User:Idiffer/Sandbox-general4

- Холодает.

- И правда. Может, уже наступает зима.

- Наступает зима?

- Наверное. Скоро.

- Рождество дойдет и до нас?

- Да.

- Интересно, придет ли в этом году Санта?

- Это вряд ли.

- Я бы хотела, чтобы он пришел.

- Что ты у него попросишь?

- Много всего. Надеюсь, он исполнит все мои желания.



Как же долго…

Как же долго это тянется. До того, что уже начинает ускользать от внимания.

Это можно назвать l'harmonie préétablie - неминуемой судьбой, чем-то мне неподвластным, насильно вторгшимся в ход событий.

Последние три недели протекли непримечательно, оставив набор обрывочных воспоминаний моей повседневной жизни. Ни великих радостей, достойных праздника, ни трагедий, достойных траура.

Маю, обозвав меня лжецом, заставила неделю вместо школы ходить с ней на свидания под предлогом того, что нужно наверстывать упущенное.

Временами, когда Маю засыпала, я посещал Коиби-сэнсэя и болтал с ней о манге. Засиживался я допоздна и тем самым расстраивал Маю.

А одним утром возникла неловкая ситуация: я переодевал сонную Маю в школу, и она проснулась, как раз когда я натягивал на нее юбку. В таком хаосе мы и проводили наши дни…

Надеюсь, я никого не смутил, назвав свои воспоминания «обрывочными», несмотря на то, что немало событий описал весьма подробно. Что поделаешь. Все-таки я немного педант.

В дополнение к уже перечисленному: время от времени я играл с детьми; Сугавара со своей секцией кендо блистательно выступил на национальном чемпионате (и, кстати, напрочь забыл о сроках сдачи в печать студсоветовской брошюры); также - нашли тело девятой жертвы.

И в последний из этих мирных дней меня поманил гулкий звон телефона. Хозяйки квартиры не было, и я ответил вместо нее.

- Да? Мисоно слушает.

- Здравствуй. По твоему голосу догадываюсь, что ты не Мисоно Маю-чан. Мии-сан, я так понимаю? Приятно познакомиться.

- Прошу прощения, но кто вы?

- Всего лишь скромная слуга закона. Меня зовут Камияширо Нацуки. Лучшая подруга твоей любимой Коиби-сэнсэй.

Офицер полиции, о котором мы столько слышали… Ясно.

- Мии-сан, правильно? - переспросила она.

- Таваба!

- Ага, угадала: лжец Мии-сан. Добрый день. Наконец-то удалось связаться с тобой.

- Да шо вы бачите. Слухалка наша у порядке.

- Ты неправильно понял. На все звонки до этого отвечала милая девушка и вешала трубку. И так уже несколько дней.

- А, да. Это моя жена. Я велел ей не разговаривать с подозрительными личностями.

- А ее коронная фраза случайно не «пожалуйста, убейся»?

- «Ты уже, пожалуйста, умри».

- Право, какая учтивая жена. Меня прямо переполняет восхищение. Мии-сан, а как ты смотришь на то, чтобы завести со мной роман?

- Спасибо, нет. Этого у меня уже предостаточно.

- Тогда ты враг всех женщин. Но я не прочь записаться к тебе третьей.

- Набранный вами номер не существует. Проверьте правильность номера и попробуйте еще раз.

- Ты незаурядный человек. Интересно, в кого ты такой.

- Мне часто говорят, что я похож на соседского ребенка.

- Замечательная идея для бразильского сериала. Если не прекратишь отпираться от отцовства, вынудишь арестовать тебя за оскорбление величества.

- Я отказываюсь, Камияширо-сан. Не важно, что говорит ДНК; настоящий отец тот, с которым мальчик вырос.

- А вот теперь ты меня разозлил, Мии-сан.

- Ну конечно. Поэтому сейчас вы и хихикаете.

- Я отобью у тебя девушку.

- Ой, боюсь-боюсь.

- Если точнее, обольщу в стиле доставщика пиццы. У них процент успеха сравним с процентом отбиваний у игроков высшей лиги.

- Тогда посоветую жене метить на «базу за болы».

- Ну так не весело. Хорошо, Мии-сан, так уж и быть, навещу вас. Я все равно рано или поздно хотела встретиться с Маю-чан. Двух зайцев одним выстрелом.

- Ладно… Из уважения к вашему энтузиазму соглашусь. Но при условии, что это останется в тайне от моей жены.

- Все тайное становится явным, знаешь ли.

- Кстати, Камияширо-сан, мы с вами нигде раньше не встречались?

- Прием старый как мир.

- Нет-нет, я точно откуда-то помню ваш дивный голосок.

- Какое совпадение: я сейчас подумала о том же. Ты мне понравился с той секунды, как я услышала твой голос!

- Падки на голоса, значит? Тогда осторожней с продавцами по телефону.

- Так где встретимся? Средь молний, в дождь и гром?

- Где-нибудь в темноте.

- Поняла. Что ж, прощай.

Она повесила трубку.

И через две секунды перезвонила.

- Торговый центр, ближайший от вас, кафе на третьем этаже. Эти выходные, в одиннадцать, - выпалила она.

- Который напротив станции, да? Тогда до скорой встречи.

Я опустил трубку.

- Фух.

Школьная поездка на следующей неделе, но это исключение. Не припомню ни единого раза, когда фортуна мне улыбнулась.

Закончив разговор, я подошел к комнате в японском стиле и раздвинул фусума. Со сменой времен года температура в помещении заметно упала.

- А, с возвращением.

- С возвращением.

Брат и сестра сидели на полу и читали мангу. Когда я шагнул в комнату, они поприветствовали меня, поднимая глаза. Рядом с ними лежала стопка манги, одолженной у одного врача. Задвинув за собой дверь, я тоже сел. Бесцельно взял томик и раскрыл наугад. Прочитав около страницы, я начал больше отвлекаться на собственные мысли. Проще говоря, я начал думать.

Камияширо Нцуки, офицер полиции. С детства мечтала стать следователем. Скользит на грани между правдой и ложью. Одноклассница Коиби-сэнсэя. В этом году исполнится тридцать один год. На этом моя информация о ней исчерпывалась. Ах да, если верить словам Коиби-сэнсэя, она чем-то похожа на меня.

Ну, глядя на луну с Земли, трудно сравнивать их объективно. Подобным образом, трудно категорически отвергнуть мнение, что мы схожи. Однако из нашего с ней разговора я выяснил, что она человек назойливый. И стать счастливчиком, кому эта милая дамочка назначила встречу, выпало мне. Хуже и не придумаешь.

- Онээ-сан спит? - Голос Кота-куна выдернул меня обратно в реальность. Я закрыл мангу и ответил:

- Нет, уговаривает классного руководителя.

Дети озадаченно посмотрели на меня. В последнее время даже Анзу-чан подобрела.

- По поводу классной поездки. Она пытается убедить его поселить нас в одном номере. Я сказал, что это невозможно, но она пропустила всё мимо ушей, и я вернулся домой без нее.

С головой погруженная в спор, она даже не заметила, как я ушел.

- Эм-м… значит, ты ушел без нее? - спросил Кота-кун с нотками удивления в голосе.

- А что?..

- Ну, просто вы все время вместе, - ответила Анзу-чан.

Кота-кун согласно кивнул.

- Ты прав, - признал я, - но излишне баловать ее не стоит.

Маю чересчур эгоистична. И после этих трех недель эгоизм ее стал только заметнее. Например, если я ее не слушал, она дулась. Если заговаривал с кем-то кроме нее, обижалась и начинала задыхаться от гнева, стоило нам остаться наедине. Для Маю идеальным вариантом было бы, наверное, держать меня на поводке, покорного и преданного.

- Я не могу быть с ней рядом вечно. Рано или поздно я окажусь под опекой полиции.

Я преступник, и наказание неминуемо. Маю должна научиться выживать в одиночку.

А требовалось для этого не умение и не знание, а готовность получать от жизни удовольствие.

- …

Хватит ли у тебя на это смелости, Маю?

Услышав слово «полиция», Кота-кун с виновато поник плечами. Анзу-чан отвела глаза. Эти добродушные дети почему-то чувствовали ответственность, вопреки тому, что моя реплика к ним не относилась.

- Вам беспокоиться незачем. Виновата ведь… Маю, - произнес я.

Придя к этому выводу, я снова задумался над мотивом похищения. Что уже переросло в каждодневное занятие; спросить самого похитителя мне почему-то до сих пор не приходило в голову. В разговорах с Маю эта тема была не в приоритете.

- Э-э, я вот о чем хотел… - начал я, но тут же передумал.

Три недели. У них было три недели на то, чтобы позвать на помощь. В любой из пятнадцати дней, когда нас с Маю подолгу не было дома, они могли с легкостью докричаться до кого-нибудь. Изучив планы здания, я обнаружил, что стены действительно звукоизолированы. Однако, в отличие от спальни, где тогда бесновалась Маю, комнату в японском стиле отделяла от соседей лишь одна стена. Они могли выбраться из плена, не пошевелив и пальцем. Наручники, что приковывали их ноги к трубе, давно перестали служить преградой к свободе и были переведены в категорию модных аксессуаров. Тем не менее дети решили бездействовать. Причем я и сам рассудил, что попыток бегства не предвидится, и ничего не предпринимал для их предотвращения.

Смысла в этом похищении я видел мало. Впрочем, пытаться понять образ мыслей похитителя - сущее безумие.

- Что-то не так? - спросил Кота-кун.

Я замахал руками:

- Ничего. В общем, несомненно, преступление всегда требует наказания.

Правда, только если его раскроют.

Нужно просто во что бы то ни стало держать это в тайне от мира.

В противном случае не избежать последствий.

Как тогда, восемь лет назад.

- …

Хотя после похищения по грубому подсчету прошло больше семидесяти тысяч часов, я помнил всё до мелочей, словно случилось это только вчера.

Многим, скорее всего, выпал жребий еще хуже, но все же я ни на секунду не сомневался: это самое ужасающее, что мне когда-либо пришлось - и придется - испытать в жизни.

Вот умел бы я покорять пространство и время, достал бы противотравматическое устройство…

- Эй, - позвала меня, словно друга, Анзу-чан.

Я повернулся к ней, как раз когда понял, что проще будет отправить за пределы пространства и времени саму травму.

- А ничего, что ты ее оставил одну? - спросила она, указывая на заживающую рану у меня на ладони.

- Трудно сказать, - ответил я.

Нельзя отрицать возможность того, что, получив отказ, Маю придет в ярость и что эта ярость выплеснется в нападение на Каминума-сэнсэя.

Еще взбираясь по лестнице на наш этаж, я размышлял о том, какой из Каминума-сэнсэя никудышный учитель: он руководствовался политикой бездействия в целом ряде вопросов, от издевательства до будущего учеников. Но я не сомневаюсь, что, стань он сам жертвой насилия, без судебного разбирательства не обойдется. Такой он человек. Другими словами, человек настолько нервирующий, что несложно вообразить, что физическое насилие дозволено специально против него одного.

- Думаю, все в порядке. Ну, до определенной степени, - продолжил я.

Даже если Маю не сдержится, в суде можно будет сослаться на ее психическое здоровье. В худшем случае ее поместят в психиатрическую лечебницу - приемлемый для меня компромисс. Пока вокруг есть люди, способные держать ее в узде, несамостоятельность не такая проблемы.

Анзу-чан вдруг подняла указательный палец.

- Еще вопрос.

- Ты прямо как сыщик.

В ответ на мой дразнящий тон Анзу-чан метнула на меня неодобрительный взгляд и затем продолжила:

- Где ты был прошлой ночью?

Я невольно сощурился, и на мгновение поле зрения заволокло туманом.

- Кота-кун сказал, что пару дней назад ты тоже куда-то уходил.

Я неуклюже поводил головой из стороны в сторону, как старая камера наблюдения. Кота-кун в непонимании нахмурил брови.

- А, ну, я ходил в магазин.

Да, точно. Продуктовый магазин (с вентиляторами в качестве защиты от насекомых) был в тридцати минутах ходьбы.

- Я решил устроить второй ужин и поесть там бэнто. У меня сейчас период активного роста, так что есть нужно каждые полчаса, - быстро симпровизировал я в попытке избежать дальнейших подозрений.

- Говорят, кто обзывается, тот сам так называется. Но даже если так, это не значит, что тот, кого назвали идиотом, действительно не идиот. Создается лишь бессмысленная ситуация, в которой тот, кого обозвали идиотом, обзывается в ответ. Я называю это порочным кругом идиотизма, - выдавил я, чуть не прикусив язык.

Закончив свою внезапную проповедь на тему идиотизма, я поймал на себе недоверчивые взгляды детей. Ну вот, теперь я казался им еще более подозрительным.

- М-м-м, пойду собирать вещи в поездку.

Я спешно встал, намереваясь улизнуть, но Анзу-чан бросилась ко мне и ухватилась за рукав моего школьного пиджака.

- Подозрительно, - заметила она с озорной улыбкой.

- Не подозрительно. И ничуть не сомнительно. Как друг ученика, который состоит в одном кружке с одноклассником внука председателя ТСЖ, я каждую ночь патрулирую район в поисках убийцы. Я не вру.

- Да, Онии-сан, врать ты не умеешь, - прокомментировал Кота-кун.

Из-под отросшей челки Кота-кун радостно наблюдал, как мы с Анзу-чан перешучивались. Неужели он ни разу не задумался над тем, что я представлял потенциальную опасность для его сестры? Желчь, что поселился у меня в сердце, была почти вытравлена. Невинное доверие могло терзать душу не хуже, чем прикосновение к ожогу терзает тело.

- Как тебя зовут? - задала вопрос Анзу-чан - с серьезным лицом, на котором не отражалось ни капли интереса.

- Э-э… ты мне? - спросил в свою очередь я.

- А ты кого-нибудь еще видишь?

- Ну, давай посмотрим…

Я огляделся, лелея слабую надежду увидеть кого-то еще. Может, из меня вылезет какой-нибудь добродушный паразит, который галантно вызовется протянуть мне руку помощи. «С вашего позволения, разрешите представиться…» - скажет он.

- Я всего лишь хочу узнать твое имя, что тут такого? - поторопила Анзу-чан, устав ждать ответа.

Если я обольстительно скажу: «Это секрет», она наверняка ударит меня. Оставшись без вариантов, я решил в кои то веки сказать правду:

- Мне не очень нравится. Имя, то есть. Оно мне не подходит. Я стараюсь его не использовать и не хочу, чтобы использовали другие. Поэтому особо не разглашаю. Прости.

Я положил руку ей на голову, на волосы, благодаря ежедневному мытью далеко не такие сальные, как раньше.

- Анзу, - позвал Кота-кун.

- Знаю, - робко ответила та. - Не так уж было и интересно, - добавила она, «уступая без боя».

Я вздохнул, откинулся на пол и посмотрел на потолок.

- Пора вытаскивать чемодан и начинать собираться.

Тут меня вдруг обожгла мысль… А что делать с детьми на время поездки? Снять наручники? Если запастись едой и предостеречь не открывать незнакомцам дверь, думаю, можно не беспокоиться… Стоп, чего это я? Неужели я сдамся и так все и оставлю?

Получается, дети будут уже не похищенными, а попросту загостившими.

- Хм-м…

Нет, это превзошло все ожидания.

Хотя, может, и забавная выйдет история.



Спустя примерно полчаса, когда мы с Анзу-чан, щипая друг друга за щеки, вели глубокомысленную беседу о бытие, из прихожей эхом донеслись характерные звуки: вернулась хозяйка квартиры.

Тяжелой поступью, от которой вибрировал пол, она подошла ко мне со спины.

- С вазащением, - едва различимо произнес я.

Повернувшись к ней, я заметил, что выглядела она совершенно безрадостно. Но губы не надула - просто стояла с каменной маской на лице, обычно украшавшей его только во сне. Не удостоив нас своим невинным голосом, она схватила меня за шиворот и потащила по полу. Анзу-чан, все еще держась за мои щеки, поехала за компанию. Я не успел отреагировать и врезался затылком в пол. Анзу-чан, повалившись вперед, влетела локтями мне в грудь, выбивая из легких весь воздух.

- Ой, ты цел? - извинилась Анзу-чан, отпуская мои щеки.

Я попытался показать ей большой палец в знак того, что все хорошо. Однако это было далеко от истины, так как вместо большого пальца вытянулся указательный. Тогда - хоть это и не входило в изначальный план - я подобрал нужные слова:

- Я могу держаться на ногах, отпусти, пожалуйста.

Не обратив внимания на мою шуточную просьбу, Маю продолжала тащить меня из комнаты. На пороге я ударился кобчиком и задел локтями фусума. Я пересекся взглядами с Анзу-чан. Похоже, она жалела о нашем расставании, но у меня в словарном запасе ничего подходящего не отыскалось.

Когда мы добрались до стола в гостиной, меня наконец отпустили. Поправляя воротник, я попросил хмурую Маю сесть.

- Что ты так взъелась?

Хотя причина была мне ясна, как день, я прикинулся дураком.

- Не понимаю, почему нельзя, - ответила она и отшвырнула свою сумку. Та попала в полку, на которой покоился домашний телефон, и стеклянный шар рядом с ним устремился вниз в смертельном прыжке.

- Ну, все-таки нас поделили на группы еще месяц назад, - проинформировал я раздраженную Маю. - Только не говори, что ударила учителя.

- Месяц назад… Тогда ты должен был подойти ко мне месяц назад! - выпустила пар Маю, проигнорировав вторую часть моего замечания.

Я не нашел в себе силы спорить дальше.

- Извини, - склонил я голову. Пользы от головы не много. Она способна только опускаться, думать, наносить удары и поглощать пищу. Поэтому, нельзя упускать возможность использовать ее. Правда, вряд ли этого хватит, чтобы успокоить Маю. Но эта тема так угнетала меня, что я решил сменить ее, несмотря на то, что время было не самое подходящее:

- Завтра мне нужно будет отлучиться.

- Тогда я с тобой, - последовал мгновенный ответ.

Не задаваясь такими вопросами, как куда, когда и зачем, она решила пойти со мной.

Обладало ли подобное действие какой-либо ценностью?

- Туда я должен отправиться один. Я не могу тебя взять, Маа-чан.

Ее взгляд пронзил меня, как кинжал. Но о том, чтобы пойти вместе с Маю, не могло быть и речи. Чтобы защитить наши беззаботные дни, я не мог раскрыть деталей. Если я расскажу, что у меня встреча с полицейским, Маю лишь разнервничается, а если выведает, что встреча с женщиной старше меня - я покойник.

- Я хочу навестить дядю. Такое условие он поставил, когда разрешил жить с тобой. Вернусь к ночи. - Впрочем, кое-где я соврал.

- Почему мне нельзя с тобой? - Маю надула щеки: знак того, что злость немного улеглась.

- Потому что начнется скандал. Тетушка против того, чтобы я жил здесь. Дядя притворяется, что понимает, но он тоже против.

Это правда. Я мог предсказать исход, даже не будучи экстрасенсом. Я не хотел, чтобы они встретились на моем веку.

Я сократил дистанцию между мной и Маю, обнял ее и запустил пальцы ей в волосы. Она не сопротивлялась. Нащупав каштановую прядь, я обвил ее вокруг пальца.

- Насчет классной поездки… Спать в одной комнате нам не разрешат, зато в остальное время будем вместе.

Собственно, мне будет как бы не с кем больше проводить время. Ха-ха-ха.

Ха-ха… Сейчас заплачу.

- Раз уж мы живем вместе, можешь в этот раз чуточку потерпеть?

Я погладил ее по спине, как ребенка. С приходом зимы от нее больше не пахло потом. От нее веяло словно ароматом благовоний.

- Хорошо, постараюсь.

Самолюбие не позволило ей пойти на большую уступку. Она крепко обняла меня, обвивая руками мою спину.

…И так - обнявшись, в тишине - мы провели десять минут.

- Ладно, давай немного приберемся.

Во мне проснулся дежурный по классу и требовал убрать с пола битое стекло. Я отстранил Маю и поднялся.

- Давай я, - предложила она.

- Порежешься еще. Я соберу.

- Нет! Ни с места, Мии-кун!

Маю - которая так походила на принцессу, предпочитая видеть чистоту, а не поддерживать ее - радостно поскакала на кухню. Она, должно быть, упала, так как я услышал глухой стук, но вернулась все так же веселая. С парой длинных бамбуковых палочек и тарелкой в руках. Палочками она принялась подбирать разбросанные осколки.

Учитывая полное отсутствие пространственного зрения, она с трудом хватала даже крупные куски.

- Помочь?

- Няйн!

После того как мое предложение было отвергнуто угрожающим мяуканьем, я решил хотя бы предостеречь ее не поднимать стекло голыми руками. Затем разлегся на полу и раскинул руки-ноги в стороны.

Деревянный пол был жесткий и холодный.

И почему-то удобный.

Уставившись на дешевый светильник на потолке, я погрузился в раздумья.

Я подумал о своей лжи…

…представил грядущую встречу с Камияширо Нацуки…

…поразмышлял об убийствах…

…и, словно отгоняя все мысли прочь, опустил веки.

Остаточное тепло от рук Маю на моей спине медленно крал прохладный пол.



Воскресенье.

На улице шел дождь.

Лило как из ведра.

Прогноз погоды сулил, что к середине дня выглянет солнце, хотя сам репортер, казалось, не был так оптимистичен.

- Тебе ведь не обязательно идти сегодня? - посмотрев за окно, спросила Маю, как ни странно бодрствующая в 9:30.

- Перед поездкой все-таки стоит хоть раз сходить, - мягко ответил я и начал собираться.

Маю лишь наблюдала с покорным взглядом.

Торговый центр находился в сорока минутах, так что выйти надо было в десять. Взяв у Маю из рук черный складной зонт, я направился к прихожей.

- Подожди на секунду, - крикнула она, пока я надевал ботинки.

Она обвела губы откуда-то взявшейся густо-розовой помадой и, не обращая внимания на мое смущение, присосалась к моей щеке.

Возникло ощущение, будто у меня сейчас кожа сойдет.

- Ай, больно, - пожаловался я.

Маю оторвала губы от моей щеки и шагнула назад, чтобы оценить свою работу.

- Стирать запрещено, - приказала она.

- Даже слюну?

- Да.

Она придержала мою руку своей, а другой поднесла мне к лицу зеркало.

На щеке красовался слегка размазанный след от поцелуя. В отражении я также заметил струйку слюны, стекавшую к подбородку.

- Ну все, я пошел.

- Пока.

И в таком вот унижающем виде я вышел на улицу.



Без пятнадцати одиннадцать я прибыл к торговому центру напротив станции. По дороге попадались сплошные лужи, настолько глубокие, что хоть лотом мерь, и чтобы промочить насквозь ботинки мне хватило всего пару неверных шагов.

Называли его, может, и «торговым центром», но от здания тем не менее разило провинцией. Если бы оно теснилось между многоэтажками какого-нибудь мегаполиса, то выглядело бы смехотворно.

Каким бы удручающим ни был торговый центр, его, к моему удивлению, посещали люди самых разных мастей.

Стряхнув с зонта воду, я сложил его и скользнул в автоматические двери. Внутри меня встретила веселая музыка, свет и приторно-сладкий запах - безумный контраст по сравнению с угрюмой погодой снаружи.

У входа я запаковал зонт в пластиковый пакет и остановился у схемы здания. Потом пошарив взглядом по сторонам, обнаружил источник сладкого запаха: магазин, специализирующийся на изделиях, получаемых путем нагревания смеси муки, воды и дрожжей. Словом, пекарня. Судя по всему, весь первый этаж отвели под продукты питания.

Мой взгляд приковал к себе один из посетителей пекарни.

Она самая стояла в сторонке и поглощала бесплатные образцы. Своей уникальной внешностью она, пожалуй, делила наблюдавших ее на поклонников и ненавистников.

На ней была блузка - в черно-белую полоску, с длинным рукавом - и такой же расцветки юбка. Блузка сидела свободно, и на оголенном плече виднелась лямка лифчика. Бросая вызов нынешней моде, волосы цвета платины украшала шпилька.

Похоже, ей уж очень понравились булочки со шпинатом. Но вместо того, чтобы взять порцию и оплатить на кассе, она упрямо и бессовестно объедала поднос с крошечными образцами. Она так энергично работала руками, что казалось, никто не остановит ее, даже начни она поедать хлеб, выставленный на продажу.

Несмотря на все мое сочувствие кассиру, блуждавшему по помещению жалобным взором в поисках способного вмешаться смельчака, я предпочел закрыть на это глаза.

Внезапно женщина повернулась ко мне лицом.

Отправив содержимое надутых щек в свободное плавание по пищеводу, она привела себя в божеский вид.

Потянулась к зонтику у стены и легкими шагами двинулась ко мне, раскачивая сумкой. Кроссовки ее выглядели совсем сухими и по пути ко мне ни разу не скрипнули.

- Привет. Я Камияширо Нацуки, - представилась она с мягкой улыбкой и кивком. Похоже, в заведенном на меня досье имеются и фотографии. Что ж, вполне ожидаемо.

- Здравствуйте, я Мии, - поздоровался я со следователем в похожем на тюремную форму наряде и принялся беззастенчиво изучать ее. Моя новая знакомая выделялась не только неподобающей одеждой, но и лицом.

Нет, не маленьким носом, не узкими глазами и не глянцевой кожей.

Она… выглядела слишком молодо.

Как ни посмотри - моя ровесница. Либо это чудеса макияжа, либо она задержалась на несколько лет в одном из классов, либо умела управлять своими генами с помощью специальной дыхательной техники.

- У меня что-то не так с лицом? - провокационном тоном спросила она, поправляя волосы.

- Ну, сказать честно… Ему не достает художественности. Я надеялся на что-то более авангардное.

- Мнение настоящего эстета. Ничего другого не ожидала от того, кто бесстыдно расхаживает со следом от поцелуя на щеке.

- А, это. Профессиональная вредность.

Я коснулся щеки кончиками пальцев, словно чтобы защитить ее от взгляда Нацуки-сан. Даже лишенный чувства долга и сентиментальности, я все же не мог заставить себя стереть след. На вопрос: почему? - определенного ответа у меня не было. Если облечь в слова, я бы сказал: из-за того самого чувства, которое порождает влечение, - л××овь. Впрочем, это ложь.

- Касательно бесстыдства - вы не отстаете, полицай-сан. Я поражен дерзостью, с которой вы не только истребили бесплатные образцы, но и вынесли платный хлеб. Вынужден заключить, что вы не понимаете, какими полномочиями обладают госслужащие, а какими нет.

Улыбка Нацуки-сан не дрогнула, но взгляд она все-таки уныло потупила.

- Я так нервничала насчет того, придешь ты или нет, что рис утром просто в горло не лез.

- И поэтому вы выбрали хлеб? Как логично.

- Ты мне льстишь.

Нацуки-сан засмеялась, прямо как домохозяйка в эндинге того аниме. Казалось, сейчас она, наплевав на установленные порядки, примется играть в камень-ножницы-бумага.

Не обращая внимания на недовольные взгляды из пекарни, мы с Нацуки-сан закончили с шутками и пошли к эскалатору. К несчастью, этот торговый центр я посещал впервые, и у меня не оставалось выбора, кроме как следовать за моей уверенно шагающей спутницей.

Не проронив ни слова, мы поднялись на третий этаж, где завернули в кафе - назначенное место встречи. Передо мной предстал монохромный мир: белый интерьер и вид на черное небо.

- О, здесь и правда есть кафе… - небрежно разоблачила свою неподготовленность Нацуки-сан.

Я силился определить, пошутила ли она или просто пустоголовая.

Сунув зонт в стойку, она направилась в глубь кафе. Я прошел за ней и сел на шоколадного цвета стул.

- Неплохо вот так провести выходной. Пока мой одноклассник под предводительством заносчивого и вспыльчивого главы секции потеет так, что разбогател бы, продавая соль, - я на свидании с очаровательной женщиной.

Победа моя, Канэко. Хотя постойте, они же с Сугаварой заманивали первогодок в секцию обещаниями, что потом можно будет подглядывать в женскую раздевалку. К тому же трудно выявить в этом свидании с красивой, но подозрительной особой какие-либо плюсы. Получается, мы наравне.

- Смотри как бы не разозлил Коиби своими сладостными речами в мой адрес.

- Неужто ее?

Прежде чем мы закончили дурачиться, официант принес влажные полотенца.

На меня произвел впечатление его профессионализм: смущение при виде следа от поцелуя задержалось на его лице всего на мгновение, а затем испарилось, сменяясь деловой улыбкой.

- Мне какао, а Камияширо-сан будет…

- Нет-нет, можешь называть меня так же фамильярно, как в своих внутренних монологах.

- Если вам так угодно. Заказывайте, Джеронимо-сан.

Джеронимо-сан грациозно прикрыла рот рукой.

- Катсу кари, пожалуйста.

Хм-м? Что эта за женщина и что она сделала с той обжорой из пекарни?

Официант записал наши заказы и направился на кухню - все с той же застывшей на лице деловой улыбкой.

- Итак, на чем мы остановились?

Ухмыльнувшись, Нацуки-сан ответила:

- Я говорила, что Коиби заревнует. Ты уже давно стал ее любимчиком. Если подумать, ты ее первая любовь. Она тогда была в старшей школе, а ты - в средней.

- Хорошо хоть не в начальной.

- Но самое поразительное, что ее одноклассница тоже была в него влюблена. Получился любовный треугольник. Да, забавное было время.

Забавное? Скорее, странное.

Нацуки-сан залпом осушила стакан воды, затем протерла губы влажным полотенцем.

- Мии-сан, мы с тобой молоды. А раз так, нам остается лишь одно.

- Вы абсолютно правы.

Выражения этой дамочки слегка выходили за рамки моего понимания, но я все равно согласился.

- Мии-сан, ты чем-нибудь увлекаешься?

- Я привык считать себя чем-то вроде шпионской камеры любви.

- Какая утонченная натура.

Нацуки-сан мягко улыбнулась.

- А ты часом не любитель ночных прогулок? - без тени неловкости спросила она. Что творится у нее в голове, по глазам было не определить.

- Да, потому что я сельский хулиган, - беспечно пояснил я.

Тут Нацуки-сан с торжествующе указала на меня пальцем.

- Протестую, Мии-сан. Мы не в суде, так что доказательства не потребуются. Но даже так, лгать не пристало, Мии-сан.

Это она по поводу моей последней реплики или в целом?

Но, не позволив мне погрузиться в бесполезные раздумья, Нацуки-сан продолжила:

- Сельский бунтарь, вот ты кто.

- А из вас следователь что надо. Вам многое известно, - ответил я, поднимая руки вверх в знак капитуляции.

- Тогда, в наказание, назови, пожалуйста, настоящую причину.

Хм-м, настоящую причину…

Я поднял стакан с водой, пригубил и краем глаза глянул в окно.

Если я скажу правду, она мне ни за что не поверит. Я ведь беседую с обладательницей мозга, который каким-то образом пришел к выводу, что я убийца.

Этому человеку нужна была не обнаженная истина, а нарядная ложь.

- Ладно, Нацуки-сан. Я расскажу вам и только вам.

- Как, я уже не Джеронимо? - Она достала и зажгла трубку, забитую табаком со вкусом мяты. От неприятного запаха у меня побежали мурашки. - А, чуть не забыла, тебе ведь не нравится мята.

- Да, ненавижу ее.

- Тогда покурю потом, - сказала она, после чего любезно убрала трубку обратно в сумку.

Это она таким образом дала понять, что знает обо мне все про все?

Я подождал, пока дым улетучится, и вернулся к теме:

- Причина, по которой я брожу по ночам, проста: я хочу поймать того убийцу.

- Не думала, что ты сподвижник правосудия.

- Да. Вообще я приношу пользу обществу как минимум пять раз в неделю, тем, что держусь подальше от людей. - продолжил я нести вздор. Я не мог позволить себе допустить ошибку и начать с этой женщиной разговор по существу. - Долг главного героя - собственными силами очистить себя от подозрения.

Хотя главный герой не я.

Ее бровь дернулась.

- От подозрения?

- Именно этим словом можно описать ваше ко мне отношение, Нацуки-сан. То есть Джеронимо-сан.

Она начала было хмуриться, но выдавила улыбку. Наверное, ни на что другое лицо ее было не способно. Пытаться выразить все многообразие человеческих чувств лишь улыбками - способ заработать круглогодичную боль в мышцах.

- У слова «подозрение» негативный оттенок, чего не скажешь о моем к тебе отношении. Пусть лучше будет «сомнение».

- Польщен. Моей же симпатии к вам хватает по крайней мере на то, чтобы пригласить к себе третьей.

- Меня переполняют чувства. Но если вернуться к «сомнению», кажется, у меня есть кое-какое представление, о чем ты говоришь… - произнесла Нацуки-сан, прикладывая ладонь к щеке и невинно наклоняя голову вбок.

Будет ли с моей стороны недоверчиво, если я мысленно заменю в ее фразе «сомнение» на «убеждение»?

- Ничего страшного. Сделаем вид, что вы не понимаете.

Я поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее, и в итоге откинулся на спинку. Нацуки-сан направила на меня сощуренные глаза. Наши взгляды пересеклись, и какое-то время я тоже пристально смотрел на нее, бормоча про себя проклятья, в надежде превратить ее в камень.

- Даже если ты никчемный хулиган, на свидании так угрожающе взирать на девушку - это…

- Хм-м? Простите. Эмоции разыгрались, пока смотрел на вашу прическу…

Нацуки-сан великодушно замотала головой.

- Ничего не попишешь. Я могу понять, почему полиция тебе претит. Восемь лет назад, когда наше расследование зашло в тупик, это ведь ты в одиночку раскрыл дело.

Возникло ощущение, словно мне вывернули внутренности; я глотнул воды - может, полегчает.

Восемь лет назад…

В далеком же прошлом решила начать.

- Это ты тогда позвонил в полицию? Я права?

- Знаете, память что-то подводит. Помню лишь, как случайно набрал службу времени.

Уделив моему вкладу в беседу не больше внимания, чем барабанной дроби дождя, Нацуки-сан продолжила:

- Ты поступил храбро, Мии-сан. Спокойно выбрался из помещения, усеянного трупами, и позвонил нам. Хотя тогда ты сказал, что воспоминания тех событий… туманные. Получилось привести их в порядок?

- Я бы с радостью, но, к сожалению, некоторые из них утеряны. Похоже, безвозвратно.

- Ты правда не помнишь лицо убийцы?

- Увы, нет. Однако с вашего позволения могу предложить замечательную* концовку, в которой он избрал самоубийство, чтобы избавиться от мучений совести.

Впрочем, это ложь. По опыту я знал, что они не способны на такие ответственные поступки.

- Понятно… Ну, не стоит насильно пытаться вспомнить. Мисоно Маю-чан - хороший… э-э, плохой тому пример.

Хотя она произнесла фразу преувеличенно трагичным тоном, подразумеваемый ею инцидент был далеко не шуточным.

Однако, не услышав ответа, Нацуки-сан не стала давить.

- Кстати, убийца, который сейчас на свободе… - она выдержала паузу, после чего сверкнула своей характерной улыбкой. - Преступник - ученик старшей школы.

Не «ученик», а именно «ученик старшей школы». Ясно.

- И на каком основании вы пришли к этому заключению?

- Ну, первая подсказка - время, в которое были совершены преступления.

- Как стереотипно.

- Все девять из них произошли в выходные или поздно вечером в будни. Убийства чаще приходились на выходные… Все прозрачно, собственно.

- Возможно, безработный взрослый притворяется учеником.

Она снова улыбнулась, щуря глаза. Чем-то напомнило куклу.

- Конечно, мы не можем исключать и такую возможность. Но неужели убийца настолько дальновидный? В связи с тем, что преступник предположительно школьник, полиция значительно увеличило число патрульных в соответствующие промежутки времени. Внимательный человек бы сделал вывод, что совершать убийства в те же часы небезопасно. Скорее наоборот.

- Вы правы, - согласился я, не зная с чем.

- Судя по количеству изуродованных трупов, можно выявить у преступника склонность к зверству. С другой стороны, были и жертвы, чьи тела остались нетронутыми. Капризный нам попался убийца, да?

- Я без понятия.

- Эта белая ворона убивает с такой небрежностью и легкомысленностью, словно это просто очередное дело в его дне. Преступник, который не особо продумывает свои преступления, скорее всего, не принимает в расчет и время их совершения. Такой убийца убивал бы, повинуясь минутной прихоти, просто потому что появился излишек времени - допустим, по пути в магазин. Вот таким мне видится этот ученик, - не ища обратной связи, продолжила она свою тираду.

Еле верится, что она использовала магазин в качестве примера. Наверное, изучила мою жизнь до мелочей. Что ж, каждому суждено обзавестись на своем веку хотя бы парой преследователей.

- Ты смотришь новости? Читаешь газеты? - сменила тему Нацуки-сан.

Я кивнул.

- Тогда ты должен быть в курсе о последних двух убийствах.

- Да, но подробностей не знаю. Если мне не изменяет память, восьмая жертва - председатель ТСЖ, а последняя - ученик средней школы, который волновался о предстоящих экзаменах, так?

Чуть кивнув, она секунду помолчала. Пока я сидел, настороженный внезапной тишиной, она пробежала взглядом по моему лицу.

- Вы что-то хотели сказать?

- Неужели ты не устаешь? Ну, все время с постной миной…

- Уверен, я бы сильнее уставал, если бы постоянно цеплял улыбку.

устаешь сильнее, Особенно для меня - не припомню, чтобы я улыбнулся хоть раз за прошедшие несколько лет.

Но вернемся к теме.

- В последних двух инцидентах меня особенно беспокоит время, в которое они были совершены. Все преступления до этого совершались днем в выходные или вечером в будни. Ночных убийств в выходные дни не было.

Королева на h5 - шах.

Напряжение говорило о том, что меня загнали в угол. Я прямо слышал, как передвигают по доске шахматные фигуры.

- Если же свободное время у преступника ограничено, это объясняет временные рамки, в которых совершались убийства. Резкий временной сдвиг двух последних случаев указывает на перемену в образе жизни убийцы, согласен?

- Пусть вы и сформулировали это утверждение как вопрос, мне нечего ответить.

- А, виновата. - Кончики губ моей собеседницы приподнялись в легкой улыбке. - Правда, должна сказать, довольно странно менять образ жизни в это время года. То есть для преступника, - отметила она, смотря мне прямо в глаза.

Нацуки-сан тихо сидела и наблюдала за мной, когда официант принес мой горячий шоколад. Она кивнула ему несмотря на то, что заказ был мой.

Я поднял белую чашку с блюдца и поднес к губам.

- Смотрю, действительно любишь горячий шоколад, - прокомментировала она, выжидая, пока уйдет официант.

- Это вам Коиби-сэнсэй рассказала?

- Нет. Твоя тетя.

С ее губ сорвалось слово, которое я не ожидал.

- С твоим дядей я тоже знакома. Поразительно, насколько тесен мир, особенно в этом провинциальном городке.

- …

- Они часто говорят о тебе, знаешь ли. Сетуют на то, что работают до ночи. А так как по выходным тебя часто нет, то редко удается провести с тобой время - собраться всей семьей.

- Стоит, наверное, извиниться.

Так вот каково быть овцой, которую загоняет пастушья собака.

С другой стороны, не могу отрицать радости от ощущения, словно мы два афериста, ведущие переговоры, где на кону миллионы.

- В частности они упоминали, как трудно удержать тебя от ночных бдений, потому что их почти не бывают дома.

Кусочек за кусочком, Нацуки-сан собирала дешевый, несложный пазла.

Уже можно было догадаться, что нарисовано на картинке, но каждый кусочек опускался так же медленно и неумолимо. Будто издеваясь надо мной.

- Больше всего их беспокоит тот факт, что ты проживаешь со своей девушкой. По их словам вы неразлучны. Если честно, как одинокой женщине, мне остается только позавидовать.

Она взяла последний кусочек.

- Хотелось бы послушать о том, как проводит время Маю.

Мат.

Ход ее мысли был очевиден с самого начала. Она ничего не скрывала. Бесит.

Я пробежался языком по сухим деснам и небу и открыл рот:

- Думаю, вы и так знаете. - Я глянул в окно; можно сказать, отвел глаза. На улице дождь уже не лил, а моросил.

- Ты прав, давай закончим этот разговор до того, как принесут мое карри.

Тусклые глаза Нацуки-сан смотрели прямо на меня.

Эта беседа, по приоритету на втором месте после еды, подходила к концу.

- Ты недавно изменил образ жизни, любишь прогуливаться по ночам… и главное, Мии-сан, ты ученик старшей школы.

- Понятно…

Значит, то, что я преступник, делает меня учеником.

Результативно.

- Фу-фу…

- Фу-фу-фу-фу… Аха-ха-ха-ха.

Внезапно мы с Нацуки-сан одновременно разразились зловещим смехом.

Мой - долгий, ее - короткий.

Я смеялся, пока у меня не заныли щеки, а сидящие за соседними столами не пересели подальше.

- Прелестнейшая игра в кошки-мышки.

- Не поспорю. Еще чуть-чуть, и я бы признался в преступлении, которого не совершал.

У меня сильно затряслись плечи, словно давая выход накопившейся в сердце радости.

Наш разговор можно было сравнить с игрой в «старую деву», однако с элементом иррациональности: карты раскрывала только одна сторона.

Ее проницательность нервировала, смущала, но в чем-то и доставляла удовольствие.

Было настолько весело, что я даже рассмеялся вслух.

И как будто протестуя против этой редкой активности, высохшее горло взмолилось о влаге. Я утолил жажду глотком более сладкого, чем обычно, горячего шоколада, наслаждаясь послевкусием этой пустой битвы умов.

Да, в конечном счете, это была лишь игра.

Потому как доказательства отсутствовали.

Иначе беседу мы бы проводили не в кафе, а в допросном кабинете. И вместо горячего шоколада, мне бы подали тарелку кацудона.

Я увидел, как дернулся нос Нацуки-сан в ответ на аромат карри, бесцеремонно распространившийся по помещению.

- Когда закончим, может, сходим прогуляемся во внутреннем дворике?

Я покорно принял предложение, прозвучавшее как реплика из интервью для брака по расчету.

А дворик этот случаем не обнесен тюремной решеткой? хотелось поинтересоваться. Но я промолчал.



Итак, я покинул кафе в сопровождении умной (по ее словам) и красивой (в этом соглашусь) Нацуки-сан.

- Дайфуку здесь - пальчики оближешь.

- Западные сладости вон там. У них есть лавка, где продают вкусное фруктовое желе.

- Ух ты, а вон образцы акафуку. Пошли.

Внутренний дворик, значит? Скорее ресторанный.

Мы обошли территорию, покупая как японские, так и западные сладости.

- Вы раньше жили с Коиби-сэнсэем? - прислонившись к забору на крыше здания, спросил я, поднося ко рту обаняки, которым меня угостила Нацуки-сан.

Я забыл зонт в кафе, но дождь уже кончился, и мне было лень за ним возвращаться.

- Ага, после того, как вместе поступили в местный университет. Мы тогда делили расходы на жилье и вели разгульную жизнь. Но «разгульную» в хорошем смысле.

А у этого слова есть хороший смысл?

Нацуки-сан извлекла из пакета еще одну порцию обаняки и надкусила. Она слегка прикрыла глаза, словно смаковала кусочек счастья.

- Я удивилась, что ты согласился встретиться со мной здесь. Так не хотел, чтобы я поговорила с Маю? - безразлично спросила она, прикончив обаняки в два присеста.

- Э-э… Ну, мне было бы неудобно, если бы вы подрались из-за меня, - выдавил я банальное оправдание.

Учитывая характер Нацуки-сан, я думал, что она ответит что-то типа: «Благодарствую за предусмотрительность». Однако она лишь молча наблюдала за мной. Было более чем ясно, что не-красная лиса не желала продолжения схватки с енотом, который не прилетел из будущего. В таком случае позволю себе немного правды для достижения собственных целей.

- Я ждал, пока мы останемся наедине, чтобы кое-что у вас спросить.

- Что именно?

- Дело о пропавших без вести детей… Оно не рассматривается как дело об убийстве?

Пытаясь выудить из следователя информацию, я чувствовал себя первоклассником на экскурсии по заводу.

- Хм-м. Трудно сказать. - Она озадаченно склонила голову набок. Разумеется, едва ли она расположена осведомлять человека на тему преступления, в котором его же и подозревает. Но она на этом не остановилась.

- Если честно, есть шанс, что они сбежали из дома.

- Сбежали?

- Похоже, дома дела обстоят весьма плохо. Родители часто ругаются до утра; детей постоянно били, словно чтобы снять стресс. Они сбегали уже не раз, и ходят слухи, что это очередная попытка. Единственное… в этот раз их что-то долго нет.

- Постоянно…

Полученная информация привела в работу мой ленивый мозг.

Побег из дома. Обработка. Маньяк-убийца.

Побег из дома и маньяк-убийца… Почему я только что связал эти две вещи?

Пока не стану об этом беспокоиться. Сейчас важнее другое.

Нужно придумать, как разрядить обстановку.

Чем мерзостнее метод, тем лучше результат.

Спрятать иголку в стогу сена, дерево - в лесу.

Если не брать во внимание логику и этику, то ответ напрашивается сам собой.

- Убежали ли они, убили их или похитили, уже прошел месяц. Сомневаюсь, что они целы и невредимы.

- Печально, - лениво откликнулся я, обдумывая пришедший в голову метод. Перекладывание вины, угрозы, манипуляции… Я никчемный человек. Если посмотреть с разных сторон, то простор для критики открывается широчайший.

Хотя были и три плюса: безопасно, легко и быстро.

- Пожалуй, с твоей точки зрения это довольно важно.

Это еще что означает?

- Йес.

- Опа.

Послышался высокий электронный звук - заиграла попсовая песня пятилетней давности, прерывая демонстрацию познаний в английском. Из кармана тюремно-полосатой юбки Нацуки-сан достала синий раскладной телефон и открыла его.

- Как же летит время.

Я тоже достал телефон и проверил время на дисплее. Двенадцать тридцать. С тех пор, как мы покинули кафе, прошел час.

- С твоего позволения, я побегу на работу, - извинилась она.

Куда она, интересно, собралась в таком виде?

- Понятно. Очень жаль, но деваться некуда.

- Глядя на твое довольное лицо, я рада, что поделилась с тобой.

- Будьте осторожны, пожалуйста. Смотрите, как бы вас случайно не арестовали.

Я говорил от чистого сердца. Нацуки-сан выслушала мой совет с большой улыбкой.

- Не дашь ли мне свой номер телефона? - спросила она.

Я согласился и произнес одиннадцатизначный номер.

- Вот мой. Будет настроение прийти с повинной, звони. Буду ждать.

Нацукки-сан изящно поклонилась и приготовилась уходить.

Вдруг она развернулась, точно на вращающемся кресле, и направилась обратно ко мне.

- Это чисто для себя.

- Что именно?

Она в мгновение сократила дистанцию между нами и проворно притянула к себе мою голову. Я не успел среагировать и припал головой к ее груди, которую не назвать пышной.

- М-м, приятно пахнешь…

- Э-э, ничего, что вы обнимаете убийцу?

- Я задерживаю подозреваемого.

Судя по ее голосу, она была просто в восторге.

Я ощутил, как по коже бегут мурашки.

Не обращая внимание на инстинктивное отторжение, я прижал руки к ее спине, стараясь не испачкать ее одежду недоеденным обаняки.

- М-м?

- Э-э, ну, будет очень некстати, если вам в спину вонзят нож…

На мое невразумительное объяснение Нацуки-сан ответила лишь простым спасибо.

Мне в ладони упирались ее острые лопатки. Неужели это тот же самый человек, который за последний час съел кацу карри, фруктовое желе, акафуку, креветочные крекеры, яичный пудинг, мацумаэзуке, обаняки и несколько булочек?

Она запустила в мои волосы пальцы, которые заскользили меж прядей, слегка почесывая мне голову, отчего у меня снова выступили мурашки.

- И-и-и как долго продлится мое лишение свободы?

- Ты все еще под следствием. К тому же тебе тоже придется отпустить меня.

- Это, э-э, ну…

Нацуки-сан захихикала и нежно пробормотала:

- Ностальгия.

- Что-что?

Она отпустила меня. Затем выскользнула из моих объятий и сделала шаг назад.

Пока я стоял, как истукан, не в силах скрыть замешательство, - Нацуки-сан прикрыла рот ладонью, дразняще подрагивая плечами.

- Девушкам нравятся такие парни, как ты.



- Хм… - хрюкнул я, повернулся лицом к забору и на время ушел в самозабвенное созерцание зеленого пейзажа.

Примерно через минуту напомнило о себе смущение.

Я почесал шею указательным пальцем.

Что произошло? Она пыталась подсунуть мне жучок? Или же маячок? Может, это был своего рода осмотр?

Когда приду домой, наверное брошу одежду в стирку и приму ванну.

Да, так и поступлю.

Но хватит прятать смущение.

Запустив в рот последний кусок обаняки, я развернулся.

И увидел перед собой Маю.



Время застыло.



Черный зонт, черный свитер, черные ботинки на платформе, черная шапка и черные волосы.

Ее захватывающая внешность контрастировала с бледно-белой кожей.

Передо мной стояла Мисоно Маю.

Кто-то шагнул вперед, сокращая дистанцию между нами до тридцати сантиметров.

Кто-то открыл рот и заговорил:

- Лжец.

Да, она права.

Где-то внутри будто щелкнул переключатель.

С трудом. Не в ту сторону.

- Ты следила за мной?

Что-то во мне настроилось. Слова были моими.

Молча Маю занесла руку. Не ладонь - сжатый кулак. Настолько медленно, что я успел осознать: она сейчас ударит меня. Неужто она думала, что я не стану уворачиваться? Не разжевывая кусок обаняки во рту, я проглотил его.

- Ты наврала, Маа-чан.

Ее кулак обрушился вниз, проехавшись по моему лицу от скулы до передних зубов.

Еще один порез на руке Мисоно Маю.

- Понравилось играть в детектива?

Она еще раз махнула кулаком. И уставилась на меня из-под шапки каменным взглядом.

Ее кулак был измазан кровью, красный холст.

- Что. это. было?

- Она старше тебя, не называй ее «что», Маа-чан.

Она съездила мне по виску зонтом.

Ты не так все поняла, Маа-чан. Та женщина хочет обличить твои грехи.

Измена тут не причем, будь все проклято!

- Почему ты смеешься?

Не задавай таких вопросов человеку.

- Хотя со мной ты никогда не смеешься.

- …

Ясно.

Ревность, значит?

Точно ревность. То ненавистное мне чувство.

Ностальгия.

Аха-ха-ха-ха-ха-ха.

Я попытался рассмеяться.

И получил удар.

Я обнял ее.



- От тебя пахнет той женщиной.

Ты что, ее уже раньше нюхала?

Вообще-то, наверное, это возможно.

- Ты не Мии-кун.

- Ладно…

Ну вот.

Вот я уже и не Мии-кун.

Если я не добрый, то я не Мии-кун.

Если я обделяю ее вниманием, то я не Мии-кун.

Если я проявляю интерес к кому-то еще, то я не Мии-кун.

Если я не Мии-кун, то я не я.

- Понимаю.

Я осмотрелся по сторонам.

Забор.

Забор забором.

Невысокий.

Наверное, никому и в голову не приходило сделать его повыше, так как жертв пока не было.

Я повернулся посмотреть на Маю.

- Это все ради тебя! У меня не было выбора, потому что я л××лю тебя!

Впрочем, я соврал.

Я соврал. Я соврал Я совРАЛ ЯСОВРАляСОВРаля ложьЛОЖЬЛОЖЬ ложьЛОЖЬЛОЖЬ ya$ovralelüGelojloj.

усодакедол××овьусодакедоуссокаэфко℃ усоусоуососососсосоудалить

удалитьудалитьудалить

пробел, отмена. ОТМЕНА ОТМЕНА ОТМЕНА ОТМЕНА.

Я соврал я соврал Я СОВРАЛ. Я соврал.

Впрочем, я соврал.

- Идиот.

Ты права.

- Лжец.

Ты права.

- Сдохни.


ты права


- Э?


Я оперся о забор ногой и рукой - и оттолкнувшись, подпрыгнул. Ухватился за верхний край и подтянулся.

Когда я поднял вторую ногу, мир пошатнулся.

Не держась руками, я развернул тело.

×××××ая

×××××ая

×××××ая

×××××ая

×××××ая

×××××ая Маа-чан ошеломленно округлила глаза.

Что, думаешь, сейчас произойдет?

Скоро увидишь, поэтому гадать не придется, Маа-чан.

Ты просто смотри.

Просто смотри... А потом живи счастливо.

Желаю здоровья, долгой жизни и упокоя души.

Увидимся.

- Пока.

И не дожидаясь ответа, я спрыгнул.

Началось самое свободное время в моей жизни.

Я полетел вниз головой.

Кровь оттекла от головы,

пока я слушал песню ветра…

и…


Ах да, забыл веревку.


Я погиб.


Десятый инцидент [сомнительное убийство]

По некоторым обстоятельствам это убийство откладывается.



Примечания:

1. Таваба! - предсмертный клич героя из манги «Кулак северной звезды».

2. Ома эва мо шиндэ кудасай - переделка «ома эва мо шиндеиру» (ты уже мертв), коронной фразы главного героя манги «Кулак северной звезды». На японском переделка грамматически бессмысленна чуть меньше, чем полностью.

2.2. База за болы - когда бьющий получает четыре подачи, являющиеся “болами” - то есть они вышли за пределы зоны страйка, куда должен пытаться попасть питчер, чтобы заработать страйк - то он занимает первую базу (в контексте важно, что при этом бьющий ничего не «отбивает»).

2.3. Частичная цитата из начала «Макбета» Шекспира (Когда средь молний, в дождь и гром Мы вновь увидимся втроем?). 2.5. Отсылка к японскому роману «暗いところで待ち合わせ» (Рандеву в темном месте).

2.75. Отсылка к «Космическому крейсеру Ямато», где герои проделывают путешествие в 296 тысяч световых лет, чтобы достать противорадиационное устройство и спасти зараженную радиацией Землю.

3. У нас подобные штуки бывают в здоровых торговых центрах. Кладешь зонт в пакет и запечатываешь специальной штуковиной.

4. Отсылка к технике из «Невероятных приключений ДжоДжо», которая способна в частности предотвращать старение.

5. Отсылка к аниме «Сазаэ-сан», где в эндинге главный герой играет со зрителями в камень-ножницы-бумага.

5.5. Отсылка к игре «Phoenix Wright, Ace Attorney».

6. «Подозрение» у японцев состоит из двух кандзи со значениями «неприязнь» и «сомнение».

9. Кацудон - популярное японское блюдо, жаренная свиная отбивная в чашке с рисом, специями и яйцом.

10. Миай - первая встреча с кандидатом для брака по расчету, частью которой обычно является прогулка с целью знакомства потенциальных супругов.

11. Дайфуку - японская сладость, небольшая рисовая лепёшка со сладкой начинкой.

12. Акафуку-моти - особый сорт рисовых пирожных, покрытых сладкой пастой из красных бобов.

13. Обаняки - жареные пирожки с начинкой из пасты адзуки.

14. «Акай китсуне» - брэнд японской лапши быстрого приготовления (в переводе: «красная лиса»).
«Енот, который не прилетел из будущего» - отсылка к «Дораэмону», аниме, где протагониста-робокошку вечно путают с енотом.
Далее, в японском фольклоре енот и лиса - враждующие волшебные звери, которые в схватках используют смекалку, а не силу.

15. Мацумаэзуке - японское блюдо из маринованных овощей и морепродуктов.