", потому что никакой записки спящему Камидзё оставлено не было, а когда он пришел в себя, то уже была ночь. Он не знал, который час, так как в комнате классной не было часов.

Вспомнив фразу "лимит времени", Тома перешел в опустошенно-заторможенное состояние. Похоже, что на изнервничавшуюся за эти три дня Индекс разом захлестнула усталость, и она просто сломалась - её фигурка с полуоткрытым ртом напоминала мать, уставшую ухаживать за больным ребёнком.

Скорее всего Индекс уже бросила свою первоначальную цель добраться до англиканской церкви - а может быть преодолела сопротивление ног, стремившихся унести её в церковь. Она просто выжидала, пока истрепанный Камидзё кое-как не встанет на ноги.

Когда она время от времени произносила его имя во сне, он чувствовал, будто его щекочат. Тома посмотрел на беззащитное спящее лицо Индекс, напоминавшее успокоившегося котенка, и его захлестнуло сложными чувствами.

Какой бы решительной ни казалась она, но, в конце концов, все выходило так, как того ожидала церковь. Вернись туда Индекс в целости и сохранности, или будь она поймана магами в пути, то в конечном счете ничего бы не изменилось. Её доставили бы в Несесариус, где ей сразу сотрут воспоминания.

Внезапно раздался телефонный звонок.

Камидзё лениво посмотрел на, уже наверное правильнее будет сказать «античный», черный телефон с дисковым набором, издававший похожие на будильник звуки "дзинь-дзинь",

Следуя обывательской логике, надо было бы ответить на звонок, но Тома засомневался, правильно ли самовольно делать это с чужим телефоном. Но он все-таки взял трубку - "Не отвечу, и этот страшный звук разбудит Индекс"

- Это я — э, кстати говоря, оно вообще соединилось?

На том конце провода, он услышал аккуратную женскую речь. В её голосе, похожем на шепот, даже через телефонную трубку передавалось какое-то странное ощущение, словно она собиралась открыть какую-то тайну.

- Кажется... Кандзаки, да?

- Нет, лучше не оставлять следов в виде наших имен. Девочка... Индекс у вас?

- Она тут рядом спит... Эй, погоди, откуда ты знаешь этот телефонный номер?

- Да оттуда же, откуда и адрес. Просто расследовала, - голос Кандзаки был немного беспокоен, - Очень удачно, что она спит. Теперь слушай, что я тебе скажу.

Камидзё подозрительно нахмурился.

- Это уже было сказано ранее, но её лимит истекает сегодня в полпервого ночи. Необходимо, чтобы мы, придерживаясь плана, всё закончили в аккурат к этому времени.

Сердце Камидзё замерло.

Он понимал - понимал, что другого способа спасти Индекс не было, но такое внезапное окончание ошарашило его, заставив почувствать себя раздавленным обстоятельствами.

- Но... ведь..., - Камидзё испустил слабый вздох, - зачем все это специально сообщать мне? Не надо, а то, услышав такое, я могу и продолжить сопротивляться.

Из трубки раздавалось молчание. Не такое молчание, когда кто-то пытается собраться с силами, а простое человеческое молчание, с призвуками перевода дыхания.

- Получается, тебе не нужно время для прощания?

- Э-э...

- Скажу прямо. Когда мы в первый раз стирали ей память, то за три дня до этого плавали в мечтах о том, какие воспоминания мы ей создадим. А в последнюю ночь все равно ударились в некрасивые рыдания. Я думаю, у тебя тоже есть право на это.

- Ты меня тут... не жалей..., - Камидзё неожиданно показалось, что он сейчас раздавит рукой трубку, - То есть вы сдаетесь? Вы же не собираетесь забивать на мое право прикладывать усилия, на мое право на битву, столь жестокую, что можно умереть?!!!

- …

- Послушай, если ты не понимаешь, я тебе объясню. Я все еще не сдался. Даже не так - я не могу сдаться, что бы ни случилось! Если я потерплю неудачу сто раз, то сотню раз встану снова; тысячу раз — тысячу раз вскарабкаюсь обратно! Я смогу завершить то, что вам не удалось!!!

- Это не обсуждение и не переговоры, я просто передаю тебе приказ. Какие бы у тебя ни были планы, с наступлением лимита мы заберем её. И если ты попробуешь нас остановить, то мы тебя раздавим.

Маг говорила спокойно, как секретарша в банке.

- Ты, может быть, хочешь устроить переговоры, уповая на оставшуюся в нас человеческую мягкость.… И именно поэтому я тебе приказываю, - голос Кандзаки был холодный, словно вынутая ночью из ножен катана, - попрощавшись с ней, покинь это место до нашего прихода. Твоя роль - быть её обузой, а у переставшего быть нужным узла только одна судьба — быть разрубленным.

В словах Кандзаки были не просто агрессия и порицание, в них звенели ноты, которые как будто пытались остановить человека, перенапрягающегося и подрывающего свое здоровье.

- Черт возьми...

С какой-то непонятной злобой Камидзё продолжал скалиться на трубку.

- Каждый, черт возьми, перекладывает свою беспомощность на другого. Вы же, в конце концов, маги, вас же называют волшебниками, что делают невозможное возможным! Тогда что это, черт возьми, такое. Получается, настоящая магия ничего не может сделать, а!? Ты можешь, распираясь от гордости, сказать Индекс прямо в лицо, что это правильно и так надо, и что вы до потери пульса перепробовали все до последнего!

- …. Магией ничего нельзя сделать. Я не распираюсь от гордости, но ей я не могу соврать, - голос Кандзаки был словно она сама скрипела зубами на том конце провода, - Если бы я могла, уже бы давно это сделала. Это же очевидно, что никто не хочет использовать такой жестокий ультимативный метод.

- …. это что еще такое?.

- Если бы я не знала всех подробностей, я бы тоже не сдалась. До последнего думала, что не придется использовать столь бесполезный способ, но иного способа помочь ей - нет, - Кандзаки говорила равномерно, словно читала библию, - Её идеальная память - это не ваши способности, и не наша магия, это просто так устроен её организма, как близорукость или аллергия. Хоть оно и похоже на проклятие, но отвести его нельзя.

- …

- Мы маги. Для нас нет проблем развеять магией любую другую магию.

А как на счет той защитной системы против оккультных дел, которую создали маги-специалисты... Или как там её - да плевать, давайте просто воспользуемся теми 103 000 томами, которые у Индекс! Если использовать хоть часть знаний, дающих божественную силу, что запихнули ей в голову, того и гляди сможем, подвинув да разбив их, вылечить голову этой девочки - как на счет этого?!

- Ты же говоришь о боге магии? Церковь больше всего боится, что ИНДЕКС выйдет из-под контроля. И именно поэтому что она умрет, если раз в год не уничтожать воспоминания - они нацепили на неё ошейник, который называется "ремонтным", в котором записаны обряды и техники стирания памяти. Как ты думаешь, есть хоть какой-то шанс, что церковь отпустит её куда-то, не нацепив на неё предварительно этот ошейник? - Кандзаки говорила тихим голосом, - ... Так что, скорее всего, ничего с томами сделать не удастся. Возможно, труды эти были заучены в обход механизмам памяти. Это, наверное, нечто вроде системы защиты на крайний случай.

- Черт, кто же так..., - пробормотал про себя Камидзё, - …. У неё ведь правда 80% головы съедены знаниями о 103 000 томах.

- Да — только 85%, если быть точным. Мы, маги, не можем уничтожить эти 103 000 томов. Оригиналы магических трудов не смогла уничтожить даже Инквизиция. В итоге остаются только 15%...И мы не можем увеличить свободное место в её голове, не прибегая к уничтожению воспоминаний

- Тогда... как насчет научного пути?

По ту сторону трубки замолкли.

"Удастся ли?", задумался Камидзё. Маги старались изо всех сил найти ответ в своей, магической области — и у них ничего не вышло. Но даже если и так, то гораздо логичнее не отчаиваться, а попробовать новую, отличную от магии область — он так подумал.

Например, в науке.

Разумеется, будет лучше, если рядом окажется кто-нибудь, кто соединит их с этой областью. Лучше нанять кого-нибудь, кто сразу смог бы привести их в нужное место, чем бродить по незнакомой стране и вести переговоры с неизвестными людьми.

- Какое-то время мы думали так же, - неожиданно ответила Кандзаки, - По правде, я даже и не знаю, как правильнее поступить. Магия, в которую я абсолютно верила, оказалась неспособна спасти даже одну девочку. Вот я и не знаю - кажется, что мы, как тонущие, цепляемся за соломинку...

Тома невольно ожидал следующую фразу:

- Честно говоря, даже если и так, мне все равно немного страшно отдать дорогого мне друга в лапы науки.

Ожидал - но сказанные прямо эти слова разом пронзили его разум.

- То, что не смогли сделать маги, наука тоже в любом случае не сможет, так я и смирилась с поражением. Пичкать её лекарствами неясной природы, резать скальпелями тело... разве не понятно, что всеми этими грубыми вмешательствами мы только укорачиваем её жизнь. Я не хочу видеть, как я её превратят в овощ.

- Не недооценивай нас. Легко тебе говорить, когда сама ничего не проверила на деле. Тогда личный вопрос к тебе: ты так легко говоришь про убийство воспоминаний, а вообще хоть понимаешь, что такое потеря памяти?

Она ничего не ответила. Похоже, её действительно мало интересовала нейрофизиология. Камидзё подтянул к себе ногой разбросанные по полу учебники по единой программе развития: "Нейрофизиология", "Нетипичная психология", "О влиянии фармакологии" - все эти валявшиеся книги были в основном про развитие способностей.

- Ну это довольно смелые заявления — говорить, что крадешь воспоминания у человека с абсолютной памятью. Хотя суть амнезии в одном и том же, причины её бывают самые разные, - он перевернул страницу, - Старение... э-э, кстати, дебилизм тоже. Болезнь Альцгеймера, транзиторная ишемическая атака — когда в сосудах мозга останавливается кровь, память только так улетучивается. Еще есть полная анестезия галотаном, изофлураном или фентанилом; побочным эффектом производных барбитуровой кислоты или же бензодиазепинов тоже является амнезия.

- Бензо... чего?

Кандзаки неожиданно издала очень-очень слабый голос, но Камидзё проигнорировал аккуратную просьбу прервать свои объяснения.

- Короче, есть просто туча недоступных вам способов украсть воспоминания человека способами нейрофизиологии. И одним из них можно выкинуть из неё знания о 103 000 томах - это довольно-таки легко.

Дыхание Кандзаки резко остановилось.

На самом деле это скорее уничтожение клеток мозга нежели стирание воспоминаний. Ведь если слабоумный старик начнет терять память, это не будет значить, что его способность к запоминанию возрастет.

Но Камидзё не решился рассказать про это. На войне все средства хороши, и прежде всего надо было остановить решимость магов лечить Индекс стиранием памяти.

- Да к тому ж, мы ведь в городе учебы, тут есть же полно всяких телепатов и манипуляторов - эсперов, которые могут управлять сознанием, и до хрена изучающих все это институтов. Рано сдаваться. Можно связаться с Токидава - говорят, там есть пятый уровень, который вытягивает воспоминания.

Если уж и был трос, за который можно ухватиться, то он точно там.

На том конце провода ничего не было слышно.

Камидзё, впервые увидевший нерешительную Кандзаки, решил добить её, сказав следующее:

- Итак, что будем делать, маг? Вы все еще будете мешать другим людям? Или, решившись сдаться в схватке, будете перекрывать дорогу другим, пытающимся все выровнять?

- … Хоть это и слова убеждения от врага, какие-то они слишком дешевые, - в словах Кандзаки показался легкий оттенок самобичевания, - Но ведь мы-то знаем точность и надежность нашего способа её спасения. Мы не можем рискнуть и довериться тебе, у кого нет никаких гарантий. И ты же ничего не можешь сделать с этими жестокими словами?

Камидзё ненадолго замолк.

Ему казалось, что слова, которыми стоило возразить, вертелись у него в голове, но он не смог подобрать ни одно, и теперь не осталось лишь смириться.

- … Да уж. Похоже, в конце концов, нам не удастся договориться.

Ему ничего не оставалось кроме как признать её своим прямым и явным врагом. И так как он, несмотря на всё это, был с ней в схожей ситуации, понять её он не мог.

- Похоже на то. Если бы все, кто хотел одного и того же, становились соратниками - если бы такое правило работало, мир, наверное, был бы куда спокойнее.

Камидзё слегка напряг руку, державшую трубку.

Эта истрепанная правая рука, что могла разнести в пух и прах божественную систему, сейчас была его единственным оружием.

- Ну тогда придется раздавить. Старого врага.

- Если принять во внимание разницу в параметрах между мной и тобой, результат же очевиден, как костер в ночи - и ты все же попытаешься противостоять нам?

- Да, она велика, но меня это не остановит. И поэтому я просто создам условия, в которых моя победа обеспечена.

Камидзё оскалился на трубку.

Стеил, как ни крути, не был слабее Томы. Без установленных по всему общежитию оросителей Камидзё бы ни за что не победил — другими словами, он выиграл, сумев изменить условия драки и поставив палки в колеса противника

- Я тебе скажу это сейчас: если она еще раз потеряет сознание, то, считай, уже поздно, - слова Кандзаки были остры, как кончик меча, - В общем, мы придем в полночь. Времени осталось совсем немного - вот такой вот спектакль с печальным концом.

- Слёз от меня не дождешься, маг, так как я сам спасу её и полностью займу ваше место под светом рамп.

- Мы подождем, пока ты остудишь голову, - и со смешком звонок прервался.

Камидзё тихо положил трубку и уставился на потолок, как луну.

- Черт!

Он со всей дури треснул кулаком правой руки по татами, словно добивал упавшего противника.

Истерзанная рука совсем ничего не почувствовала - дикий беспорядок в голове заглушал любую боль.

И хоть он говорил по телефону высокопарные слова, сам он не был ни хирургом, ни ученым-нейрофизиологом. Да, при помощи науки можно было что-нибудь да сделать, но будучи простым школьником, он абсолютно точно не мог найти ничего, что хоть как-то помогло бы продвинуться во всей этой ситуации. Но это все не значило, что можно останавливаться. Он будто бы остался один посреди бескрайней пустыни, где него набросились неуверенность и торопливость: «сумеет ли он добраться от сюда до города самостоятельно?».

Когда наступит срок, маги убьют воспоминания Индекс. Скорее всего, маги затаились где-то поблизости с апартаментами, и, наверное, были готовы, в случае побега, поймать их.

Тома не мог понять почему они выжидают и не врываются сюда прямо сейчас. Сочувствовали ли они Камидзё или же не хотели невовремя переносить измученную Индекс прямо перед наступлением её лимита - он сказать не мог.

Тома посмотрел на лицо Индекс, округлившееся за время громкого сна.

«Что же за дело!» - растормошил он себя криком.

В городке ученых было около тысячи исследовательских заведений, и у девятиклассника Камидзё, конечно же, не было ни адресов, ни связей с ними. Как ни крути, но надо было что-нибудь разузнать у Комоэ.

У него не было даже и суток времени, но он решил сделать всё возможное. Лимит Индекс уже почти подкрался, но... тут был свой запасной план: если Индекс начинала сходить с ума от перенасыщения воспоминаниями, то почему бы на время не попробовать не давать ей ничего запоминать - например, усыпить её? Получится ли выиграть немного времени?

Разговоры про лекарства, уводящие человека в глубокий, как смерть, сон, отдавали неприятным душком сказок о Ромео и Джульетте, но в реальности можно было пойти и на такое. Или можно было применить и веселящий газ - как во время анестезии перед операцией - таким образом, достаточно просто погрузить её в глубокий сон.

И не стоило бояться на счет того, что во сне она будет видеть сны и запоминать их - Камидзё немного знал об устройстве снов из лекций по развитию способностей. Во время глубокого сна человек не видит их, он дает голове отдохнуть.

Итак, Томе были жизненно необходимы две вещи: во-первых, связаться с классной и попросить помощи у института мозга или же исследовательского филиала связанного с возможностями нервной системы; во-вторых, незаметно проскочив мимо западни магов, утащить отсюда Индекс или подготовиться так, чтобы одолеть Стеила и Кандзаки.

Камидзё подумал начать со звонка Комоэ, но успокоившись, он вспомнил... что номера её мобильника он как раз и не знает.

- Блин, до чего же тупо...

Испуская убитый голос, он более чем серьезно принялся внимательно осматриваться вокруг.

Вроде ничего необычного... но эта на первый взгляд маленькая комната в четыре с половиной татами представлялась ему лабиринтом неизвестного происхождения. Свет не был включен, так что она была темна, словно ночной океан, и казалось, что в грудах книг и тенях опрокинутых набок пивных банок может быть что-то спрятано. Тома ушел в себя, размышляя, можно ли что-нибудь вытащить из косметического столика и шкафа.

Он не знал, есть ли там что-нибудь или нет, но сам факт поиска именно там был безумием. Он почувствовал себя так, будто ему поручили отыскать на огромной свалке случайно выброшенную днем ранее батарейку.

Но это его не остановило. Камидзё, не обращая ни на что внимания, перевернул все внутри, пытаясь разыскать хоть что-нибудь с номером классной. Когда дорога была каждая минута, каждая секунда, это было, скорее всего, и не самое мудрое решение, но он был в такой спешке, что нервы напряглись до предела, был слышнен каждый стук сердца, а в перерывах между вздохами в голове гудело. Со стороны он, наверное, казался каким-то разъяренным психом, крушащим все что ни попадет под руку.

Тома перерыл весь шкаф и вытащил все с книжной полки, но несмотря на весь погром, учиненный им, для свернувшейся калачиком Индекс время словно остановилось. В его голову закрались странные мысли, и когда он в разгаре поисков хотел было посмотреть на устроившуюся, как кошка на печке, Индекс, в тот же момент из большой тетради, похожей на домашнюю бухгалтерию, плавно вылетел на пол лист бумаги, и глаза Камидзё не упустили его: это был счет от сотового оператора.

Камидзе кинулся к бумажке и поднял её - на ней действительно был напечатан одиннадцатизначный номер мобильного телефона. Взглянув мельком на сумму к оплате, он увидел счет Комоэ: в прошлом месяце она проговорила сто сорок две с половиной тысячи йен - да, она тот еще любитель повисеть на трубке. В обычной ситуации Тома бы еще дня три всем травил анекдот на эту тему, но сейчас было совсем не до этого."Как бы там ни было, надо позвонить", подумал он и направился к черному телефону.

Ему показалось, что на поиски номера ушла туча времени, но на самом деле это заняло не больше десяти минут. Камидзё был настолько задавлен обстоятельствами, что потерял чувство времени.

После трех гудков, будто обдумывающих, правильно ли набран номер, его наконец соединили с классной.

Чуть ли не брызжа изо рта пеной, Камидзё, сам запутавшись в своих мыслях и словах, проорал в трубку свои "объяснения".

- Э-э? Специальность твоего учителя пирокинез, так что у меня же мало контактов с специалистами по способностям управления сознанием. Пока можно было бы использовать отделение Такидзава или больницу университета Тоодай, но их оборудование уже устарело. Наверное, лучше всего будет позвать эсперов смежных специальностей... Точно, Ёцуба из джаджмент: её область — телепатия, и она очень любит помогать людям.

Хоть ей и толком ничего не объяснили, Комоэ спокойно ответила.

Камидзё подумал, как же все-таки он удачно решил начать с разговора с классной.

- Вот только, Камидзё-тян, служащие исследовательских центров не из тех, кто могут поменять день и ночь местами. Я думаю, что даже вам, студентам, было бы тяжело выезжать по вызову в такой час. Сейчас все уже идут спать, правда?

- Тяжело? … Нет, так не пойдет, учитель. Простите, но сейчас тут вот-вот будет конфликтная ситуация - нельзя их как-нибудь разбудить и вызвать прямо сейчас?

Но... И Комоэ сказала после небольшой, раздражающей паузы:

- Но уже ведь первый час ночи?

"Что?" - подумал неожиданно Камидзё, и тут же застыл как есть.

Часов в комнате не было - да и будь они тут, у него все равно не хватило бы храбрости взглянуть на них.

Бац-бац, бац-бац, наконец, его взгляд упал на Индекс.

Развалившись на полу, она крепко спала, но её раскинутые в стороны руки и ноги совсем не двигались. Вообще не двигались.

- … Ты в порядке?, - Камидзё, сильно испугавшись, подал голос.

Индекс не пошевелилась. Спящая ни на что не реагировала, она напоминал провалившегося в сон больного с высокой температурой.

Из телефонной трубке что-то говорили, но Тома выронил её раньше, чем успел расслышать что-либо. Ладони стали липкими от резко появившегося неприятного пота, ему показалось, что ему уронили шар для боулинга прямо в желудок.

Бам, бам — из переулка раздалсись шаги.

"Мы придем в полночь. Времени осталось совсем немного, вот такой вот спектакль с печальным концом".

И в тот же момент, как Камидзё вспомнил эти слова, дверь квартиры открыли мощным пинком.

В комнату ворвалось синеватое свечение луны, подобный закрываемый деревьями солнечному свету в глубине леса

Там стояли и будто бы несли на своих плечах полную луну два мага.

Все часы в Японии, наверное, уже пробили полночь.

Что в свою очередь означало окончание лимита этой девочки.

Вот как всё вышло.

Назад к Главе 2

Вернуться на Главную

Вперёд к Главе 4