User:Idiffer/Sandbox3

If you had to choose between a silent place and a lively place, which would you prefer? Если бы вам пришлось выбирать между тихим и оживленным местами, какое бы вы предпочли?

A silent place when you want to read a book or study? Тихое место, когда хотите почитать книгу или позаниматься?

A lively place when you want to hang out with friends or eat something? Оживленное место, когда хотите потусить с друзьями или сходить поесть?

Depending on your purpose, your preference might change. В зависимости от целей ваши предпочтения могут меняться.

But even if it suits your purpose, a place that is too silent will make you uneasy and a place that is too lively will annoy you. Но даже если место подходит для вашей цели, от слишком тихого места вам станет не по себе, а слишком оживленное начнет раздражать.

Be it silence or liveliness, it's all a matter of degree. Будь то тишина или оживленность - все зависит от степени.

That said, of the two, I happen to prefer silence a bit more - most likely because I am used to quiet places. Но так получилось, что тишину я предпочитаю несколько больше - скорее всего потому, что привык к тихим местам.

What I am getting at is: Вот к чему я клоню:

The Tsukumodo Antique Shop is as dead silent as ever. Антикварный магазин Цукумодо как всегда мертвецки тих.

◆

One might compare it to the soft slumber of being in the womb. Можно сравнить это с мягким сном будучи в утробе.

While I was giving myself over to a silence that bundled me up in a blanket of cozy warmth, a bubble slowly rose beside me. В то время, как я предавался тишине, укутывавшей меня одеялом уютной теплоты, рядом со мной медленно поднимался пузырь.

I touched it. Я дотронулся до него.

It burst into a "Re". Он лопнул со звуком ре.

Another bubble came floating upwards. Еще один пузырь поплыл вверх.

I touched it. Я дотронулся до него.

It burst into a "Fa" this time. Этот лопнул со звуком фа.

One after another, the bubbles rose around me. Один за другим вокруг меня начали подниматься пузыри.

One, two, three—no, more. A hundred, two hundred, three hundred, more. More, more. Один, два, три - нет, больше. Сто, двести, триста, больше. Больше, больше.

At last, the notes started to burst from the bubbles without my touch; they burst into notes of music. And these countless notes eventually grew into a melody. Наконец ноты начали вырываться из пузырей без моего прикосновения; они лопались со звуком музыкальных нот. И эти бесчисленные ноты со временем слились в мелодию.

This was the womb of a mother of music. Это была утроба матери музыки.

And I was one of the few permitted to step into this realm. И я был одним из немногих, кому было дозволено ступать в это царство.

My duty was to gather those notes as they were born and bring them to the world outside. Моей обязанностью было собирать эти ноты, как только они рождались, и относить их во внешний мир.

Here, nothing existed but me and the notes. Здесь не существовало ничего, кроме меня и нот.

There were no other humans, nor any other noises. Хдесь не было ни других людей, ни каких либо других звуков.

It was just me and the newborn notes. Только я и новорожденные ноты.

"———" - ...

There was an intrusion from outside. Что-то проникло извне.

It felt like being inside a water balloon as it is popped by a needle. Ощущение, будто находишься в наполненном водой шарике, когда его лопают иголкой.

In the resultant destruction everything was scattered. В последующей деструкции все рассыпалось.

The slumber I had indulged in and the silence—everything—crumbled away. Сон, в который я погрузился, и тишина, все пропало.

The newborn sounds streamed away. They seeped away through my fingers. Новорожденные звуки потекли прочь. Просочились сквозь пальцы.

I was forced back to consciousness. Я против своей воли пришел в сознание.

I was in the same room as always. Я находился в той же комнате как и всегда.

The sheets of music on the table before me were filled with notes. Партитура на столе передо мной была заполнена нотами.

When I was in the world of sounds, my hand would automatically write down the notes of the sounds I gathered. Когда я находился в мире звуков, рука машинально записывала ноты собираемых мной звуков.

That was how I composed. A method that only I could employ, requiring no instruments of any kind. Так я и сочинял. Метод, использовать который мог только я, не требующий каких либо инструментов.

But the music on the score stopped halfway. The notes were distorted and broken—because of the noise that had intruded. Because of the disruption, the notes I had gathered had died aborning. Но музыка на партитуре обрывалась на середине. Ноты были искаженными и ломанными - из-за вторгшегося шума. Из-за помехи собранные мной ноты умерли.

The room I was in was soundproofed from the ceiling to the floor. Not, however, to keep sounds from escaping. I lived in a deserted ghost town. There were no inhabited houses near mine. Комната, в которой я находился, была звукоизолированна от пола до потолка. Но не для того, чтобы звук не покидал помещения. Я жил в заброшенном городе-призраке. По близости не было заселенных домов.

The purpose of my soundproofing was to keep any sound from getting in. Моя звукоизоляция предназначалась для того, чтобы не пропустить ни один звук внутрь.

It was all for the sake of composing without interruption. Все ради того, чтобы сочинять, не отвлекаясь.

However, the insulation could only dampen sound, not erase it completely. Однако материал лишь приглушал звук, а не уничтожал его полностью.

Just as in this case, outside noise could break into this room—the womb of music—and cause pollution. Шум извне мог как и в этот раз врываться в эту комнату, утробу музыки, и вносить помехи.

As soon as that pollution scattered my visualization, it was all over. The notes around me would fly away and leave the composition dead. Как только из-за помех моя визуализация рассеялась, все было кончено. Окружавшие меня ноты разлетались, оставляя мертвую композицию.

I had been so close... Я был так близок...

Seized by anger, I threw open the door and headed upstairs to the living room on the ground floor. Обуреваемый гневом я резко открыл дверь и поднялся в гостиную на первом этаже.

Upon my arrival, I found my helper, Mei, asleep leaned over the table. On the floor was a tea cup. I didn't know whether the sound I had heard just now was the banging of her head against the table or her knocking the tea cup to the floor, but the thought that such a trivial thing had just killed my sounds was just unbearable. Моя помощница, Мэй, спала, облокотившись о стол. На полу лежала чашка. Я не знал звук чего я только что услышал - стука ее головы об стол или падения чашки, но мысль о том, что такая мелочь убила мои звуки, была просто невыносима.

Normally, such soft noises wouldn't be heard in that soundproofed room, but my ears are so sensitive that they pick up even such tiny sounds. And that's why I would always caution Mei to avoid making any noise. Такие тихие звуки в той комнате я бы и не услышал, если бы не мои уши, настолько чувствительные, что улавливали даже еле слышные звуки. Поэтому я всегда просил Мэй не шуметь.

"Hey!" I roared. - Эй! - зарычал я.

Mei's eyes flicked open. Мэй распахнула глаза.

As she recognized me with her frowsy eyes, she quickly sat up and asked, Узнав меня рассеянным взором, она резко встала и спросила:

"Have you already completed your work?" - Вы уже закончили свою работу?

"You ruined it." - Ты ее испортила.

Mei noticed the tea cup she had accidentally dropped on the floor and its spilled contents. She paled. Мэй заметила невзначай уроненную чашку и пролитое содржимое. Она побледнела.

Probably realizing what she had done, she hung her head in shame. Наверное осознав, что натворила, она пристыженно опустила голову.

"I'm in a bad mood. I'm going out for a while." - У меня плохое настроение. Я ненадолго выйду.

Leaving her to her own devices, I left the house. Оставив ее одну, я покинул дом.

My name is Eiji Kadokura. I'm 32 years old. I compose music. I have composed a considerable number of pieces so far and pride myself on being fairly popular and well-known. Меня зовут Эйджи Кадокура. Мне 32 года. Я сочиняю музыку. Я уже сочинил приличное количество произведений и горжусь тем, что относительно популярен и известен.

My usual genre is soothing musicfor which I commonly accept assignments. But my most famous composition is most likely a classical piece I had written for a certain renowned violinist, which became a million-seller in spite of its genre, thanks to the recent classical music boom. Обычно я занимаюсь спокойной музыкой, и большинство моих заказов именно из этого жанра. Но пожалуй моя самая известная композиция - написанное для одного именитого скрипача классическое произведение, разошедшееся миллионным тиражом вопреки своему жанру благодаря недавно начавшемуся буму классической музыки.

Today, I had also been working on a music piece for an assignment that was due in a week. Well, I had been until I was disturbed by my helper. Сегодня я как раз работал над произведением для заказа, который нужно было сдать серез неделю. То есть работал, пока меня не потревожила помощница.

Once a piece of music has been dispersed, it is forever lost to me. Как только произведение рассеилось, оно навсегда потеряно для меня.

While traces of it remain in my head, it feels like a cheap copy if I finish the song with those remnants. Хотя в голове остаются его урывки, у меня такое ощущение, что произведение, созданное из таких остатков, было бы дешевой копией.

It resembles the feeling when the toy bricks you piled up in play start to shake, and even though you manage to regain balance, your tower eventually falls apart after a few more bricks are added. Похоже на чувство, когда нагроможденные игрушечные кирпичики начинают трястись, и, хотя равновесие удается сохранить, башня рано или поздно разваливается, стоит только добавить еще несколько кирпичиков.

Or maybe it's also similar to sewing a garment: your thread runs out and you have to tie in a different one—a knot remains and makes the garment look shabby. Или может это напоминает то, что испытываешь при шитье, когдазаканчивается нитка и приходится продолжать с другой - остается узел, портящий внешний вид изделия.

Either way, a ruined piece of music can't be mended. Так или иначе, испорченное произведение не исправишь.

I couldn't stand a patched-together song. Я терпеть не мог песню, написанную тяп-ляп.

I had to start all over again. Придется начинать все сначала.

Even though there was not much time left before the deadline. Хотя времени до срока сдачи оставалось не много.

I got in my car and drove to a café I frequented. Я сел в машину и поехал в кафе, в которое часто заходил.

Located in a calm basement, it was usually a much-appreciated haven of tranquility for me. But on that day of all days, I found the café unable to soothe me. Расположенное в спокойном подвале, оно обычно было для меня высоко ценимым убежищем безмятежности. Но именно в тот день я обнаружил, что кафе не может утешить меня.

A group of ten-odd tourists or the like had gathered there. Their mere presence was enough to bother me, but on top of that, they seemed to treat the venue like a bar and made hellish amounts of noise. Внутри собрались 10 туристов. Уже само их присутствие раздражало меня, но сверх того они вели себя так, словно находились в баре, и адски шумели.

Upon noticing me, the keeper of the café bowed his head apologetically. Завидев меня, хозяин кафе виновато склонил голову.

I took it as an apology and an invitation to leave for today. Я воспринял это как извинение и предложение уйти.

Suppressing the urge to give the rude customers a good dressing-down, I nodded to the keeper and left. Сдерживая позыв хорошенько отчитать грубых посетителей, я кивнул хозяину и ушел.

Because I was now even more irritated, the street noise I could usually tolerate annoyed me horribly. Теперь я был еще больше раздраженным, и терпимый обычно шум улиц бесил меня до ужаса.

Be it the engine noise of the cars and their piercing horns, the loud voices of strolling students and their vulgar laughs, the yells of salesmen who unsuccessfully tried to attract customers, or cheap music. Будь то звук мотора машин и их пронзительные бибикалки, громкие голоса прогуливающихся студентов и их вульгарный смех, крики продавцов в безуспешных попытках привлечь покупателей, или дешевая музыка.

They all annoyed me. Они все раздражали меня.

Why was there so much noise and racket in the world? Разве мир был настолько шумным?

As I wasn't at work, I wasn't asking for perfect silence, but living amidst so much noise and racket was unendurable. I couldn't understand how other people tolerated it. Так как я был не на работе, то не просил идеальной тишины, но жить среди такого шума было невыносимо. Я не мог понять, как другие люди его терпели.

While fighting the urge to roar at the noisemakers to shut up, I backed away into a narrow side street. Борясь с желанием рявкнуть на шумевших, чтобы заткнулись, я попятился в узкий закаулок.

After I got some distance from the main street, the noise grew somewhat more bearable. While it hadn't faded out entirely, I could endure it from afar. I decided to walk among these back streets for the time being. После того, как я немного удалился от главной улицы, уровень шума стал более приемлемым. Он не исчез совсем, но издалека я мог терпеть его. Я решил пока пройтись по этим закаулкам.

"Now if only there were another café somewhere, I'd be satisfied for the time being..." - Теперь еще бы найти где-нибудь другое кафе, и я был бы доволен...

The very moment I thought so, I spotted a small, quaint, antiquated shop before my eyes. Стоило мне об этом подумать, как я приметил маленький, причудливый, старомодный магазинчик.

It was hard to tell from its exterior what kind of shop it was. Willing to linger if it turned out to be a café, I pushed open the door. Снаружи<!-по фасаду--> было трудно определить, что это за магазин. Не прочь задержаться узнать не кафе ли это, я толкнул дверь.

The pleasant sound of a bell announced the arrival of a customer. Приятный звон колокольчика обьявил о прибытии покупателя.

Much to my regret, however, the shop was not a café. Various things were lined up on the shelves in a disorderly fashion. There were jars and plates and other ceramic ware, and dolls of Japanese and Western origin and one lone tinplate robot. There was even a camera. I assumed it was some kind of antique or second-hand shop. К моему превеликому сожалению, однако, это оказался не кафе. На полках беспорядочно лежали всевозможные предметы. Тут были банки, тарелки и другая керамика, японские и европейские куклы и одинокий робот из белой жести. Был даже фотоаппарат. Я предположил, что это какой-то антикварный магазин или сэконд-хэнд.

Curious, I took a look around. Из любопытства я осмотрелся.

"Welcome," someone said to me. - Добро пожаловать, - сказал кто-то мне.

Behind the counter sat a charming woman clad in black. She looked a little younger than I did, but her languorous air gave her a somewhat mature and mysterious aura. За прилавком сидела очаровательная девушка, одетая в черное. Она выглядела чуть младше меня, но ее томный вид придавал ей ауру зрелости и загадочности.

- Вы ищите что-то конкретное?

Тихое место - вот что я искал. Магазин отлично подходил под эту категорию, но сказав об этом, я бы открыто признал, что не намеревался ничего покупать.

- Я просто подумал, что могу найти здесь что-нибудь любопытное, - придумал я ответ и посмотрел на полки, будто был очень заинтересован.

- Но вы ведь что-то ищете, не так ли? - словно прочитав мои мысли сказала она. - Расскажите мне. Возможно вы получите предмет, который желаете.

- Как я уже говорил, что-нибудь любопытное...

- Хотят не «что-нибудь». Хотят «нечто».

- Что?

- Если хотят «что-нибудь», то уходят с пустыми руками. Нужно хотеть конкретную вещь.

Может она дразнила меня игрой слов, а может поняла, что я не собираюсь ничего покупать, и хотела избавиться от меня. Я уже был немного на взводе, так что даже такая легонькая провокация вызвала раздражение.

- Если у вас действительно имеется то, что я хочу, я с превеликой охотностью куплю это у вас.

- Да, что же это?

- Абсолютная тишина.

Она посмотрела на меня со слегка обеспокоенным видом. Мне было стыдно за то, что я повел себя так по-детски. Лучше назвал бы что-нибудь, что у них скорее всего есть, или просто ушел.

- Извините, боюсь, здесь этого нет.

- Разумеется. Простите, ч...

- Но есть в нашем магазине-близнеце!

Я не поверил своим ушам, но в следующий миг разозлился.

Она играла со мной? «Здесь этого нет»? Не смешите меня.

- Она будет моей, если я пойду в тот магазин? Тогда, пожалуйста, скажите где он находится. Если я действительно смогу найти там абсолютную тишину, конечно.

- Реликт, делающий комнату абсолютно тихой, удаляя любой звук... Это... зеркало безмяткжности.

- Реликт? Зеркало безмятежности?

- Заметьте, что под реликтом я не подразумеваю антиквариат или предметы искусства. «Реликт» - слово, которое мы используем для обладающих особыми свойствами инструментов, созданных древними народами или магами, или предметов, долго находившихся под влиянием человеческой ненависти или природных духовных сил, в результате полностью ими пропитавшихся .

- Например камень, приносящий удачу, проклятая кукла вуду или зеркало, показывающее вашу смерть. Вы наверняка слышали о многих реликтах, и зеркало безмятежности - один из них. Но в данный момент у нас его нет!

Я понятия не имел, о чем она говорит. Хотя я слышал о суеверие, что со временем предметы могут обзавестись душой, мне стало не по себе, когда я услышал о подобном сейчас.

- Не делайте из меня дурака. Да, я зашел в магазин не для того, чтобы что-нибудь купить. Но это не дает вам право высмеивать меня. «Реликт», говорите? «Зеркало безмятежности»? Хватит делать из меня посмешище, придумывая таинственные названия!

- Вы мне не верите?

- Разумеется, нет. Абсолютной тишины не существует. У меня в доме идеальная звукоизоляция, но я все равно слышу шум с улицы.

- Потому что это звукоизоляция. Зеркало безмятежности действует иначе. Оно удаляет звук.

- Не увлекайся...

- Это место чем-то похоже!

Тогда я наконец заметил.

В магазине не было ни звука.

Да, мы с женщиной разговаривали, так что звук был. Однако шума снаружи не было. Я не слышал отдаленный шум, мучивший меня, пока я не зашел в магазин; я совсем его не слышал.

Я навострил уши и прислушался.

Но ничего не услышал.

Какой бы звукоизоляцией не был оснащен магазин, она никак не может блокировать все звуки.

Если мы молчали, то наступала абсолютная тишина, которой я жаждал.

- ...Но что это значит?

- Это значит, что это место тоже особое. Но оно не создает абсолютную тишину - шум извне сюда не проникает только из-за побочного эффекта. Однако зеркало безмятежности создаст для вас именно абсолютную тишину.

- Вы сказали, что я могу получить его в вашем магазине-близнеце, правильно?

У меня колотилось сердце, и в тот момент мне показалось, что это самый громкий звук на свете.

- Если я пойду туда, то заполучу зеркало безмятежности?

- Не могу сказать наверняка. Спросите хозяина магазина. Но я уверена, вы сможете заполучить его, если захотите. Реликты сами собой находят подходящих владельцев.

Я ушел, взяв перед этим записку с адресом и часами работы магазина-близнеца.

- ...

В то же мгновение шум вернулся.

Все исчезнувшие звуки вернулись, как только я покинул магазин.

Как будто это был сон.

Вдруг затрезвонил телефон. Звонила моя помощница, Мэй. Она сказала, что к нам зашел заказавший композицию клиент.

У нас с ним на сегодня была назначена встреча, но у меня совершенно вылетело из головы.

Я ответил, что приеду в течение часа, и направился к парковке.

Перед тем, как повесить трубку, она сказала нечто, выбившее меня из колеи.

Она попросила меня не выключать мобильный телефон.

Оказывается она несколько раз пыталась до меня дозвониться, но безрезультатно. Однако мой телефон все время был включен. И тот магазин не находился под землей, так что я должен был быть в зоне действия сети.

По спине пробежал холодок; я хотел было обернуться посмотреть на магазин, но тело мне не позволило. Я быстро зашагал прочь.

Когда я вернулся домой, Мэй спросила где я был.

У меня не нашлось слов. Магазин я помнил, но по какой-то причине я не мог вспомнить ни где он находится, ни его продавца.

Только бумажка с адресом и часами работы магазина уверяла меня, что он мне не приснился.

◆

Дррр.

Дррр.

Дррр.

- Да заткнитесь уже!! - прорычала хозяйка магазина.

Ее рычащий голос разнесся по магазину, но был заглушен еще более громким звуком снаружи, от чего потерял почти всю свою мощь. Обычно ее внешность отличалась четко выведенными бровями, самоуверенными глазами и свисавшими до пояса блестящими черными волосами. Сегодня же у нее были нахмуренные брови, недовольно сфокусированный взгляд, а волосы являли птичье гнездо, так как она постоянно теребила их.

- Криком вы ничего не добьетесь! - ответил я, Токия Курусу, прислонившись к прилавку.

Товако-сан изобразила показной жест, поднеся к уху ладонь, и спросила:

- Что ты сказал?

Я наклонился и заорал ей в ухо:

- Криком вы ничего не добьетесь!

- Заткнись! Не ори ты так!

- Если не орать, то вы меня не слышите!

- Тише вы, я не могу сконцентрироваться на книге, - спокойно пожаловалась моя коллега, Саки Маино.

Ее белесые волосы, доходившие до середины спины, отбрасывали серебром на свету, а кожа была бледной. Она была одета полностью в черное: черная сорочка с рюшками, длинная черная юбка и черные сапоги.

Она была примерно на голову ниже меня (типичного ученика) и настолько стройной, что казалось ее можно сломать едва приобняв. Ей было 16, на год младше меня. Она выглядела на свой возраст, но ее манера вести себя делала ее более взрослой. Улыбка, сияющая словно цветущий цветок, совершенно отсутствовала на ее лице (не очень соответствуя значению ее имени); ее пресная мина как будто хотело опровергнуть изречение «nomen est omen»<ref>Дословно - «имя есть знак». Имя Саки можно перевести как «цветение танцующего поля».</ ref>.

Но сегодня даже Саки выглядела слегка раздраженной.

Но Саки, не надо отыгрываться на нас!

Ее раздажение было вызвано шумом ремонта близлежащего здания; эта какафония терзала наши уши уже довольно долго.

Нас известили, что работы начнутся сегодня и продлятся неделю, но мы не ожидали, что они будут такими оглушительно громкими.

Значительный контраст по отношению к тишине, царившей до вчерашнего дня - тогда картину бы отлично дополнили порывы ветра и перекати-поле.

Наш магазин, Антикварный магазин Цукумодо (ПОДДЕЛКИ), занимался, как подсказывало название, подделками реликтов.

Не антиквариатом или предметами искусства, а обладающих особыми свойствами инструментами, созданных древними народами или магами, или предметов, долго находившихся под влиянием человеческой ненависти или природных духовных сил, в результате полностью ими пропитавшихся .

В сказаниях и легендах часто упоминаются предметы, наделенные особыми свойствами.

Например, камень, который приносит удачу; кукла, у которой по ночам растут волосы; зеркало, которое показывает, как ты будешь выглядеть в будущем; меч, который приносит погибель любому, кто вынет его из ножен.

Наверняка все слышали о подобном.

Большинство считают реликты лишь фантазиями, потому что не видели их. Они не замечают их, даже если они появляются прямо перед их глазами, а если случается что-то и впрямь загадочное – объясняют все как совпадение.

Некоторые остаются равнодушными; другие уверены, что подобных вещей вообще не существует.

Но, к сожалению, реликты ближе к нам, чем мы думаем.

Недавно я имел дело с несколькими реликтами: маятник, создающий совпадения, статуэтка, стимулирующая жизненную силу человека, тетрадь, которая не давала забыть написанное в ней, и кошелек, делающий так, что я терял всю свою выручку, если не тратил ее в тот же день.

Однако такие реликты у нас не продавались. Как я упоминул до раньше, мы продаем только подделки. Все, что лежало на полках - подделки, которые хозяйка магазина приобрела, ошибочно думая, что они подлинные.

Разумеется наши покупатели вообще не знают, что такое реликты. Поэтому предлагаемые нами необычные кулоны, странные куклы, вставшие часы и неинтересные камни они считают бесполезной тратой времени и уходят, пожалев, что зашли.

Ну, это если они вообще зашли. Дни, в которые у нас бывает ни единого покупателя, сложно назвать редкими.

- Не легче ли вам просто на неделю закрыть магазин? - посоветовал я.

- Но это приостановит продажи.

- У нас все равно не было бы покупателей.

- Что?

- У нас все равно не было бы покупателей.

- Да, всем все равно было бы наплевать!

- Вы даже не отрицаете это?!

- Может уже помолчите? Я не могу сконцентрироваться на книге.

- Может уже усвоишь, что мы не виноваты? И разве мы это уже не обсуждали?

Похоже шум напрягал даже Саки, хотя раздражение у нее на лице было едва заметно.

- Блин, теперь у меня заболела голова. Черт побери, мы не можем ничего сделать с этим? Товако-сан, может есть реликт, который сможет убрать этот шум?

- Перестань, не проси... возможного?

- Возможного?

Товако-сан вышла из комнаты с задумчивым видом, а Саки отложила книгу и подошла ко мне.

- Точно!

С этими словами Товако-сан вернулась из кладовки, держа в руках зеркало. Стекло было покрыто фиолетовой тканью. Окаймляющая его деревянная рамка блестела, словно глазурь, и покоилась на подставке.

- Это реликт, уничтожающий шум?

- Ну, посмотри.

Она стянула ткань.

Внезапно шум исчез.

Громкий шум ремонтируемого здания исчез.

Он не стал неслышным, скорее он исчез. К тому же остальные окружавшие меня звуки - люди и машины снаружи, телевизор в гостиной и т.д. - тоже исчезли.

- Что происходит?

Я попытался спросить: «Что происходит?», но ничего не вышло.

Я снова попытался озвучить свое замешательство, но впустую. Мало того, что меня не слышала Товако-сан, так я даже не слышал сам себя. Нет, не совсем так. Если быть точнее, то голоса, который мог быть услышан, не было и в помине.

Товако-сан тоже поняла это и что-то прокричала мне, но я конечно не услышал.

Я попытался донести слова движением губ.

Провоцирующе приложив ладонь к уху, Товако-сан дала показала, что ничего не слышит.

На сей раз я попробовал сказать ей, чтобы она накрыла зеркало, но она лишь нахмурила брови, озадаченная резкой переменой моей мимики.

Я несколько раз указал на зеркало и изобразил губами слова: «накрой его!».

C возможно громким злобным возгласом, она натянула ткань на зеркало.

В тот же миг потерянные звуки возвратились.

Грохот ремонтных работ; доносящийся из далека шум дороги; приближающиеся шаги Товако-сан и...

- Ради всего святого, почему до тебя не доходит? Я тебя не слышу!

...Звук удара кулаком.

Честно, мне хотелось защититься: сказать ей, что я тоже не слышал ее, но охваченная болью голова не давала ничего произнести еще несколько минут.

- ...Эта штука действительно уничтожает любой звук.

- О чем я и говорила. Любой звук исчезает из помещения, в котором находится зеркало. Звуки снаружи полностью отражаются, а внутри звук появиться не может. Короче, оно создает зону абсолютной тишины.

- Но в таком месте ничем не позанимаешься!

Я не думал, что выразить мысль без помощи голоса настолько трудно.

- Просто используйте ручку и бумагу.

- Гм... Но было настолько тихо, что меня это нервировало больше, чем когда было шумно.

Шум ремонтируемого здания понизился до уровня, при котором можно было нормально разговаривать, из-за чего только что царившая неестественная тишина казалась намного хуже.

- К тому же, так мы не можем обслуживать покупателей!

- У нас ведь все равно не будет посетителей.

- Вы двое...

- Что вы все заладили про отсутствие покупателей?

- А что, я не права? Я привыкла.

- Вы двое...

- Ну, я тоже думаю, что их не будет.

- Ты не мог проявлять хоть чуточку вежливости?

- Вы двое...

- Разве вы сами только что не признавали это?

- Но ты не должен. Даже если я и признаю.

Вдруг наши головы были схвачены сзади и силком повернуты к входу.

- У нас покупатели.

Там, куда указывала Товако-сан, стояли женщина и мужчина.

- Все равно «нет».

- Неужели мы не можем договориться?

- Нет.

- Можете взять сколько пожелаете.

- Никакая сумма не изменит моего отказа.

Мужчина и Товако-сан перебрасывались фразами в таком роде уже какое-то время. Покупатель, которому было за тридцать и который был одет в дорогой костюм, возможно стал свидетелем того, что произошло только что с зеркалом. Он был очень заинтересован им. Сначала он стоял как вкопанный при входе, но оправившись от удивления, начал уговаривать Товако-сан продать ему зеркало.

Товако-сан многократно отказывалась. Похоже она была тверда в своем решении, раз сказала, что дело не в деньгах.

Вообще Товако-сан ни разу не продала никому реликт. Мы торговали только подделками, а не подлинными реликтами. Она предпочитала, чтобы реликты не попадали в руки людей.

- А почему он так сильно хочет заполучить зеркало?

Очевидно, что мужчина был богатым - он предложил невероятную сумму.

- Этот человек... - направляясь в гостиную пробормотала Саки.

Она вернулась, держа в руках ту самую книгу, которую читала до этого.

- Я так и думала.

В книге была его фотография. Прилагаемые биографические сведения сообщали, что он был композитором по имени Эйджи Кадокура.

- Понятно. Если он композитор, то логично, что ему понадобится тихая обстановка.

- Но зачем тебе такая книга?

- Мне кажется, что коммерсант и композитор имеют много общего.

- И вправду, они похоже звучат.

- Я серьезно!

- Так скажи, что ты на самом деле имела в виду.

- Предоставлять желаемую музыку и предоставлять желаемый товар - схожие вещи, разве нет?

Саки просто-напросто не шутит. Она всегда предельно серьезна в отношении работы и не жалеет ни сил, ни денег ради того, чтобы научиться лучше обслуживать покупателей.

Само собой, противоречить ей и говорить, что ее книга «Сочинение музыки - это просто!» не имела никакого отношения к обслуживанию покупателей, было запрещено. С ее идеей о коммерсантах и композиторах я тоже не соглашусь.

- В общем я вам его не продам. И меня с вами ничего не связывает, - решительно сказала Товако-сан и понесла зеркало в жилую часть магазина.

- Пожалуйста, подождите!

- Боюсь мне придется попросить вас дальше не идти.

Здание магазина помимо этого служило домом для Товако-сан и ее квартирантке-нахлебницы Саки. Так как покупатель хотел проследовать за ними в жилую часть, мне пришлось преградить ему путь.

- Мне нечего обсуждать с работником на пол-ставки.

Я не мог не принять это за оскорбление.

- Нам тоже нечего с вами обсуждать! Если вы не собираетесь ничего покупать - пожалуйста, уходите.

- Я за этим и пришел.

- Пожалуйста уходите, если вы не собираетесь покупать что либо выставленное на продажу. То, что это магазин, еще не значит, что мы обязаны продавать вещи, не предназначенные для продажи.

Кадокура-сан едва успел открыть рот, чтобы продолжить пререкаться, как по магазину эхом прокатился звонок его телефона. Он нехотя достал его и, глянув на экран, щелкнул языком.

- ...Звонок по работе. Похоже у меня нет выбора.

- Мы не будем рады видеть вас снова!

- Увидите!

- Нет уж, увольте.

Надоедливый покупатель расправил плечи и покинул магазин.

- Он ушел, - прокричал я в сторону гостиной, где пряталась Товако-сан.

- Что ж, хорошо, - пробормотала она с недовольным видом.

- А почему вы не продали ему зеркало? Да за такие деньги... - спросил я и получил в ответ сердитый взгляд.

Может я повторяюсь, но Товако-сан против того, чтобы отдавать Реликты. Отчасти из-за ее страсти к их коллекционированию, но в основном - из-за того, что она знала многих людей, чьи жизни были разрушены реликтами.

Стоит ли мне гордиться тем, что, получив от нее реликт, я кажется завоевал ее доверие?

- Извините... - сказала женщина, подошедшая вместе с Саки.

Это была спутница Кадокура-сана.

- Позвольте мне извиниться за грубость Кадокура-сана.

Может она что-то типа его менеджера? Она выглядела ненамного старше меня, но держалась как настоящая бизнессменша.

- Позвоните, пожалуйста, по этому номеру, если передумаете.

Она протянула визитку с именем и контакной информацией Эйджи Кадокуры.

Товако-сан, однако, не хотела ее принимать. Поддавшись ее беспомощному взгляду, я сам взял визитку, спровоцировав еще более сердитый взгляд.

Кажется Товако-сан не одобряла мои действия. Надо было сказать мне об этом до того, как я взял визитку.

- Приятно было с вами поговорить, - поклонившись, сказала спутница Кадокура-сана и вышла из магазина.

- Теперь выкинь визитку.

- Но это будет как-то... - оборачиваясь, пробормотал я и посмотрел вслед спутнице Кадокура-сана.

И тогда я услышал звук, от которого заболела голова.

Это место не было мне знакомо.

Это была комната.

В поле моего зрения простиралась стена - с закрытой дверью.

Усееная бесчисленными длинными линиями дверь создавала странное впечатление.

Мой взгляд опустился, и я смог четко разглядеть эту часть помещения.

На полу лежала женщина без сознания.

Одетая в платье с оборками, свернутая калачиком и абсолютно неподвижная.

Это была...

- Что случилось?

Голос Товако-сан возвратил меня в реальность. Она озадаченно смотрела на меня.

- У тебя было видение? - Саки попала прямо в точку, угадав по моему виду.

Сцена, которую я увидел после того звука - отрывок будущего, показанный моим реликтом.

Мой правый глаз - искусственный. Его место занимает реликт «Видение», который мне дала Товако-сан.

«Видение» иногда показывает мне события из недалекого будущего.

Когда это случается, я слышу напоминающий помехи в телевизоре звук, от которого у меня начинает болеть голова, а затем я вижу кусок будущего.

Однако «Видение» не показывает будущее целиком: я не могу предвидеть выиграшный номер в лоттерее или победителя в спортивном матче. Я даже не могу предсказать погоду, как и не могу увидеть какое-нибудь событие, когда захочу.

Но один тип будущего «Видение» показывает всенепременно: возможную смерть человека - меня или тех, с кем я знаком.

Только что я увидел надвигающуюся смерть одного человека.

- Та женщина... умрет.

◆

- Черт!

Я скомкал лист партитуры, швырнул его в стену и, обессиленный, отконился на спинку стула. Не выдержав моего веса, он свалился на пол, в результате чего я против своей воли уставился в потолок.

Сегодня мою творческую задумчивость нарушили не оплошности Мэй. Мне просто было сложно сконцентрироваться.

Утром сосредотачиваться было легче; жаль, что длилось это не долго. Из-за... Нет, это не имеет значения. Когда я настроен, то такая тривиальность не может помешать мне концентрироваться.

Я не мог работать. Несмотря на приближающуюся дату сдачи, у меня не было даже общего замысла. Когда в последний раз со мной такое случалось?

- ...Точно - когда я только ушел из дома.

Тогда я жил в квартире обветшалого дома, которому было несколько десятков лет. Желая отделаться от любого возможного шума, я выбрал место вдалеке от города. Тогда я не так сильно нервничал, но стресс, вызванный тем, что я был сам себе хозяином, и сменой обстановки, не позволял мне написать ни одного музыкального произведения.

- Как мне удалось вернуться в прежнее русло?..

Я не помню. Не успел я заметить, как вдохновение вернулось. Ну, скорее всего в то время я не считал, что оно вообще покидало меня.

Правильно. Сейчас оно тоже не покинуло меня.

Мне просто сложно сконцентрироваться.

Если я смогу сконцентрироваться, то смогу и работать.

Я попытался успокоиться, закрыв глаза и начав глубоко дышать.

- Представь его. Представь царство звуков...

Что-то звякнуло.

Я услышал как наверху что-то тихо упало.

Представление исчезло, и моя концентрация улетучилась.

Опять?.. В какой раз уже?..

- ЧЕРТ!

Почему я его слышу? Почему я не могу просто проигнорировать этот звук?..

Несколько мгновений спустя, в комнату ворвались звук и вибрация - в дверь стучались. Я не реагировал, но стук не прекращался. Разве я не говорил Мэй не стучать больше пяти раз?..

- Тише!

Я резко открыл дверь. Взвизгнув, Мэй упала на попу. Но я не чувствовал вины.

- Что?

- А, да. На линии висит человек, звонящий по поводу работы.

- Скажи, что я перезвоню позже.

- Но... по-моему, это срочно...

- Я сказал - позже!

Я нарочно хлопнул дверью. И этот звук прокатился эхом у меня в ушах.

Я жаждал абсолютной тишины.

Я был уверен, что, обретя ее, смогу писать.

Я вспомнил о «Зеркале безмятежности.»

◆

- Добро пожаловать!

Пока мы увлеченно рассматривали восхитительную усадьбу, почти дворец, нас встретила женщина, которая приходила к нам вместе с Эйджи Кадокурой.

Ее звали Мэй Оохаши, и она помогала композитору. Как доказательство - или же нет - она была одета в форму горничной. Окружавшая ее в магазине аура бизнесменши исчезла без следа, и если честно, сейчас она даже как-то выделялась.

Получив от Мэй-сан информацию о том, как найти это место, Саки, Товако-сан и я приехали в усадьбу Эйджи Кадокуры, служившей ему еще и рабочем местом.

Она находилась в пригороде, вдалеке от центра. Отстройка района заглохла, и он превратился в город-призрак. Хотя жилых домов было много, на станции отсутствовали как магазины, так и люди. Так как усадьба располагалась довольно далеко от станции, нам пришлось взять редко ходившее такси. Путешествие оказалось изматывающим. Откровенно говоря, я не ожидал, что известный композитор будет жить в таком месте.

Я подозревал, что он специально выбрал это место, чтобы ему не мешал шум города.

- Сюда, пожалуйста.

Мы проследовали за Мэй в сад, размеры которого были бы невообразимы в городе, прошли через бессмысленно большой вход, и наконец прибыли в гостиную, правда сперва преодолев длинный корридор. Мэй сказала нам быть как дома и отправилась на кухню, чтобы заварить чай.

Как только она ушла, появился Кадокура-сан.

- Здравствуйте и добро пожаловать. Я ждал вас!

Он приветствовал нас с распростертыми обьятиями, хотя если честно, истинным обьектом его рвения были явно не мы.

- Вы принесли его?

Товако-сан с недовольным лицом показала ему обернутое в ткань зеркало в сумке.

Кадокура-сан расплылся в удовлетворенной улыбке.

Мы пришли сюда не для того, чтобы оставить ему "Зеркало безмятежности".

Цель заключалась в том, чтобы предотвратить показанное "Видением" будущее - другими словами, смерть Мэй-сан.

Я хотел пойти напрямую к Мэй-сан и предупредить ее быть осторожнее в виду надвигающейся смерти, но Саки остановила меня. Легкомысленно предоставлять ей эту информацию - точно плохая идея. Ведь мы не знали обстоятельств ее смерти. Поэтому мы решили, что наилучшим выходом будет прийти под другим предлогом и присматривать за ней.

И дабы приблизиться к Мэй-сан, мы сделали Кадокура-сану следующее предложение: мы не станем продавать зеркало, но согласимся одолжить его на несколько дней - но только при нашем присутствии.

Кадокура-сан согласился на эти условия. Он наверное думал, что мы хотели пожить в усадьбе знаменитого композитора взамен на предоставление зеркало ему в пользование.

Однако это нас не интересовало. Мы должны были обнаружить и уничтожить причину смерти Мэй-сан до возврата зеркала.

Вообще-то Товако-сан была против этой операции, так как наши действия и могли послужить причиной ее смерти. Но столь же возможно, что она умрет в результате нашего бездействия. Если так, то мы не могли просто-напросто расслабиться, руководствуясь девизом: "Поживем - увидим".

К счастью, в пятницу мы не учились по случаю юбилея школы, и у нас было целых три дня. Так как "Видение" не проникало далеко в будущее, я наверняка найду что-нибудь, что поможет отсрочить погибель Мэй-сан.

-->

appeared before me.-->

-->

-->