User:Idiffer/Sandbox-general4
Глава 3. В тебе много такого, чего не увидишь глазами
Гермиона проскользнула на скамейку за гриффиндорский стол. Она села между Джинни, которая уставилась потухшим взглядом на свою чашку чая, и Гарри, который размазывал джем по куску тоста и выглядел более жизнерадостным, нежели прошлой ночью.
- Доброе утро, - поприветствовала Гермиона. Джинни что-то бессвязно пробубнила в ответ. Рон, который сидел по другую сторону от Гарри, лишь помахал ей рукой, потому что он полностью забил свой рот яйцами и сосисками. Она мысленно выдохнула; всё было так, как будто вчера ничего не произошло. Конечно, не так много и произошло, но...
- Доброе утро! - произнёс Гарри, жуя тост. - Где ты была? Мы спрашивали Парвати где ты, но она сказала, что когда она проснулась, тебя уже не было.
- М-м, да... - Гермиона бросила взгляд на учительский стол, но профессор Снейп ещё не пришёл. Она с запозданием подумала о том, что не спросила у него: может ли она рассказать Рону и Гарри об их уроках.
Ладно, раз Гарри всё равно, в конечном счете, всё узнает, то и Рон тоже должен быть в курсе, решила она.
- Я встречалась с профессором Снейпом, - вполголоса произнесла она.
Гарри прищурил глаза.
- Со Снейпом? - спросил он так же тихо. - Зачем?
- Тише! Вон профессор Снейп. И я не могу тебе об этом говорить... - увидев, что он открыл рот, чтобы возразить, она поспешно добавила, - не здесь. Позже.
Гарри жёстко на неё посмотрел и пожал плечами.
- Хорошо, - он протянул руки к чайнику. - Тебе налить?
- Да, давай, - она вдохнула приятный аромат чая и осторожно сделала маленький глоток, чтобы не обжечь язык. Её волнение уже начало проходить, вместо него навалилась усталость. - Что у тебя первым? У меня древние руны.
Гарри ухмыльнулся.
- Окно, - ответил он. С другой стороны, Рон, радостно соглашаясь, закивал, и быстро проглотил кусок сосиски.
- И потом ещё много свободного времени, - торжествующе добавил он
Гермиона слегка буркнула под нос:
- Да у вас все шесть лет одно сплошное свободное время, - после чего уже вслух произнесла: - держу пари, в этом году, вы будете полностью загружены домашними заданиями.
Гарри закатил глаза.
- Сегодня первый день! - запротестовал он. - Неужели ты не можешь дать нам насладиться им хотя бы немного? Кроме того, в этом году я капитан команды. Поэтому большинство свободного времени я буду посвящать тренировкам, - зрачки его глаз, спрятанные за очками, чуть подрагивали от такой перспективы.
Гермиона слегка улыбнулась. Безучастность Гарри сменилась ликованием уже десять часов как, а всё из-за такой глупой игры как квиддич. Но если это то, что...
- Превосходно, - произнесла она, намазывая маслом тост. - Это значит, что игры в этом году будут действительно интересными.
Гарри с сомнением посмотрел на неё, но она лишь вновь улыбнулась. Рон так же глядел на неё в упор, тост в его руке был совершенно забыт и теперь угрожал упасть на пол.
- С каких это пор тебя волнует квиддич? - спросил он.
Гермиона пожала плечами.
- Не слишком волнует, на самом деле. Но я думаю, что если игра делает Гарри счастливым, то это стоит того, чтобы сходить поболеть за него, - она кивнула в сторону Гарри.
Гарри рассмеялся.
- Большое спасибо, Гермиона.
Она откусила кусочек тоста и вновь улыбнулась, испытующе посмотрев на Рона. Тот вернулся к процессу поглощения еды и деловито кромсал сосиску. Но прежде, чем завтрак закончился, она несколько раз ловила на себе его взгляд, а кончики его ушей краснели, как ей показалось, от удовольствия.
Она решила, что её слова стоили того, что теперь она должна будет обратить внимание на квиддич, чтобы он увидел, что ей это нравится.
Древние руны были очень увлекательным предметом. Гермиона не могла понять, почему у неё не получается заинтересовать им друзей. Класс в этом году был ещё меньше, чем раньше, и она обнаружила, что наслаждается быстрым обменом версиями переводов между студентами и профессором Бабблинг, которая поощряла свободное высказывание своих мыслей.
В целом, это было отличное занятие для начала семестра, несмотря на гору домашних заданий, которыми их загрузила профессор Бабблинг.
Она взглянула на свое расписание и вздохнула. Следующей была защита, а после опоздания на встречу этим утром и дальнейших напряжённых сцен в коридорах, она ждала встречи со Снейпом ещё меньше, чем обычно. Вспоминая сумасшедшую беготню по коридорам несколькими часами ранее, она ускорила шаг, чтобы не опоздать хоть на этот раз.
Конечно же, к двери класса защиты от тёмных искусств она пришла самой первой. Она стояла в коридоре, глядя на закрытую дверь и хмурясь. Обычно эта дверь была открыта, когда до урока оставалось несколько минут. Снейп же держал учеников на расстоянии, пока встреча с ними не становилась неизбежной.
Несколько других студентов прошли по коридору. Она посмотрела на Драко Малфоя и его дружков и тут же пожалела об этом. Малфой скользнул по ней пренебрежительным взглядом и презрительно хмыкнул.
- Да уж, за лето никаких улучшений, Грейнджер, - сказал он и ухмыльнулся, когда другие Слизеринцы заржали.
- Отвали, Малфой, - пробормотала она, краснея и ненавидя себя за то, что её взволновало, кто и что говорит о её внешности.
- Но грязнокровки никогда не славились привлекательностью, - сказал он, скрещивая руки на груди.
Вдруг в коридоре появились Гарри и Рон.
- Заткнись, Малфой, или ты пожалеешь об этом, - сказал Гарри низким, грозным и леденящим душу голосом.
- Не смей её так называть! - крикнул Рон.
Малфой сжал в руке палочку, но потом взглянул на дверь класса защиты и пожал плечами.
- Даже если я не буду об этом говорить, это всё равно останется правдой, - сказал он и демонстративно отвернулся.
Гермиона отвела палочку Рона прежде, чем он успел произнести какое-нибудь проклятье.
- Нет! - прошипела она. - Это будет выглядеть так, будто ты напал на него со спины!
- Мерзкий змееныш, - пробормотал Рон, опуская палочку.
- Не обращай на них внимания, - сказала она, положив руку на плечо Гарри в попытке отвлечь его от группы слизеринцев. - Я всегда могу снова ударить его, если он начнёт слишком меня доставать.
Эти слова вызвали у Гарри улыбку. Он спрятал палочку обратно в рукав, покосившись на гору книг, которые она несла.
Она сморщила нос.
- У меня столько домашней работы по древним рунам, - сказала она. - Эссе на пятнадцать дюймов, два перевода, а ещё я должна прочитать всё это до среды, - она с тревогой вспомнила о том, что завтра вечером у нее первый урок Окклюменции. Как же ей всё успеть?
- Безобразие, - зевнул Рон.
- Подожди ещё, - обиженно ответила она. - Готова поспорить, Снейп задаст нам не меньше.
- Профессор Снейп, - поддел её Гарри. - Ведь так?
Она только успела шутливо показать ему язык, как вдруг дверь класса распахнулась, и показался их профессор, взгляд тёмных глаз которого, заскользил с одного студента на другого.
- Заходите, - скомандовал он.
Гермиона тащилась позади Гарри и Рона, вытянув шею в отчаянной попытке рассмотреть всё, что она пропустила в то утро, желая как можно быстрее добраться до кабинета в конце класса. Снейп сделал комнату тёмной, как подземелье, и она вздрогнула, увидев на стенах картины с жертвами разных проклятий.
- Вам не кажется, что это уже немного слишком? - пробормотал Рон.
- Довольно впечатляюще, - шепнула она в ответ, вынимая учебник и кладя ладони поверх обложки.
Снейп занял своё место перед классом, разглядывая каждого по очереди с очевидным желанием увидеть реакцию на новые ужасающие декорации. Гермиона заметила, что на неё он не посмотрел ни разу.
- Тёмные искусства, - заговорил он, и его голос словно поплыл по классу, - многочисленны, разнообразны, переменчивы и вечны. Борьба с ними подобна схватке с многоголовым монстром. Каждый раз, когда вы отсекаете ему голову, на её месте вырастает другая, ещё озлобленнее и умнее прежней. Вы воюете с чем-то нестабильным, постоянно мутирующим и неразрушимым.
Гермиона поежилась, глядя на то, как он по очереди указывает на картины и рассказывает, действие какого проклятия она иллюстрирует. Уже сейчас она могла сказать, что уроки защиты со Снейпом были совершенно не похожи на уроки с любым из прежних учителей, даже с Барти Краучем-младшим. Снейп говорил о тёмных искусствах так, будто он был с ними близко знаком, как о бывшем любовнике, чьи прелести он познал, но тот причинил ему боль и оставил саднящую рану. В его голосе были ласка и горечь, он звучал невыносимо печально.
Весь остаток урока она быстро конспектировала лекцию, а затем практиковала невербальные щитовые чары в паре с Невиллом. Снейп кружил по аудитории, как огромная чёрная кошка, регулируя движения палочек и глумливо критикуя, но ни разу не подошёл к ним с Невиллом. То, что он не стоял над душой, как бывало раньше на зельях, было облегчением, но, с другой стороны, теперь ему и не нужно было следить за тем, чтобы Невилл не натворил чего-нибудь, вроде взорванного котла. После занятий в отряде Дамблдора с Гарри Невилл был достаточно хорош, даже сумел наслать на неё невербальный сглаз, да так, что чуть не сшиб Гермиону с ног. Она наложила щитовые чары как раз вовремя. Больше года она занималась невербальной магией самостоятельно, так что на этом занятии по защите она была достаточно уверена в себе.
- Отличная демонстрация заклинания, Невилл, - сказала она, улыбаясь и поправляя одежду. Она окинула взглядом класс. Снейп склонился над Драко, словно шепча что-то тому в приватном порядке. Гермиона нахмурилась, но вновь переключила внимание на своего напарника.
То, что ей удалось покинуть класс, ни разу не став объектом для критики Снейпа, было огромным утешением.
Позднее этим вечером Гермиона склонялась над своей домашней работой за библиотечным столом, пытаясь писать самым мелким почерком, чтобы уместить все, что она хотела выразить в разрешенные пятнадцать дюймов. Кроме этой работы по древним рунам, ещё и Снейп задал им четырнадцать дюймов по невербальным заклинаниям, а профессор МакГонагалл велела прочитать четыре главы.
Легкий шлепок по плечу заставил ее вскрикнуть, и, обернувшись, она увидела стоящих позади нее Гарри и Рона.
- Вы напугали меня! - она слегка повернулась на своем сиденье, чтобы взглянуть на них. Рон с готовностью обошел стол и сел в кресло напротив нее; Гарри устроился на корточках около стола, опираясь на него плечом.
- Мерлин, Гермиона, - сказал Рон, убирая книгу и разложенный на столе пергамент, - прошел всего лишь один день; расслабься немного.
- У меня нет времени на отдых, - сказала она, безропотно отложив перо и ломая голову, когда же, наконец, они отвяжутся. - Я бы хотела покончить с заданиями сегодня; завтра у меня на них не будет времени.
Это привлекло внимание Гарри.
- Почему не будет?
Гермиона оглядела библиотеку нет ли поблизости людей и низко наклонила голову над столом так, чтобы её голова оказалась вровень с его.
- У меня завтра занятие с профессором Снейпом, - прошептала она. - Завтра вечером, после ужина.
Гарри нахмурился.
- С кем? - переспросил он.
- Официальная версия - дополнительные занятия по защите, - осторожно начала она. - Но на самом деле, я попросила его помочь мне с кое-чем важным.
- С чем? - спросил Рон, пододвинувшись ближе.
Она вновь запнулась, решив, раз они всё равно были гриффиндорцами, то не было смысла осторожничать.
- Он будет учить меня окклюменции, - произнесла она, незаметно наблюдая за реакцией обоих парней на это заявление.
Рон слегка нахмурился в замешательстве, но ничего не сказал. Гарри впился в неё взглядом. Его глаза горели и смотрели на неё с таким же бешенством, как смотрел этим утром профессор Снейп.
- Почему ты хочешь проводить дополнительное время с этим гадом и давать ему лезть в твоё сознание? - требовательно спросил он. С каждым словом его голос звучал всё громче и громче.
- Говори тише! - прошипела Гермиона.
Гарри открыл рот, чтобы что-то сказать, но она покачала головой.
- Потому что я считаю, что мне необходимо этому научиться, - резко ответила она. - Я думаю, что все мы должны этим владеть. Никто из нас не может предотвратить абсолютно всё... - она серьёзно взглянула на Гарри, наблюдая, как бешенство в его глазах меняется на настороженность от её слов. - Профессор Снейп может научить меня этому, а я научу вас обоих.
- Почему он? - спросил Гарри. - Он ненавидит всех нас.
Она закатила глаза.
- Действительно, почему? Как много окклюментов в нашей школе ты знаешь? Или во всей Британии, если уж на то пошло? В соответствии со "Львами легилименции" сэра Роберта Седжвика, и владение окклюменцией и легилименцией очень редкое умение для волшебницы или волшебника. Конечно, всегда есть хороший шанс, что некоторые окклюменты не афишируют свои знания, так что в действительности их больше, чем по официальным данным, но...
- Дамблдор окклюмент, - прервал её Гарри. - Почему не с ним?
Гермиона приподняла брови. Она давно поняла, что Гарри не подозревал, что его встречи с директором особенные и являются исключением из правил.
- Я вряд ли когда-нибудь останусь с профессором Дамблдором один на один, - произнесла она. - И тем более, он в этом году даёт тебе дополнительные занятия. Ты действительно думаешь, что у него будет на меня время?
Гарри нахмурился.
- Ну, может быть, и нет, - согласился Гарри. - Но мне всё равно не нравится, что Снейп будет копаться у тебя в голове.
Гермиона еле удержалась, чтобы машинально не ответить, что легилименция это не то, что маглы называют "чтением мыслей". Что в действительности при легилименции задействовано гораздо больше органов чувств. Или же он вообще не обращал внимания на профессора Снейпа на их занятиях? Вместо этого она улыбнулась:
- Мне тоже, - честно призналась она. - Но я надеюсь, что мы с ним придём к какому-то компромиссу насчёт этого.
Рон фыркнул.
- Компромисс? Со Снейпом?
Она рассердилась.
- Ладно, после всего, что произошло с Гарри, он захочет! - Гарри никогда не говорил им полностью, что происходило у них во время занятий со Снейпом. Только то, что он видел некоторые воспоминания Снейпа, и что они были плохими. Гермиона не могла представить, чтобы Снейп допустил бы подобное ещё раз, но уже с ней. Она так же не представляла, чтобы он действительно интересовался подробностями её жизни. - Всё будет прекрасно, - успокаивающе произнесла она. - А сейчас кыш! Я должна закончить работу, а то скоро отбой.
- Всё будет прекрасно, - успокаивающе произнесла она. - А сейчас кыш! Я должна закончить работу, а то скоро отбой.
В подземельях Северус сидел, утонув в кресле перед огнем в своих апартаментах, поигрывая бокалом с налитым на один палец Огденским. Несмотря на начало сентября, в его комнатах чувствовалась стылость, и ему было приятно сидеть перед камином с ярко горящим пламенем. Хотя его класс находился теперь выше, Северус не согласился сменить место своего обитания; прежде всего, он до сих пор являлся деканом Слизерина и должен был быть ближе к своим подопечным.
Отбой для студентов давно миновал, и Северус знал, что ему уже пора в постель. Головная боль, начавшаяся с утра, только лишь усиливалась в течение дня и теперь пронизывала его голову подобно кинжалу, как раз где-то в области глаз. Он не стал призывать обезболивающее зелье; а сам он уже давно ничего для себя не готовил.
Он выпил виски одним долгим глотком и поставил бокал на стол рядом со своим локтем, потом откинулся в кресле и уставился на огонь. Как получилось, что этот год оказался в таком...королевском седалище. Сперва Темный Лорд настоял, чтобы к нему приставили Петтигрю, чье присутствие в течение нескольких месяцев вообще довело его до полного бешенства. Затем Нарцисса и ее невозможное требование. В танцующем пламени ему привиделись безумные глаза Беллатрисы, глядящие пристально и подозрительно, как тогда, когда она пришла к нему домой со своей сестрой.
А теперь это. Он расчесал пятерней волосы и раздраженно издал низкий рык. Грейнджер. У нее здравая логика, но, как обычно, она бросилась в центр событий, не удосужившись подумать о последствиях. По его мнению, если бы только задумалась, она должна была бы осознать, что вытребованные ею уроки, через её память обнажат перед ним всю её жизнь, все мысли и эмоции. Не считая ее увлеченности Поттером.
Он взглянул на свой пустой бокал, нахмурился, а затем плеснул себе виски ещё на два пальца. Приятно обжигая, напиток проскользнул внутрь, и он почувствовал покалывание в затылке и плечах, что свидетельствовало о его приличном опьянении, когда он поднялся на ноги. Он ни в коем случае не должен был пропускать ужин.
Встав, он стянул с себя мантию и небрежно перекинул ее через спинку кресла, на котором только что сидел. Его сюртук, рубашка, брюки и носки полетели туда же, чтобы назавтра быть выстиранными и выглаженными домовыми эльфами; ботинки же он поставил на одну из высоких книжных полок, развешенных по всем стенам. Он натянул ночную рубашку и дополз до постели, аккуратно устроив свою палочку под подушкой, чтобы в случае чего ее было удобно выхватить. Потом он улегся на спину, разглядывая темно-зеленый балдахин, и, медленно выполняя свои интеллектуальные упражнения по закрытию сознания от проникновения в ночное время, и, наконец, заснул.
Однако сон не приходил этой ночью, пока начинающийся рассвет не посеребрил дегтярно-черный горизонт, не обращая внимания на Северуса, который надежно запер свои мысли глубоко в сознании, а на передний план выставил визуализацию. И когда он заснул, ему приснилось, что он укутан покрывалом шелковых рыжих волос; что пара огромных, зеленых как весенняя листва глаз смотрит в его глаза, тая в уголках усмешку. Он-во-сне открыл рот, пытаясь спросить что-то, но и мысли, и слова забылись, когда маленький розовый ротик начал пролагать свой путь от его подбородка вниз к шее, мягко, как лепесток, щекоча его кожу. Движение губ было медленным, лениво очерчивающим широкие круги на его плече, учащающимся на его груди и нежно сжимающим его соски. Оно прошлось по его животу, бокам, а затем прекратилось. Поглядев вниз, Северус-во-сне снова обнаружил эти глаза, серьезные и сердитые. Они смотрели на него целую минуту, прежде чем рот начал снова осыпать его поцелуями, уже не призрачными, но чувственными. Северус-во-сне обнаружил, что он может двигаться, но с усилием; он обхватил женщину, распростертую на нем, пытаясь подмять ее под себя, ощущая вместе с тем, что каждый нерв его тела сконцентрировался у его рта, отчаянно требуя прикоснуться своими губами к её. Она не сопротивлялась, по сути, но и не уступала, целуя его везде, всюду, и да, даже там, ниже его талии, когда этот маленький рот растягивался и смыкался, приноравливаясь к нему, но ничто не казалось неправильным, если все, что он хотел, это чувствовать ее прижимающейся к нему и как следует целовать ее. Его первой эмоцией при ощущении обвившихся вокруг него шелковых волос была эйфория; теперь он чувствовал себя пойманным, отчаянно ощущая тягу к жизни в своей груди в то время, как женщина продолжала свои манипуляции.
Когда он проснулся менее чем через два часа после того, как отключился, ему показалось, что это был не сон.
День прошел в мареве усталости, с которой Северус свыкся за те последние пять лет, с тех пор, как Темный Лорд поселился в виде паразита в голове Квирелла. Он опустошил за завтраком четыре чашки крепкого черного кофе и, когда вёл уроки в своих классах, то чувствовал поочередно то усталость, то раздражение, так что когда подошло время обеда, он находился в отличном настроении. Минерва попыталась было обсудить с ним жаркое из ягнёнка с жареным картофелем, но он слушал её лишь краем уха. Северус механически отрезал и жевал кусочки мяса, то и дело посматривая на гриффиндорский стол, где мисс Грейнджер сидела вместе с Поттером, Уизли и Невиллом Лонгботтомом. Трое парней увлеклись оживленной беседой - губы Северуса скривились, когда он увидел возбужденно жестикулирующего своей вилкой Уизли, который иллюстрируя свой рассказ, бросил картофелину через стол прямо в кубок с тыквенным соком Криви-младшего - между тем, мисс Грейнждер склонилась над огромной книгой, сдвинувшей в сторону её обеденную тарелку. Одной рукой она водила пальцем по книге, другой вцепилась в свои густые волосы, очевидно борясь с разочарованием. Он понадеялся, что поглощенная чтением своей книги она забудет об их договоренности, что дало бы ему возможность отменить их уроки. Но в следующее мгновение он увидел, что она подняла голову и оглядела Большой зал, в котором студенты медленно заканчивали свой обед и отправлялись обратно в свои спальни или же на какие-то проказы, о чем Северус предпочитал не думать. Она посмотрела на преподавательский стол, и поймала его взгляд прежде, чем он успел отвернуться, слегка улыбнулась ему, потом нагнулась и прошептала что-то на ухо Уизли. Рыжий помрачнел, но кивнул. Тогда она собрала свои книги и покинула Большой зал быстрее, чем Северус смог чем-либо воспрепятствовать, и у него не оставалось выбора, кроме того, как вытереть рот, отложить салфетку и самому уйти через выход для преподавателей позади зала.
Когда он добрался до своего класса, то не удивился, увидев мисс Грейнджер уже стоящей в коридоре и изучающей висящие здесь картины. Северус с облегчением отметил, что картины на этот раз пустовали; сплетни разлетались благодаря портретам быстрее, чем через студентов.
- Мисс Грейнджер, - сказал он, и почувствовал удовольствие от её испуга. - Я рад видеть, что вы смогли прийти вовремя и не потеряться.
- Да, сэр, - ответила она, крепко прижимая к груди сумку.
- Тогда заходите, - сказал он. - У меня есть дела поважнее, чем проверять знание контр-заклятий у всезнайки из Гриффиндора.
Она посмотрела на него, но ничего не сказала. Он открыл дверь, вытянув руку в насмешливо-приглашающем жесте; она прошмыгнула внутрь, не глядя на него.
Уже внутри Северус закрыл и запер двери, прошел к учительскому столу, и, скрестив руки, свесил над ними свой нос. Она нерешительно стояла за партой первого ряда, выглядя до странности маленькой и взъерошенной в измятой за день студенческой мантии; он видел, что ее глаза покраснели от усталости. Северус внезапно удивился тому, что она, скорее всего, отказывала себе во сне, готовясь к его урокам, но потом перестал об этом думать. Без сомнения, она не выспалась из-за того, что нарушала по ночам школьные правила с Поттером и Уизли, или писала домашние работы на двадцать дюймов длиннее, чем задано.
- Садитесь, - произнес он, презрительно заметив, что она выбрала свое обычное место. Он сразу почувствовал себя уверенно. Находясь перед классом, он получал подобие власти над ней, когда она глядела на него, стеснённая рядами узких парт. Он задумчиво прикоснулся кончиками пальцев ко рту, затем сказал. - Окклюменция это полезное, редко применяемое умение. Поэтому окклюменцию выгодно изучать именно из-за её редкости. Мало волшебников, которые по-настоящему разбираются в этом, еще меньше тех, кто использует ее, значит, вы должны стараться научиться, воспринимать сведения от того, кто хочет передать их вам.
На этом месте девушка вскинула руку вверх, совсем как раньше, когда она была первокурсницей. Она с исступлением строчила на куске пергамента; как ей удалось заполнить четверть страницы той малой толикой информации, которую он успел дать, Северус понять не мог.
- Да? - прервался он.
Она опустила руку.
- Сэр, я не поняла - должен ли кто-либо быть силен в легилименции, если я использую против него окклюменцию?
Он облокотился на стол и потер переносицу.
- Нет, - протянул он. - Окклюменция и легилименция, конечно же, родственные дисциплины; однако не все, что есть в окклюменции, свойственно легилименции, и наоборот. - Он снова выпрямился и начал ходить по классу по своему обыкновению. - В каждой дисциплине необходимы разные умения. Легилимент должен быть достаточно безжалостным, чтобы пробиться и пребывать в чужом сознании. Окклюмент должен быть дисциплинирован и способен разделять свои мысли и эмоции, но, - он поднял палец, - он не может полностью отсечь себя самого. Он должен, выражаясь магловским языком, познать самого себя, если же он не способен распознать то, что должно, он обязан это отсечь. Большинство волшебников не обладают достаточными качествами, необходимыми для накопления опыта в обеих областях.
Она сосредоточенно вглядывалась в него, и Северус, прочистив горло, вдруг почувствовал себя неуютно под ее пристальным взором. Он отметил, что она смотрела на него так же, как на зельях, особенно когда он объяснял теорию самых сложных зелий; теперь, без окружения двадцати других студентов, здесь ничего не отвлекало ее.
Она снова подняла руку, нерешительно, и он рявкнул:
- Ради Цирцеи, девочка, мы не в классе! Просто задавайте ваши вопросы; вы выглядите как дурочка.
Она покраснела.
- Извините, профессор. Вы сказали, что немногие волшебники и волшебницы обладают обоими дарованиями. - Она замолкла, явно подбирая слова, чтобы оформить свой вопрос.
Северус, напротив, был не в том расположении духа, чтобы ждать.
- Я знаю, что я сказал, мисс Грейнджер, - сказал он.
- Правда. Э-э. Могли бы вы сказать мне только, сколько легилиментов и окклюментов среди Пожирателей Смерти? Ну, это когда с одной стороны Гарри, а с другой тот, кто захочет прочесть его, не зная что он может скрывать мысли.
Северус побарабанил указательным пальцем по губам.
- Если вы будете внимательно и хорошо учиться, никто не сможет разузнать, что вы освоили окклюменцию, - сказал он нетерпеливо. - Базовое использование окклюменции включает техники визуализации... - она открыла рот, чтобы сказать что-то, но он с давлением продолжил, - которые мы обсудим позднее - простой блок на мысли и эмоции от вторжения. Более продвинутая окклюменция может подавлять одни мысли и воспоминания, убирать другие, менее опасные высвобождать, и показывать открытый разум для прочтения вторгающемуся, - он взглянул на нее, и увидел, что она снова делает заметки. – Несомненно, Пожиратели Смерти могут... оба Лестрейнджа превосходные легилименты, а Беллатриса известна как окклюмент. Люциус Малфой владеет и тем, и другим, хотя Нарцисса Малфой использует всего лишь базовые основы окклюменции и не обладает свойствами характера, необходимыми для изучения легилименции, - он приостановился, коротко подивившись, что подозревает Драко во владении недавно выученной окклюменцией, но потом отверг эту мысль. - Об остальных, - продолжил он, - я не могу сказать - только некоторым известно, что я легилимент, и никому не ведомо, что я еще и окклюмент. Все Пожиратели Смерти, а особенно слизеринцы в частности, стремятся сохранить в секрете свои способности, если их не разоблачат.
Она снова уставилась на него.
Не имеет значения, что Темный Лорд является одним из самых сильнейших легилиментов, которых я встречал, так как он никогда не стремился изучить окклюменцию, - Северус сжал кулаки и посмотрел на свои побледневшие пальцы.
- Волде - э - Сами-Знаете-Кто не владеет окклюменцией? - спросила она скептически. - Почему?
Лицо Северуса закаменело.
- В одном можно быть уверенным, мисс Грейнджер, основываясь на его раздутом самомнении в последние годы по поводу могущества грубой силы, Темный Лорд не чувствует...надобности в тёмных искусствах.
- Я хочу научиться легилименции, а также окклюменции, - неожиданно вылетело из ее рта, и Северус недоверчиво посмотрел на девушку
- Вы действительно безжалостны, мисс Грейнджер? - спросил он тогда, нарочно понизив голос до опасного рокота. - Вы действительно способны взглянуть в сознание Пожирателя Смерти без отвращения к тому, что там скрыто? - он явно глумился над ней. - Я полагаю, вы считаете, что можете начать с моего разума. Так вы разузнаете мои тайны. И тогда вы сможете использовать это знание против меня.
- Нет, я... - она сжалась, в явном ужасе.
- Я согласился обучить вас одной вещи, и только одной, мисс Грейнджер, - прервал он ее. - Я не вижу смысла обучать самую невыносимую всезнайку - способности извлекать информацию у ее носителя, - он сжал губы, его тело напряглось до боли в мышцах. - Идите, - сказал он. - Мы начнем ваши занятия ккклюменцией через два дня. Но уходите немедленно, мисс Грейнджер, или же вы поспособствуете снятию заработанных вашим факультетом баллов за последние два дня.
Девочка застыла.
- Убирайтесь! - крикнул он, громко хлопнув обеими руками по крышке стола. - Идите, и никогда, слышите, никогда не заговаривайте снова об изучении подобных вещей.
Она убежала.
