Zero no Tsukaima ~Russian Version~:Volume5 Story3 Part4

История 3: Тристанские каникулы (часть 4)

Ночь сменилась утром. На центральной площади, в церкви Сен Реми́ колокол отзвонил 11 часов.

Перед Королевским Театром Танариж остановилась карета. Из неё вышел Ришмон. Он с важным видом посмотрел на театр. Паж, сидевший на месте возницы, хотел было сойти, чтобы сопровождать хозяина.

— Не нужно. Жди у кареты.

Ришмон покачал головой и вошёл в театр. Кассир, узнав посетителя, поклонился. Не покупая билета, Ришмон прошёл внутрь. Благодаря тому, что инспекция театральных постановок была одной из его обязанностей как главного цензора, этот театр был чем-то вроде его личной виллы.

Посетители театра, сплошь молодые женщины, начали занимать места всего минут шесть назад. Вначале спектакль был популярен, но из-за бездарной актёрской игры он получил разгромные отзывы критиков. И в результате зрители уже не так рвались в театр.

Ришмон сел на своё отдельное место и стал молча ждать, когда поднимется занавес.

Аньес и Луиза только что добрались до входа в театр. Луиза не могла понять, зачем нужно было так долго торчать в ближайшей подворотне. Аньес разрешила выйти из укрытия, только когда появился определённый экипаж.

Луиза вымоталась и устала. Прошлой ночью она вообще не спала. Кроме того, Аньес ничего не объяснила. Она, конечно, сказала, что это была охота на крысу, но когда Луиза спрашивала, кто же был это крысой... Аньес замолкала, и больше от неё нельзя было добиться ни слова.

Перед глазами Луизы, которая терпеливо ждала перед театром, прошла пара до боли знакомых людей.

Это была Генриетта в сопровождении Сайто, у которого были мешки под глазами от недосыпания. Хотя Генриетта надела плащ и одежду простолюдинки (ту, что Луиза себе купила), и её волосы были собраны в хвост, как у горожанки... Луиза была уверена, что не ошиблась.

Аньес недавно отправила доклад с почтовой совой и теперь ждала, когда они придут сюда.

— ...Принцесса. Сайто!

Начала Луиза тихо, но в конце, подбежав к паре, уже кричала.

— Луиза...

Генриетта крепко обняла миниатюрное тело Луизы.

— Я так беспокоилась! Где вы так долго пропадали?

— Я позаимствовала благородного господина фамильяра... и спряталась в городе. Прости, что не рассказала. Я не хотела тебя в это втягивать. Поэтому, когда сегодня утром Аньес сообщила, что вы действовали вместе, я удивилась. Хотя ты моя лучшая подруга, поэтому, наверное, рано или поздно нам суждено было встретиться.

Аньес, молча стоявшая рядом, опустилась на колено.

— Всё готово, ждём вашего приказа.

— Благодарю. Вы действительно хорошо поработали.

И последними зрителями, прибывшими к театру...

Была магическая охрана из Отряда Мантикоры.

Люди вокруг с удивлением следили, как их командир с эмблемой мифического зверя с головой льва и телом змеи раздраженно подошёл к Аньес.

— Эй! Что это за нелепая шутка, госпожа Аньес?! Я прилетел сюда, получив ваше письмо, но Её Величества здесь нет!

Тут командир "Мантикор" заметил Генриетту и в панике подбежал к ней.

— Ваше Величество! Мы так беспокоились! Где вы были? Мы всю ночь вас искали! — чуть не плача, воскликнул он.

Зачем здесь столько охраников-магов? Вокруг начали собираться любопытные. Из-за того, что поднялся такой шум, Генриетта снова накинула капюшон плаща.

— Прошу прощения за доставленное беспокойство. Я объясню позже. А пока что, командир, следуйте моим приказам.

— Какие будут приказания?

— Пусть весь ваш отряд окружит Королевский Театр Танариж. Следите, чтобы даже мышь не проскочила наружу.

Хотя на лице у него отражалось сомнение, командир сразу поклонился.

— Как прикажете.

— Тогда я иду внутрь.

— Я пойду с вами! — закричала Луиза. Однако Генриетта покачала головой.

— Нет, ты должна ждать здесь. Это дело я должна закончить сама.

— Но—

— Это приказ.

Услышав такой решительный тон, Луиза с запинкой поклонилась.

Генриетта одна вошла в театр. Аньес, у которой были ещё другие секретные дела, вскочила на лошадь и куда-то ускакала.

Так что... на месте остались только двое — Сайто и Луиза.

Луиза потянула за рукав Сайто, который с румянцем на щеках наблюдал, как уходит Генриетта.

— Эй.

— Что?

— Так что произошло?

— Мне сказали, что это охота на лису.

— А я слышала, что на крысу.

— В общем, это одно и то же.

После этого они тупо уставились друг на друга.

— Тут как-то замешан долг...

— Ага.

— Похоже, мы оба играли на вторых ролях при главных действующих лицах.

Сайто кивнул.

Луиза почувствовала знакомый запах и поднесла нос поближе к телу Сайто.

— Ч-что—

С опасным выражением на лице, Луиза стала обнюхивать Сайто.

— Э, эй, чего ты—

— Этот запах... Так пахнут духи́ принцессы!

— Э?

Сайто перепугался.

— Ты... Ты ведь ничего такого не делал с принцессой?

Луиза угрожающе уставилась на Сайто. Он побледнел. Само собой... он не мог сказать ей о поцелуе. Он не мог предать Генриетту. Ради чести принцессы он не должен об этом рассказывать. Кроме того, даже если бы он рассказал, Луиза всё равно бы ему не поверила.

— Дура, ничего я не делал!

— Правда?

Луиза продолжала сверлить Сайто взглядом.

— Наверное, я пропитался этим запахом, пока провожал её сюда.

Луиза схватила Сайто за ухо и притянула его ближе. Потом стала обнюхивать его воротник.

— Тогда почему здесь тоже пахнет? Почему твой воротник пахнет духа́ми, хотя ты её просто провожал? М-м? Что это, интересно, за духи такие?!

— Нет, это... Это, наверное, случилось, когда мы ворочались на кровати во сне. Наверное, лица оказались рядом. Только и всего.

— Ничего-ничего. Я обо всём узнаю от твоего тела!

Луиза, по-прежнему держа Сайто за ухо, потащила его в переулок.

Эхо воплей Сайто огласило пустую улицу.

Занавес поднялся, и спектакль начался.

Поскольку пьеса предназначалась для дам, большинство зрителей составляли молодые женщины. Под громкие аплодисменты роскошно одетые актёры начали играть историю трагической любви.

Эту пьесу Луиза недавно ходила смотреть... "Тристанские каникулы".

Ришмон нахмурился. Он хмурился не из-за смеха и кривляния актёров и не из-за бурных и шумных оваций молодых женщин из зала. Всё потому, что тот, кого он ждал не появился в назначенное время.

В его голове вертелось множество разных вопросов.

«Было ли исчезновение королевы планом Альбиона, о котором мне не сообщили? Если так, то зачем они это сделали? А если нет, то, может быть, в Тристейне существует третья сила, о которой мы ничего не знали?»

— В любом случае, от этого одни проблемы, — пробормотал он себе под нос.

В этот момент... ещё один зритель опустился на сидение рядом с ним. Был ли это тот, кого он ждал? Ришмон украдкой бросил взгляд в сторону. Нет, не он. Это была молодая женщина с капюшоном на голове.

Ришмон прошептал:

— Извините, это место уже занято. Сядьте на другое, пожалуйста.

Однако женщина и не подумала вставать.

Что с этой девчонкой? Ришмон с гневом повернулся к ней.

— Мадемуазель, вы что, не расслышали меня?

— Зрителям полагается смотреть спектакль, господин Ришмон.

Глаза Ришмона чуть не выскочили из орбит, когда он узнал лицо под капюшоном. Это была та, кто, как он думал, исчезла... Генриетта.

Генриетта, не отрывая глаз от сцены, спросила Ришмона:

— Это пьеса для женщин. Неужели вам она тоже понравилась?

Ришмон успокоился и с прежним хладнокровием снова откинулся в кресле.

— Я смотрю такую скучную пьесу лишь по долгу службы. Как бы то ни было, Ваше Величество, ходит слух, что вы где-то скрывались... Главное, что вы в безопасности.

— Вызывать своего связного в театр... Неплохо придумано. Вы председатель Верховного Суда. Рецензирование пьес — это также ваша работа. Так что ваши визиты в театр никому не покажутся странными.

— Ну, конечно. Однако, встречи с моим "связным" не обязательно так уж безопасны. Что если я здесь встречаюсь с любовницей?

Ришмон засмеялся. Генриетта, однако, даже не улыбнулась. Она прищурилась, как охотник.

— Можете не ждать вашего связного. У него билет оказался фальшивый. Подделка билетов на спектакль карается судом. Этим как раз и должно заниматься судебное учреждение.

— Ого, когда это продажа билетов перешла под юрисдикцию королевской семьи?

Генриетта вздохнула, разрывая нить напряжения.

— Ладно, прекратим этот нелепый обмен остротами. Тайный агент Альбиона, с которым вы пришли встретиться сегодня, был арестован минувшей ночью. Он рассказал всё. Сейчас он в тюрьме Чернобога.

Генриетта загнала Ришмона в угол.

Однако Ришмон, словно зная, что всё так обернётся, не потерял выдержки. Он широко и бесстрашно улыбнулся.

— Хо-хо! Так это была ваша стратегия, вы прятались, чтобы выманить меня наружу!

— Именно так, Королевский Судья.

— Стало быть, Ваше Величество всё это время держали меня в кулаке?

— Я действительно не хотела, чтобы всё... так обернулось.

Ришмон ни разу не допустил в свою улыбку скрытой под ней угрозы. Он ни разу не выдал свои чёрные мысли, вспомнила Генриетта с болезненной досадой.

— После моего исчезновения вы решили связаться со своим секретным агентом. "Королеву похитили, и сделано это было не нашими руками". Для вас это было всего лишь незначительное происшествие. Вы были спокойны и не стали паниковать. Осторожная лиса, которая не показывает хвост...

— Так что, когда вы начали подозревать?

— Я была не уверена. Кроме вас было много других подозреваемых. Однако это должен был быть кто-то из моих приближённых. В ту ночь именно вы были заодно с преступником.

Генриетта продолжила печальным и усталым голосом:

— Я не хотела верить. Чтобы вы — и совершили такое... Королевский Судья, которому полагается охранять закон и порядок всего королевства, участвовал в подобном заговоре. Когда я была ребёнком, вы всегда относились ко мне с такой заботой... а теперь продали меня врагу.

— Ваше Величество, для меня вы по-прежнему девочка, которая ничего не понимает. Всё равно лучше быть под управлением Альбиона, чем невежественной девочки на троне.

— Ваша забота обо мне была ложью? Вы казались таким добрым. Ваша доброта тоже была фальшивой?

— Любовь господина к своей дочери не распространяется на его вассала. Вы даже этого не понимаете? Вот поэтому я и говорю, что вы ещё ребёнок.

Генриетта закрыла глаза.

«Кому можно верить? Почему так тяжело, когда тебя предаёт человек, которому ты доверяла? Нет... меня не предавали. Этот человек обманул меня только ради карьеры. Я не могу такого понять, так что, возможно, как и сказал Ришмон, я ещё ребёнок».

«Но я больше не могу оставаться ребёнком».

«Если не пытаться, то так никогда и не научишься видеть правду».

«А её нужно уметь видеть, несмотря на чувства в сердце».

Повелительным тоном Генриетта сказала:

— Именем королевы вы лишаетесь титула, Королевский Судья. Сдайтесь добровольно.

Ришмон не двинулся с места. Более того, он указал на сцену и объявил таким тоном, словно Генриетта была маленькой безмозглой дурочкой:

— Не нужно произносить столь грубые речи. Продолжим смотреть пьесу. Она только началась. Уйти до конца спектакля — значит проявить неуважение к актёрам.

Генриетта отрицательно покачала головой.

— В этот момент здание снаружи окружено Магической Охраной. А теперь проявите смелость дворянина и отдайте вашу трость.

— В самом деле... такая зелёная, неопытная девочка... Кого вы, по-вашему, собрались арестовать?

— О чём это вы?

— Я всего лишь говорю, что вам ещё расти и расти до того, как вы сможете заманить меня в ловушку, вот и всё.

Ришмон хлопнул в ладоши.

По этому сигналу актёры, которые до этого играли пьесу, — около шести мужчин и женщин — вынули палочки, спрятанные в штанах или куртках, и направили их на Генриетту.

Молодые женщины в зале завизжали.

— Тихо! Всем смотреть пьесу молча!

Гневный голос Ришмона... показывая истинную натуру его обладателя, разнёсся по театру.

— Всё, кто станет шуметь, будут убиты. И это уже не будет частью спектакля.

Внезапно всё здание погрузилось в тишину.

— Вы совершенно напрасно явились сюда, Ваше Величество.

Генриетта тихо сказала:

— Актёры... были вашими людьми.

— Да. Это не блеф. Они первоклассные маги.

— И к тому же, похоже, бездарные актёры.

Ришмон накрыл руку Генриетты своей. Она вздрогнула от этого отвратительного прикосновения.

— В моём сценарии всё предусмотрено. Ваше Величество, я собираюсь взять вас в заложники. Затем я найду корабль до Альбиона. Ваша драгоценная персона будет моим эмиграционным подарком Альбиону. Конец.

— Действительно, всё в этой пьесе идёт по вашему сценарию. Сцена — Тристейн, актёр — Альбион...

— А вы будете героиней. Так что примите участие в этой комедии.

— Увы, но мне больше по вкусу трагедия. Я не могу участвовать в этом обезьяньем шоу.

— Вынужден вас огорчить, но в этой жизни никому не дано переиграть мой сценарий.

Генриетта покачала головой. Её глаза уверенно сверкнули.

— Нет, сегодня всё пойдёт по моему сценарию.

— Ваш страдает от плохой организации. К несчастью, как режиссёр, я не могу позволить вам испортить этот спектакль.

Генриетта, по-прежнему излучая уверенность... указала палочкой на магов, изображавших актёров.

— Это актёры всё портят своей полнейшей бездарностью. И это просто невозможно не заметить.

— Не говорите ерунды. Рано или поздно они станут ведущими актёрами Альбиона.

— Пора им покинуть сцену.

Женщины в зале, до этого шумные и напуганные...

После слов Генриетты бросили притворяться напуганными и одновременно достали мушкеты.

Подручные Ришмона, которые направляли свои палочки на Генриетту, растерявшись от этого зрелища, замешкались.

Выстрел десятков ружей слился в один большой взрыв.

Благодаря акустике театра, звук усилился и превратился в громоподобный рёв.

Когда чёрный, густой дым рассеялся... альбионские маги, притворявшиеся актёрами, были изрешечены пулями; все они лежали мёртвыми на сцене, не успев произнести ни одного заклинания.

Все зрители в театре были мушкетёрами. Конечно, даже мнительный Ришмон не смог этого заметить.

Все мушкетёры были молодыми простолюдинами... более того — женщинами.

Генриетта ледяным тоном объявила своему соседу:

— Пожалуйста, встаньте, господин Ришмон. Спектакль окончен.

Ришмон с немалым трудом поднялся.

Он громко расхохотался, вырвав у одного из мушкетёров кинжал.

Продолжая смеяться, как безумный, и не обращая внимания на мечи, направленные на него, Ришмон медленно поднялся на сцену. Мушкетёры окружили его. Они были готовы проткнуть его при любом подозрительном движении.

— Вы даже не знаете, когда пора сдаться, Ришмон!

— Я рад, что вы всё же немного подросли! Ваше Величество, из вас вышел отличный сценарист! Ваша пьеса меня весьма впечатлила...

Ришмон, преувеличенно жестикулируя, обвёл взглядом мушкетёров.

— Ваше Величество... Выслушайте последнее слово того, кто служил вам с самого дня вашего рождения.

— Говорите.

— Все эти годы, Ваше Величество...

Ришмон остановился в углу сцены... и ударил ногой в пол. В ответ на это пол раскрылся, словно волчья яма.

— Служить вам было истинным удовольствием.

Ришмон упал прямо в дыру. Хотя мушкетёры тут же подбежали туда... пол закрылся и не открывался, как ни толкали они и ни тянули. Очевидно, люк управлялся магией.

— Ваше Величество...

Все мушкетёры с тревогой смотрели на Генриетту. С досадой грызя ногти, Генриетта подняла глаза и громко приказала:

— Ищите его на выходе у ворот! Живее!

Отверстие вело в подземный ход. Ришмон приготовил этот лаз на чёрный день.

Чтобы остановить падение, Ришмон использовал "Левитацию" и, наложив заклинание света на свою палочку, двинулся по подземному ходу, освещая землю у себя под ногами. Проход вёл в особняк Ришмона. Ему нужно было туда зайти. Он собирался сбежать в Альбион, прихватив с собой свои деньги.

— Однако... всё так сложилось из-за принцессы...

В день своего побега он собирался выпросить у Кромвеля в своё командование один полк. Потом бы он вернулся в Тристейн, поймал Генриетту и, стократно отплатив ей за сегодняшнее унижение, он бы обесчестил и убил её.

На ходу представляя себе всё это... он увидел в свете палочки какую-то тень.

Прошла секунда.

Лицо, показавшееся из мрака, принадлежало... Аньес, мушкетёру.

— Надо же, это вы, господин Ришмон. Идёте домой запасным путём? — сказала Аньес, улыбаясь. Её голос отдавался эхом в узком, тёмном, сыром коридоре.

— Ты... — Ришмон в ответ облегчённо вздохнул. Верно, они могли узнать об этом тайном ходе, могли видеть его планы театра... Но в засаде его ждал не маг, а всего лишь одна мечница, это будет совсем не сложно. Он, как и большинство магов, смотрел на людей с мечом свысока.

— Уйди с дороги. У меня нет времени играть с тобой. Слишком хлопотно убивать тебя здесь и сейчас.

После слов Ришмона Аньес достала пистолет.

— Шах и мат. Я уже произнёс формулу заклинания. Мне остаётся лишь выпустить его в тебя. Мой многослойный доспех не пробить пулями. Твоя клятва Генриетте не обязывает тебя отдавать жизнь. Потому что ты простолюдинка, — продолжил Ришмон скучающим тоном. — Твоё мизерное жалование не стоит того, чтобы идти против заклинания дворянина. Уходи.

Аньес с трудом проговорила:

— Я убью тебя не из верности Её Величеству, а ради личной мести.

— Личной мести?

— Д'Англетер.

Ришмон улыбнулся. «Если подумать, в тот день, перед уходом из моего особняка... она спросила меня об этом. Вот в чём дело», — наконец поняв, Ришмон рассмеялся.

— Ясно! Так ты выжившая из той деревни!

— Ты был в ответе за это преступление... Мою деревню уничтожили, не объяснив даже, за что, — объявила Аньес, закусив губу. По подбородку стекла капля крови.

— Заказ Ромалии на искоренение ереси, охота на Новую веру. Ты объявил, что последователи Новой веры — бунтовщики, и уничтожил мою родную деревню. Сколько ты получил за это от ромалийских святых отцов, Ришмон?

Уголки губ Ришмона приподнялись.

— Спрашиваешь, сколько? Хочешь знать? Я бы сказал, но не помню точную сумму взятки.

— Деньги — это всё, во что ты веришь? Жалкий человек.

— Точно так же, как вы верите в Бога, я верю в деньги — где тут разница? Как вы печалитесь об умерших родственниках, так и я хочу ещё денег — где разница? Скажи мне. Я бы хотел это знать.

— Я убью тебя. Можешь тратить свои сбережения в аду.

— Хоть и жаль тратить дворянскую магию на таких, как ты... — это судьба, — пробормотал Ришмон, выпуская заклинание.

Огромный шар пламени появился на конце палочки и полетел в сторону Аньес.

Он ожидал, что Аньес выстрелит из пистолета, который она сжимала в руке... но она отшвырнула его в сторону.

— Что?

Она закрылась мантией и приняла огненный шар на себя. Хотя мантия сразу же вспыхнула, бурдюк с водой, спрятанный под ней, испарился, поглощая жар огненного шара. Однако шар не исчез полностью. Остаток заклинания ударил в Аньес, раскалив её кольчугу.

— А-а-а-а-а-а!

Но всё же Аньес выдержала его, оставшись на ногах. Ужасающая сила воли. Превозмогая боль во всём обожженном теле и выхватив меч, она бросилась к Ришмону.

Ришмон, пытаясь отбиться, в спешке выстрелил следующим заклинанием. Аньес ударило Клинком Ветра. Хотя клинок проник сквозь кольчугу и железные пластины доспехов, они спасли её от смертельного ранения. Получая бесчисленные порезы по всему телу, Аньес всё равно продолжала нестись вперёд.

В тот момент, когда Ришмон попытался прочитать очередное заклинание, Аньес врезалась в его грудь.

— Уо-о...

Вместо заклинания изо рта Ришмона... хлынула алая кровь. Аньес надавила на рукоять меча, всаживая его ещё глубже в грудь Ришмона.

— М... маг простолюдинке... Дворянин, такой, как я... мечнице вроде тебя...

— ...Теперь скажи: меч и пистолет по-прежнему для тебя игрушки?

Вся обожжённая и израненная, Аньес провернула меч, медленно вспарывая грудь Ришмона.

— Это не игрушки. Это оружие. В отличие от вас, дворян, мы, по крайней мере, отрастили клыки. Умри же от этих клыков, Ришмон.

Ришмон выплюнул особенно большую порцию крови.

И медленно осел на пол.

Вокруг снова наступила тишина.

Аньес подобрала фонарь, который ещё раньше поставила на пол, и, опираясь плечом о стену, нетвёрдыми шагами побрела вперёд. Порезы поверх ожогов болели так сильно, что Аньес могла в любой момент не выдержать и упасть.

Но она продолжала идти.

— ...Нельзя здесь умирать. Ещё остались те... кого мне нужно убить.

Медленно, шаг за шагом, используя меч в качестве опоры и по-прежнему истекая кровью, Аньес пробиралась к выходу.

Ближайшим выходом их тайного хода, идущего под Тристанией, была сточная канава на улице Шиктоне́. Когда Аньес, протиснувшись наружу, вылезла из неё, горожане в ужасе завопили. Подняв глаза к яркому солнцу... и чувствуя, что ей повезло остаться в живых, Аньес потеряла сознание.

Три дня спустя...

Сайто, как обычно, мыл на кухне тарелки. Тут Луиза толкнула его в спину. Едва не выронив тарелку, он недовольно проныл:

— Аккуратнее! Из-за тебя я перебью всю посуду!

Луиза с глухим рычанием кинула на него яростный взгляд. С чувством облегчения Сайто повернулся обратно к тарелкам. С того самого дня... Луиза с ним не заговаривала.

Она отругала его, когда он а итоге рассказал ей всё, что случилось, пока они с Генриеттой прятались в той дешёвой ночлежке. Только об одном он умолчал... о поцелуе.

Сейчас она только дулась, но если бы узнала про поцелуй, то разозлилась бы по-настоящему. Всё-таки, желание Луизы владеть безраздельно было невероятно сильным. Она бушевала, когда её фамильяр Сайто отвлекался на других девушек. Поцелуй с её бесценной Генриеттой был бы ещё хуже.

Она бы его убила, если б узнала.

А потому Сайто ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы она догадалась.

— ...Н-не злись ты так.

— Я не злюсь.

— Тогда чего молчишь? Принцесса и я обнялись, потому что не было другого выхода. Мы не хотели, чтобы её обнаружили...

— ...И вы больше ничего не делали?

— К-конечно, нет!

Продолжая мыть тарелки, Сайто начал насвистывать.

Хотя со стороны это было похоже на ссору влюблённых... они оба думали иначе. Сайто объяснял ревность Луизы её желанием монопольно владеть своим фамильяром. Ну а Луиза, будучи Луизой, не признавалась самой себе в своих чувствах. Так что в целом, их отношения по-прежнему шли параллельными линиями. Неужели всё так и останется? Пока что линии оставались параллельными.

Затем, пока оба чувствовали, что их отношения остаются такими же сложными, как всегда, открылась дверь, и появились два посетителя. Их лица были скрыты по капюшонами.

— Здравствуйте. Чем могу служить?

Когда Луиза подошла к ним, чтобы выслушать их пожелания, один из гостей молча поднял капюшон и показал Луизе лицо.

— Аньес!

Аньес шёпотом сказала Луизе:

— Пожалуйста, приготовь комнату на втором этаже.

— Раз это ты, тогда... другой человек...

— ...это я, — отозвался голос Генриетты.

Луиза кивнула и пошла готовить гостевую комнату на втором этаже.

— Ну что ж... Луиза. Прежде всего, позволь выразить тебе мою признательность, — сказала Генриетта, поглядев по очереди на всех, кто сидел за столом.

Луиза, Сайто, Аньес.

Хотя Аньес была тяжело ранена, с помощью заклинания "Лечения" Генриетты, которая была магом Воды, она была почти полностью исцелена. Но доспехи она носить пока всё же не могла. Поэтому на ней была только рубашка с подкладкой, обычные штаны и сапоги.

— Информация, которую ты собрала, оказалась очень полезной.

— П-правда, она вам пригодилась?

Городские сплетни были не только о политике. В них также содержалась критика и личные мнения горожан. Хотя она не успела их все тщательно обдумать, они были полезны для Генриетты...

— Таким образом я могу увидеть без прикрас, как выгляжу в глазах других людей. Я хочу слышать правду. Даже если она режет уши...

Оказалось, что многие недовольны действиями Генриетты. Хотя Луиза была не согласна, она сообщила всё как было. Вот почему она была рада.

— Я всё ещё неопытна, поэтому должна выслушивать критику, потому что это необходимо для улучшения в будущем.

Луиза поклонилась.

— Я также должна извиниться. Прости, что забрала твоего фамильяра без спроса, не объяснив обстановку.

— Действительно. Оставлять меня в стороне было жестоко, — сухо сказала Луиза.

— Я не хотела, чтобы ты слишком в это впутывалась. Мне требовалось выполнить грязную работу по расстановке ловушек... для предателя.

— Королевский Судья был предателем...

Хотя Генриетта пыталась сохранить всё в тайне... такие секреты, кажется, всегда просачиваются наружу. То, что Ришмон был альбионским шпионом, уже стало популярной сплетней в городе.

Луиза подняла голову.

— Всё-таки я уже не ребёнок. Я могу хранить секреты принцессы. С этого дня всегда мне рассказывайте.

Генриетта кивнула.

— Хорошо. Да будет так. Всё равно единственные люди, которым я могу всецело доверять... — это собравшиеся в этой комнате.

— Включая фамильяра?

Луиза внимательно на них посмотрела. На секунду Генриетта и Сайто встретились глазами. Лёгкий румянец появился у обоих на щеках, и они одновременно посмотрели себе под ноги.

— Д-да... Конечно. А! Точно! Я же вас ещё формально не представила друг другу!

Генриетта, пытаясь сменить тему, показала рукой на Аньес.

— Это мой верный капитан мушкетёров, Аньес Шевалье де Мила́н. Хотя она женщина, она обращается с мечом и пистолетом так же мастерски, как мужчина. Также она покарала предателя, который пытался сбежать. Она бесстрашно выступила против мага с одним лишь мечом... Настоящий героизм.

— Вовсе я не герой.

Аньес отмахнулась от похвал и снова жизнерадостно просияла. Ничуть не смущаясь, она сказала:

— Ваше Величество, нас не нужно представлять друг другу. С мисс Вальер у нас ночью уже был роман.

Луиза покраснела, вспомнив поцелуй.

— Н-ничего подобного!

— Это была незабываемая ночь, верно, мисс Вальер? — со смехом произнесла Аньес. От этого Луиза покраснела ещё больше.

— Незабываемая ночь? — спросила Генриетта.

— Ничего особенного, просто мы притворились любовниками, чтобы сбить врага с толку. Мы поцеловались! Это было так забавно! А-ха-ха-ха-ха! — Аньес весело рассмеялась.

Луиза краснела всё больше и больше. Она ожидала, что Сайто начнёт подшучивать над ней из-за того, что её поцеловала женщина. Однако он не засмеялся.

Он с какой-то странной неловкостью отвёл глаза.

Луиза кинула взгляд на Генриетту. Та тоже в нерешительности перебирала пальцами.

Кроме того, только что, когда эти двое посмотрели друг другу в глаза, то сразу опустили головы. Странное подозрение... закралось в душу Луизы.

— Н-ну что же, раз у нас ещё осталась пара дел, то нам пора идти, Аньес.

Генриетта встала.

— Э? Я думала, мы будем праздновать всю ночь?

— Меня беспокоят твои раны... Ну что ж, Луиза, прошу вас, продолжайте без нас.

Генриетта поспешно вышла из комнаты. Аньес, которая, похоже, была в полном недоумении, последовала за ней.

Сайто тоже встал и хотел выйти.

— Вовсе незачем так спешить.

Луиза его задержала. Охваченный дурным предчувствием, Сайто побледнел.

— Нет, ну, надо идти мыть посуду... — сказал Сайто, глядя прямо перед собой. Его голос дрожал.

Луиза, однако, улыбнулась.

— М-м, садись. Всё в порядке. Оставайся здесь до утра.

Она указала на кровать. Сайто медленно сел. Что случилось, она догадалась? Поцелуй с принцессой... Нет, конечно нет... Тогда она бы не была такой спокойной, верно?

В-вот именно. Если бы она знала, Луиза бы так себя не вела. Она бы без конца топтала Сайто ногой по лицу, спрашивая: "Это ты поцеловал принцессу, так?"

Но она улыбалась. Может быть, она действительно безо всякой задней мысли хотела отблагодарить Сайто за всё, что он вынес.

— В-в чём дело? Ты необычно добрая.

— Нет, я всего лишь хотела сказать спасибо за твои старания. Я просто хочу выразить благодарность. Правда.

Луиза дала Сайто кружку и налила немного вина.

— С-спасибо.

— Понимаешь, я... просто огорчилась, что не понадобилась принцессе. Последние два, нет, три дня я была в плохом настроении... то из-за одного, то из-за другого. Но теперь настроение у меня исправилось! Всё снова в порядке!

Видя это, Сайто почувствовал облегчение.

А-а-ах, он совершенно напрасно волновался... «Как же я рад... Она, кажется, и правда вернула себе чувство юмора».

— Защищать принцессу было тяжело? — Луиза взяла Сайто за руку.

— Н-немного.

«Почему Луиза такая добрая? А-а, да какая разница, мне уже сто лет не было так хорошо».

— Как и ожидалось от моего фамильяра! Я так горжусь тобой!

Сайто начал хвастаться.

— Да это было... раз плюнуть. Хотя мы сделали это вместе...

— Но всё равно, это было великолепно. Вас ведь так никто и не смог найти, ты, наверное, здорово запутал преследователей, правда?

— Т-так и было.

— Ты пей, пей. Я сегодня буду выполнять обязанности заботливой хозяйки. Поработаю официанткой.

Сказав это, она снова наполнила кружку вином. От таких льстивых похвал Луизы самоуверенность Сайто постепенно раздувалась.

— Сайто такой замечательный! Когда к вам в комнату внезапно ворвались, ты мгновенно сообразил притвориться любовниками и таким образом обманул их, верно? Тебе нужно было идти в актёры! В Королевском Театре Танариж ты мог бы быть звездой первой величины!

— Ага, точно! Лёгкая победа!

А Луиза тем же тоном продолжила:

— Сайто замечательный! Он целовался с принцессой?

— Ага, точно!

В этот момент воздух буквально замёрз.

Сайто про себя отметил, как виртуозно его провели. Если хочешь что-то выжать из своего спутника, прежде всего нужно заставить его расслабиться. Это способ, который Луиза подцепила в баре! Им-то она и воспользовалась!

Луиза применяла этот способ каждый день, поэтому её мастерство выросло.

— Л-Луиза, это... Ты... Как бы...

Напряжение в комнате возросло.

Затем Луиза встала и заперла дверь на ключ.

Повернувшись, она произнесла ясным, ровным голосом:

— Эй, пёс.

Пёс.

В один миг опьянение от выпитого вина испарилось.

Сайто начал трястись.

Почему от плеч Луизы исходит эта тёмная аура?

И что это вообще такое?

— В чём дело, пёс? Почему не отвечаешь?

— Г-гав!

Сегодня слово "пёс" определённо звучало иначе. Как-то по-другому. Предчувствие неминуемой беды пронзило онемевшее тело Сайто. Он ощутил во рту горький вкус отчаяния.

— Извини, так чем мне тебя — магией или ногой?

— П-по-моему, и то и другое одинаково больно.

— Прости, но тебе и должно быть больно. Давай, решай — и побыстрее.

«Итак... Ночь обещает быть длинной».

«Очень длинной. А потом длинный рассвет».

«При условии, что я смогу пережить сегодняшнюю ночь...»

«И с этого момента мне нужно опасаться девушек, разливающих спиртные напитки», — подумал Сайто.

Назад к части 3

Вернуться на главную страницу

Вперёд к тому 6