Mahouka Koukou no Rettousei ~Russian Version~:Volume 5 Summer break

Летние каникулы

– Не хотела бы ты съездить на море?

Шизуку внезапно сказала эти слова.

– Ты ведь имеешь в виду пляж?

Современная система видео-телефонов стандартно поддерживала одновременный разговор 10-ти абонентов. Миюки использовала её для обычных разговоров с Хонокой и Шизукой. На этот вопрос Шизуку коротко ответила «Да». Ответ был немного короткий, но для её школьной подруги с начальной школы, Хоноки, он был словно сигналом.

– А, ты имеешь ввиду?

– Да, это.

Но для Миюки, которая была знакома с ними всего лишь 4 месяца, данное общение было совершенно на другом уровне.

– Вы что именно имеете в виду?..

На этом месте и Хонока, и Шизуку поняли (пусть и немного поздно), что они оставили Миюки вне темы. Они обменялись взглядами. К слову сказать, на дисплее Миюки это отображалось так, как будто они смотрят в сторону. Хонока была первой, повернувшейся к Миюки.

– Ну, ты знаешь, семье Шизуку принадлежит курорт в Огасаваре.

– Э? Шизуку, твоя семья владеет личным пляжем?

– Ну да...

На вопрос Миюки, Шизуку снова ответила коротко, но в этот раз, немного смутившись.

Недавно, иметь виллу на необитаемом острове Огасаваре стало модным среди богатых, хоть и находились невежественные критики, которые толковали это как «высокомерное желание уничтожать дикую природу».

Эти необитаемые острова, на которых и находились пляжи, были когда-то самыми популярными, но были заброшены, из-за ухудшавшихся условий. Эти виллы были автономны (источником энергии был солнечный свет, поэтому энергетика была не всегда автономна), и никакого загрязнения природы не было, кроме обычного использования земли под строительство. Конечно, Миюки не винила Шизуку (и её семью) за что-либо. Лишь горстка богатых семей могла позволить себе иметь личный пляж. Скорее всего, это понимала и Шизуку, и пусть её и не критиковали за подобную роскошь, она всё равно подсознательно чувствовала некоторую степень вины.

– Мой отец сказал: «Пригласи своих друзей». Он, наверное, хочет познакомиться с Миюки и Тацуей-саном.

Слова Шизуки показывали смену настроения (но это можно было заметить только в случае долгого знакомства с ней), и Хонока также прошептала:

– Твой отец тоже будет там в этом году...

Её выражение было такое, как будто она вспомнила что-то из предыдущего лета, когда она также была с отцом Шизуку. И место отдыха, наверное, была на этой же вилле.

– Не волнуйся. Он всего лишь заглянет на некоторое время. У него куча работы, так что он, скорее всего, освободиться на несколько часов.

Лицо Хоноки чуть расслабилось, услышав слова Шизуку. Миюки жгло любопытство узнать, что же там произошло, но она не теряла нить разговора.

– Я не против, но... когда именно вы хотите поехать?

– Это ещё не решено. Мы думали о времени удобном для Тацуи-сана.

Миюки всем своим видом говорила «Я должна спросить Онии-саму» и Шизуку прекрасно поняла её ответ.

◊ ◊ ◊

– ... вот о чём мы говорили.

Тацуя услышал о разговоре во время следующего завтрака.

Сначала, Тацуя думал спросить «вы об этом говорили до полуночи?», но, конечно же, слова из его рта вышли совсем другие.

– Среди приглашенных лишь Шизуку, Хонока и мы?

– Шизуку говорила, что также хочет пригласить Эрику, Мизуки, Сайдзё-куна и Йошиду-куна.

После этого её речь немного дрогнула.

– Но они не так знакомы с ними, как мы, поэтому она интересовалась – не могли бы мы сами пригласить их.

Она, возможно, не хотела говорить ничего, что как-то принесет неудобства её брату. Конечно же, Миюки не хотела, чтобы Тацуя сам обзванивал их, но...

– Понял. Тогда я свяжусь с Лео и Микихико. Относительно даты...

Также, Тацуя не хотел перекладывать всё на сестру, поэтому предложил гармоничный вариант.

Отпив кофе, Тацуя мысленно прошелся по своим планам.

– ... на следующей неделе я свободен с пятницы по воскресенье. Все другие дни заняты.

Летние каникулы у школьников школ магии продолжаются до конца Августа. (Для большинства технических и литературных старших школ они идут до середины Августа, в то время как для спортивных и школ искусств они продолжаются до середины Сентября).

Летние каникулы Тацуи как в прошлом, так и позапрошлом году были заняты тренировками с Отдельным магически оборудованном батальоном.

(Но в прошлом году он больше занимался обучением, а именно, учил Миюки)

В этом году, первая половина каникул была занята Турниром девяти школ, поэтому оставшийся график был очень плотным. Также на очереди была работа по скорому выпуску в следующем месяце «Устройств полета».

Так что в этом году особо не было перерывов на «отдых» на каникулах.

– Так что с пятницы по воскресенье – три дня и две ночи. Я свяжусь с Шизуку.

Вот почему Миюки так зажглась идеей и не хотела терять эту возможность. Её немного разочаровывало понимание того, что она проведет время не наедине с братом, но желание дать ему немного освежиться перекрыло все остальное.

◊ ◊ ◊

Похоже, Шизуку специально ничего не планировала и ждала ответа Тацуи, так как она сразу подтвердила время, получив звонок от Миюки. Шизуку созвонилась с Хонокой, Миюки с Эрикой и Мизуки, Тацуя с Лео и Микихико и то, что у всех было это время свободным, насторожило Тацую.

В день отправления он застыл от изумления. Его заставили сопровождать девушек за покупками, которые почти полностью проходили в отделе купальников большого торгового центра. Тацуя решил память об этих событиях погрузить в самые глубины своего мозга и не вспоминать о них.

Также, местом встречи, почему-то был не аэропорт, а морской порт Хаяма.

– Ого... а это неплохой корабль.

На этот раз (в отличие от Турнира девяти школ), короткие шорты Эрики были к месту, поэтому она осматривала блестящими от восторга глазами сверкающий белый корпус, демонстрируя всем её гладкие стройные ноги.

– Разве у семьи Эрики нету яхты?

На вопрос немного смутившейся Шизуку (Тацуя довольно быстро приспособился читать её выражения лица), Эрика лишь покачала головой с кривой улыбкой на лице.

– У нас есть корабль, но называть его яхтой... Хех, я бы его так не хотела назвать. Они обычно отключают на нём стабилизатор, поэтому поездка на нём – худшая из всех возможных.

– ... только не говори, что это для тренировок?

– Ага.

– Ваша семья – это нечто...

Рядом с шепотом и удивительным лицом Миюки, Мизуки также не знала что сказать и как отреагировать на это, поэтому она лишь двусмысленно улыбалась.

С другой стороны...

– Двигатель Флеминга... не вижу никаких воздуховодов, поэтому сила идет не от газовых турбин. Он работает на фотокаталитических водородных установках и на топливе?

Поглощенный мальчишеским интересом в механике, Тацуя тихо прошептал, детально обследуя двигатель.

– Также, на крайний случай, на борту установлены резервуары для хранения водорода.

Он услышал необычный ответ. (Нет, сам ответ был вполне обычен, но факт что САМ ответ прозвучал – вот что удивляло). Оглянувшись, Тацуя увидел «капитана» корабля.

С Греческой кепкой, козырек которой прикрывал лицо, и одетый в жакет с декоративными пуговицами, он вежливо что-то жевал, опираясь на трость.

Ему еще не хватало выглядеть немного потолще.

Ожирение как болезнь образа жизни была ликвидирована еще 20 лет, благодаря медицинскому лечению, но если он косплеил капитана, то ему стоило бы набрать немного в весе.

Пока Тацуя думал над этим с недоуменным лицом, «капитан» протянул руку для рукопожатия. Да кстати, трость, которую он держал в левой руке, была обычной классической. И если посмотреть на неё повнимательней, то становилось ясно, что внутри она полая.

– Ты ведь Шиба Тацуя-кун? Я – Китаяма Ушио, отец Шизуку.

Он не был в состоянии сдержать своё замешательство из-за столь откровенной личности, но Тацуя имел гораздо больще опыта в общении, нежели большинство учеников старшей школы. Не поддаваясь смущению, он ответил на приветствие безукоризненно.

– Рад познакомиться с вами, Я – Шиба Тацуя. Я многое слышал о вас. Я и моя сестра рады знакомству с вами.

– Я тоже рад.

Принимая протянутую руку отца Шизуку, Тацуя слегка сжал её, не нарушая этикет, но Ушио сердечно схватил руку Тацуи.

Его пожатие было необычайно крепким. Но, сравнивая с Казамой или Янаги, его руки больше подходили для письменной работы. Тацую удивило не сила его рук, а мощь его взгляда, направленного на него. Эти сильные глаза оценят тебя и ты не почувствуешь себя некомфортно, возьмут лидерство над тобой и не потерпят другого влияния; одним словом – глаза лидера.

– ... ты не просто паренек, который силен своим умом. Не просто техник с превосходными техниками. У тебя очень надежный внешний вид.

Его шепот обычно и не услышали бы. Тацуя серьёзно сосредоточился на нём, но звук его голоса был слишком тих для полного рассмотрения. Но даже если бы эти слова были произнесены нормальным голосом, Тацуя не стал бы невежественно их воспринимать. Китаяма Ушио обладал величием честно оценивать тех, кто стоит перед ним.

Но...

– Да, похоже, глаза Шизуку не ошиблись. Моя дочь умеет выбирать друзей.

На внезапную отцовскую заметку, Тацуя удержал нейтральное выражение лица, вздыхая про себя: «это и есть великий Китаяма Ушио, да...».

Когда он ранее сказал ему, что слышал о нем – это не являлось обычной вежливостью.

Обычно, используют управленческий псевдоним, нежели своё настоящее имя при управлении компании, чтобы защитить свою личную жизнь. Его настоящий отец в свою очередь использует «Шибара Тацуро» вместо «Шиба Тацуро» при руководстве компании FLT.

Он мельком слышал от Шизуку, что её отец управляет бизнесом, но услышав его имя, он был довольно удивлен подобному ходу дел.

Ушио поздно женился (тем более на волшебнице, что вызвало множество проблем, на преодоление которых ушли годы), поэтому ему сейчас было около 50-ти или больше, но внешне, определяя на глаз, ему нельзя было дать больше 40-ка.

– Миюки!

Привлекши её внимание взглядом, Тацуя позвал свою сестру.

Миюки быстро подошла к нему, оценив ситуацию, она изящно поклонилась отцу Шизуку.

– Рада встречи с вами, Я – Шиба Миюки. Благодарю вас за приглашение.

– Благодарю за ваши добрые слова, миледи. Я – Китаяма Ушио. Довольно милое приветствие от красивой девушки очень внезапная честь для меня и моего корабля.

Положив руку на грудь и отвесив глубокий поклон Миюки игриво улыбнулась, сделав реверанс на западный манер.

Столкнувшись с внешней и внутренней красотой Миюки, даже у Ушио немного отпала челюсть в изумлении.

– О, Отец. Я не помню, чтобы ты мне говорил подобные слова при встрече.

– Папа, у тебя недостойный вид – закрой пожалуйста рот.

Однако подобное отношение было недопустимым. На несчастного Ушио обрушился шквал слов от двух появившихся девушек.

– Нет, нет, я не раскрывал рот или что-то вроде этого...

Против одной настоящей дочери он, возможно, что-то и мог противопоставить, но лицом к лицу с Хонокой, которую он любил словно свою другую дочь с начальной школы, талантливый бизнесмен дрогнул. (Кстати, причиной подобного негативного отношения Хоноки было в том, что Ушио, видя её вместе со своей дочерью, каждый раз выдавал им не маленькие деньги на повседневные расходы.)

Дико жестикулируя Эрике и другим гостям, которые только подходили к ним он явно пытался сменить тему разговора.

– Ооо! А вы, должно быть, также друзья моей дочурки? Добро пожаловать. Наслаждайтесь отдыхом. К сожалению, мне сейчас надо уйти, но вы отдыхайте и чувствуйте себя как дома.

Скорее всего, он бежал от затяжных разговоров со своей дочерью, а не из-за деловых партнеров. Его волнение спокойно ощущалось среди бессвязных слов.

Видя как он с удивительной скоростью убегает в большую машину, поднимая Греческую кепку, которая упала пока он бежал, Тацуя прошептал: «Он, по крайней мере, хотел проплыть на яхте со своей дочерью, – но его голос никто не услышал.»

◊ ◊ ◊

До острова-архипелага, на котором располагалась вилла, было около 900 километров.

Тацуя не совсем понимал разницы веселья при путешествии по морю, а не по воздуху (не обычно, но факт: авиация вертикального взлета сейчас намного дешевле, нежели яхты), и задав этот вопрос Лео и Эрике, он просто получил в ответ что-то вроде: «такой вид путешествия более чарующ». Он почти сказал «они едут плавать, а не путешествуют», но решил не делать это, бормоча под нос: «Они вдвоем образуют довольно неплохую пару».

Хорошо, никого из них не тошнило от морской болезни. Понимая, что на путешествие уйдет прилично времени, они собрались в 6 утра. И чтобы поскорее отплыть, Тацуя поскорее забрался на корабль.

Палуба была гораздо больше, нежели казалось внешне. Экстравагантных составляющих, в виде бассейна или театра не было (это всё же была яхта, а не круизный лайнер), но если бы восемь человек расставили тут стулья и уселись бы с удочками – свободного места было бы еще много.

Однако вся палуба была покрыта прозрачным куполом для уменьшения сопротивления воздуха, поэтому данное действие было невозможно.

– Но, когда ход яхты довольно низок, то можно открыть борта.

Это всё объяснял рулевой, а также та, кто отвечала за них – домохозяйка, госпожа Куросава.

Её внешний вид... её нельзя было назвать обычной домохозяйкой. Трудно было подобрать подходящие ей слова. На вид она не казалась старше 25 лет.

Вокруг неё не было мягкой ауры – она была ближе к «жесткому» типу людей. На палящем солнце середины лета, пусть и на море, и пусть даже под куполом, который не очень то и защищал от солнца, Тацуя интересовался – не жарко ли ей в своём платье. Возможно, это беспокоило только его.

С поднятыми длинными рукавами его куртки, он, скорее всего, не должен бы был об этом думать.

Корабль был спроектирован с рулевой рубкой на носу, кабинами в трюме и прозрачным куполом, простирающимся от крыши рулевой рубки через всю палубу к корме.

Убедившись, что все семь пассажиров на борту, Куросава направилась к рулю, и, вскоре, корабль отошел от причала.

◊ ◊ ◊

Погода была спокойной, хотя в некоторых местах и штормило, но благодаря стабилизаторам и системам поглощения, никого из них не укачало. В конечном счете, яхта благополучно добралась до виллы на острове Накододжима.

Кораллы вокруг острова были уничтожены дикими животными во второй половине прошлого века. После этого, все усилия, направленные на создание искусственных рифов, были безуспешны. Позже, виллы строились из красной глины, которая извлекалась из побережья, и частными вложениями создавался пирс и отсыпался песчаный пляж. Это и являлось порицаемым всеми «экспертами» так называемое «разрушение природы».

Однако в то же время острова оставались незаселенными, никакого разрушения фауны не было и диких животных также не трогали. Так разрушение природы происходило из-за вмешательства людей или оно происходило после того, как люди ушли с острова?

Он слишком увлекся размышлением об этом, но пришло время посмотреть реальности в лицо и признать тот факт, что он также приехал на этот песчаные пляж отдыхать, так что он признал, что ему не стоит критиковать всё это.

Отвлекаясь от его монолога – они уже прибыли на пляж.

Песок был белым, а солнце – ослепляющим.

Но сам пляж ослеплял еще больше.

– Тацуя-кун~, не хочешь поплавать?~

– Онии-сама~, вода прохладная и очень приятная.~

Эрика и Миюки звали его из воды, Тацуя же, сидя под тенью зонта на пляже, помахал им рукой и расплывчато улыбнулся.

Слишком ослепительно.

Его слепили купальники девушек, играющих на пляже.

Первой бросалась в глаза Эрика с её ярким, цветным спортивным купальником. У него был простой дизайн без излишеств, но он очень подчеркивал её стройные пропорции.

Возле неё, маша руками, стояла Миюки в цельном купальнике с изображенными на нём цветами. Её женственность усиливалась день ото дня, и эта смелая модель купальника подчеркивала её сказочное очарование.

Удивляла Мизуки. Её раздельный купальник в горошек не был столь открыт, как бикини, но глубокий вырез в области груди демонстрировал обильные достоинства, которые как-то не вязались с её обычной тихой манерой поведения. Из-за узких плеч и бедер, её изогнутая тонкая талия резко увеличивала привлекательность Мизуки.

В таком же разделенном купальнике у Хоноки парео верхней части было обернуто только вокруг одного плеча, разрывая ассиметричный стиль и придавая ей взрослости. Если учитывать изгибы, вместо размера, то он, наверное, был самый пропорциональный из всех.

С другой стороны, Шизуку была в девичьем купальнике с множественными кружевами. В противовес этому она продолжала носить взрослое выражение лица, и в сочетании это создавало искаженный мистический шарм.

Глядя на это зрелище Тацуя почувствовал глубоко внутри себя очень неуютно, и он сменил направление взгляда.

Там ярко поднимались волны.

Лео и Микихико устроили плавательное соревнование.

В глазах Тацуи Лео был просто в своей стихии, в то время как Микихико отчаянно пытался поймать его ритм. По какой-то причине это чувство было ему очень близко.

Вглядываясь всё дальше, в горизонт, он понял, что его сознание уплывает.

На какое-то время он погрузился в одиночество.

Однако внезапно он ощутил присутствие людей.

Взглянув на людей вокруг него, Тацуя еле смог удержаться и не издать ни звука.

Пятеро человек склонились, глядя ему в лицо.

Это было проблемой и в обычной ситуации, а тут все были в купальниках.

– Тацуя-сан, о чём думаешь?

Шизуку спросила, наклонившись перед ним и положив руки на свои колени. Глядя с этой точки зрения, тело Шизуку было не таким детским, как он раньше думал. Конечно же, это не то, что можно было сказать вслух. И смотреть на нее так же не являлось приемлемым вариантом.

– Онии-сама, мы наконец-то выбрались на море, так почему же не хочешь поплавать?

– Это верно. Просто сидеть под зонтом целый день – потерять его впустую.

Они окружили его в позе подобной Шизуку – с Миюки слева и Хонокой справа – его глаза абсолютно не знали, куда направить свой взгляд.

За Шизуку, невинно ожидающей ответа, стояла Мизуки, а возле неё была Эрика с злой улыбкой на губах. Если оставить всё как есть, то это приведет к большим неприятностям. Тацуя особо не думал над причиной таких мыслей – просто так чувствовал.

– Ну ладно, пожалуй, пойду искупнусь.

Встав на ноги и стряхнув песок с плавок, он как бы случайно ушел из-под обзора пяти очаровательных девушек. С опущенным взглядом, он снял свою легкую парку.

Как только парка упала на песок, то сразу же сменилось всеобщее настроение.

«Вот черт», подумал Тацуя, но было уже поздно.

– Тацуя-кун, это...

Эрика не могла скрыть напряжения в голосе.

То, что она подразумевала под «этим», сразу стало всем понятно. Не только Тацуя, но и Мизуки, Хонока и Шизуку быстро поняли, что так нервно удивило Эрику. Взгляды девушек пронизывали «это» на его теле.

Под накидкой скрывалось тело, словно из стали. Толстые мускулы никого не удивляли. Этот вид даже особо не приближался к виду взрослого тела. Но несмотря своё молодое тело, его грудь и пресс были крепки и в были в хорошем тонусе. Он напоминал скульптуру из Ренессанса.

Но тут было кое-что, что на этих скульптурах не было – бессчетное количество шрамов, проходящих по всей коже.

Множество заживших порезов.

И такое множество точек.

В некоторых местах виднелись остатки ожогов.

Достаточно странно, что не было следов от переломов, но даже учитывая это становилось ясно, что это тело росло необычной жизнью.

Обычные тренировки никогда не приводят к такому.

Обычные тренировки продолжаются до первой крови.

А тут были порезы, проколы, следы горения, кровь текла, словно под пытками или сами тренировки и были пытками. Только это могло сделать подобное с телом. Только потому что Эрика прекрасно понимала об этом, она не закричала в слух об этом.

– Тацуя-кун... ты, что с тобой...

– Прости, это не то, чем можно любоваться.

Ответив неуместными словами на незаданный вопрос, Тацуя отвел взгляд от Эрики и протянул руку к упавшей парке.

Но его рука не могла достать её. Всё потому что её, упавшую на песок пару секунд назад, теперь крепко сжимала Миюки в районе груди, сидя при этом на коленях.

Пусть это была его сестра, но он не позволит своей руке приблизиться к женской груди, поэтому его левая рука бесцельно повисла в воздухе. К счастью, ему не нужно было убирать её. Потому что как только он стал её поднимать, его левую руку обхватила правая рука Миюки.

– Вах!

Той, кто вскрикнула от удивления, была Мизуки. На таком близком расстоянии грудь Миюки прижималась к руке Тацуе и только тоненький купальник был между ними. Однако в эту секунду Миюки не показывала и тени смущения.

– Онии-сама, всё в порядке.

Лицо Миюки было немножко красным, но это было не из-за смущения от прикосновению к нему полуголым телом.

– Я знаю. Все эти шрамы – это доказательства боли Онии-самы, которую ты преодолел, чтобы стать сильнее всех.

А из-за глубоко взгляда глаза в глаза на столь коротком расстоянии.

– Поэтому, я не думаю, что Онии-сама должен стыдиться своего тела.

На слова Миюки выражение лица Тацуи немного смягчилось. Затем, он почувствовал касание чего-то мягкого к его правой руке.

Эрика немного присвистнула. И не в виде насмешке, а больше в восхвалении.

Он прекрасно знал кто это был, но, тем не менее, он повернул голову, чтобы уточнить личность обхватившего его руку.

Как и ожидалось – это была Хонока. Как бы соревнуясь с Миюки, она крепко обхватила руку Тацуи обеими руками. В отличие от Миюки на ней был одет раздельный купальник, поэтому рука Тацуи напрямую касалась её нежной кожи. Скорее всего, из-за этого лицо Хоноки было в три раза краснее, нежели у Миюки.

– Я, я также не против!

Замявшись вначале, она быстро проговорила эту фразу. Подобные движения были нормальны для любовников, однако для обычных друзей разного пола, подобное, тем более в купальнике, было чересчур смело. Странно бы было, если она не нервничала.

Говоря о странностях, можно было бы поспорить, что в действиях Хоноки было более странным.

Для девушки-подростка, нет, даже для женщины с богатым жизненным опытом все шрамы, покрывающие тело Тацуи, были чем-то, на что сложно смотреть. Если бы они были мелкими и незначительными, то это не было существенной проблемой, но эти шрамы ассоциировались с ужасными событиями.

Тацуя горько думал, что снятие им парки перед взором всех этих девушек, приведшее к такому глупому событию из-за его беспечности, произошло из-за влияния тропического палящего солнца.

Столь редкая реакция Эрики была вполне понимаема. Он уже давно был обеспокоен тем, что многие слова и поступки Миюки он классифицировал как «нормальные» - и с этим он ничего не могу поделать. Однако то, что стояло за действиями Хоноки – было для него загадкой. Как будто...

– Как будто... он был пойман между своей сестрой и девушкой, не так ли?

– Эй, тише! Ты не можешь так говорить, Мизуки. Наконец-то всё стало намного интереснее.

Слова Мизуки не были чем-то вымышленным, а более походили на её честные чувства. Тацуя прекрасно понимал это, но тем не менее искренне соглашался со словами Эрики, что «нельзя говорить об этом». Со второй частью сказанного он также был не согласен.

Но между первой и второй половиной предложения голос Эрики существенно изменился. Её сдержанность испарилась. Голос же Мизуки оставался как всегда обычным.

Со злой ухмылкой Эрика немного отошла от Тацуи, который тщетно пытался справиться с Хонокой, которая всё еще обвивалась вокруг его руки (он уже давно перестал думать о Миюки).

– Ух, прости Тацуя-кун. Я как-то по странному отреагировала.

– Нет, я не против. Поэтому Эрика, не упоминай ничего лишнего, пожалуйста.

– Даже если ты мне говоришь не... о, точно!

«Я подумала о кое-чем прекрасном» – говорил её внешний вид, так как её улыбка снова заиграла на её лице.

– Давай, я тоже покажу мои боевые награды.

Сказав это, она просунула большой палец правой руки под плечевую лямку её купальника и, подмигнув, чуть приподняла её.

Стоящая рядом с Эрикой Мизуки окоченела.

Хонока стала что-то быстро верещать, не поднимая головы, а Миюки посмотрела на него с идеальной улыбкой. Тацуя же демонстративно посмотрел на обеих девушек, которые все ещё держались за его руки.

– Пойдем купаться.

Неуклюже, с двумя девушками по бокам, Тацуя стал продвигаться по пляжу.

Эрика надула свои щёки, в то время как Мизуки улыбнулась, закрывшись в своём собственном мирке.

Проходя мимо них и догнав группу с Тацуей, Шизуку кивнула и просто сказала «молодец» в спину девушки, идущей справа.

◊ ◊ ◊

Блестящее синие небо раскинулось перед Тацуей. Лежа на спине в этом спокойном море (только его почти погруженное в воду лицо, возвышалось над водой), единственное, что он чувствовал – плеск волн.

Немного ранее закончились водные бои, которые состояли из «водяных струй», летающих во все направления (как по мановению палочки единственным противником был выбран Тацуя); однако пятеро девушек против одного парня было слишком для его психического состояния. Если бы Лео и Микихико были с ним, то он бы продержался дольше, но они, скорее всего, занялись дальним плаваньем, так как уже давно скрылись из виду. Когда Тацуя проговорил: «Дайте мне чуть отдохнуть», – и повернулся спиной к пяти девушкам, лицо Миюки было полно разочарования, но, как и ожидалось, она поняла его дискомфорт.

Теперь девушки резвились на борту лодки. В месте, недалеко от дрейфующего Тацуи. Сохранять дистанцию от него, чтобы не тревожить, но и держать в пределах видимости – таков был компромисс Миюки, с которым согласились остальные девушки.

Их счастливые голоса доносились ветром до места где он лежал. В основном это были не отрывки разговоров, а обычные бессмысленные крики, но даже без анализа пушионов, которые они излучали, он мог прекрасно понять, что они делают. Хонока и Шизуку сидели в лодке, а Миюки и Эрика плавали по бокам лодки. Мизуки, скорее всего, лежала под зонтиком на пляже.

Качаясь на нежных волнах, Тацуя внезапно кое-что вспомнил. Хонока как-то сказала ему, что она не очень хорошо умеет плавать. Он думал: нормально ли так далеко отплывать ей от берега, ведь лодка была не слишком большой и не очень устойчивой.

Его зловещее предчувствие сразу же сбылось. То ли он мысленно накаркал, то ли это было знамением свыше, но его мысли о возможном несчастии из призрачной теории стали реальностью. Это относилось не к словам, которые сорвались с его языка, а к мыслям, которые сформировались в его голове.

Внезапный крик пронзил тихий летний воздух. Тацуя воспринимал случившееся событие в виде информации намного быстрее, нежели видел обычный глаз. Он немедленно поднялся над поверхностью воды и рысью побежал к лодке. Это было его техникой передвижения, которую он никогда не использовал, если рядом были посторонние люди, но она была в разы быстрее плаванья.

Бежав к опрокинутой лодке Тацуя каждым шагом использовал Мгновенный Вызов магии, которая усиливала силу поверхностного натяжения воды, что придавало ему способность ходить по воде.

В конце, оттолкнувшись обеими ногами, Тацуя нырнул в воду. Следуя жестам Миюки, которая нырнула еще ранее, Тацуя обвил руками талию Хоноки. В понятном состоянии паники Хонока дико брыкалась, даже ударив Тацую, который вытащил её на поверхность воды.

Рядом с ним Эрика помогала Шизуку залезть в лодку. Перевернувшуюся лодку вернула в обычное положение то ли Шизуку, то ли Эрика. Тацуя решил спросить попозже о том, как им удалось это сделать, и потянул Хоноку к лодке.

Вернувшись на поверхность воды, она несколько успокоилась, но всё еще была сильно взволнована. Отчаянно и бессмысленно сопротивляясь движению к лодке она продолжала умолять его криками «пожалуйста, подожди немного» и «я прошу тебя!». Однако, пребывание в горячей воде летнего моря отнимало у неё последние силы. Из-за усталости ей необходимо было отдохнуть в лодке. Поэтому Тацуя неохотно покачал головой и силой положил Хоноку в лодку. Как только половина её тела оказалось внутри, то не успев подняться, она сразу же была накрыта Шизукой. И разглядев её спереди, Тацуя сразу понял причину всех её сопротивлений.

Купальник Хоноки был разработан в основном для красования на публике, и потом уже для плавания.

У её купальника отсутствовал верх.

Тацуя крепко закрыл свои глаза и беззвучно позволил гравитации скрыть его под волнами.

Новый крик разрезал спокойный воздух. Хонока согнулась и закрывала грудь обеими своими руками.

◊ ◊ ◊

– Хик, хик, уааа...

– Эм, уммм, мы чем-нибудь... Хонока-сан, ты в порядке?..

Достигнув пляжа она не выдержала и начала плакать навзрыд, и смущенная Мизуки, которая не знала что же случилось, пыталась успокоить её. Трое остальных: Шизуку, Эрика и Миюки стояли вокруг них двух в крайней степени смущения.

– Хик... Вот почему, хик... Я говорила ему... подождааааать...

Конечно же, всех больше смутился Тацуя. По-правде говоря, сильнее всех, сейчас, он хотел убежать.

Конечно он не мог просто так поступить.

– Ну, это... Тацуя-кун просто хотел помочь...

Слова Эрики не имели никакого эффекта. Ни у Миюки, ни у Тацуи не было в запасе подходящих слов.

– Хонока, я... Прости меня.

У Тацуи не было никакого злого умысла, поэтому хотя он никак не был связан со случившимся, но он всё равно не мог сохранять безэмоциональное лицо. Думая над этим, Тацуя низко поклонился, и Шизуку что-то прошептала в ухо Хоноки.

– Хонока, ты ведь понимаешь, что вины Тацуи-сана тут нет.

Тихий голос, который услышать могла лишь Хонока.

– Он дал тебе прилично времени поправить твою одежду.

Несмотря на тихий голос и многочисленные противоречия слова Шизуку имели успокаивающий эффект.

– Всё прошло не совсем по плану, но...

Однако, кое-что подозрительное в этих успокаивающих словах всё же было.

– Это неплохой шанс.

А эта фраза вообще была какой-то заговорщической.

Шизуку произнесла ей еще несколько вдохновляющих слов и Хонока наконец-то оглянулась.

– Тацуя-сан... ты действительно сожалеешь?

– Я здесь виноватый. Я очень сильно сожалею.

Тацуя снова склонился и Хонока прошептала:

– Тогда... только сегодня, но ты должен слушаться всех моих приказов.

– Еще раз – что?

Услышав эти неожиданные слова, смятение появилось на лице Тацуи. Хонока совсем не соответствовала тому типажу людей, кто может сказать такое. Не только у Тацуи, но и Миюки и Эрики были похожие лица.

– Если ты сделаешь это, то я прощу тебя. Ты согласен?..

Тацуя и Миюки обменялись взглядами.

В кривой улыбке Миюки угадывались слова «тут ничего не поделать».

– ... ну если ты так хочешь.

Пусть она и сказала слова «всё что я скажу», он знал, что Хонока не была девушкой, которая будет загадывать злонамеренные желания, как в «Игре в Короля», которая была популярна несколько десятилетий назад. Как только он кивнул в согласии, Хонока радостно прокричала: «ты обещал!» - и широко улыбнулась.

◊ ◊ ◊

К возвращению Лео из дли-ииииии-нного (по дистанции и продолжительности) плаванья, настало время чая на веранде.

Холодные напитки и красивые фрукты украшали весь стол.

Изображая официантку, Куросава была одета в легкое мини платье. Её плечи ни что не закрывало, а стройные ноги выглядывали из под фартука, который был больше самого платья. Сексуальная привлекательность этого зрелища мгновенно притянула бы взгляды всех парней-подростков, если бы рядом с ней не было четырех еще более красивых фигур в купальниках.

Если же посмотреть на это более взрослым взглядом, то здесь были две красавицы и две, уже превзошедшие само понятие красоты. Однако Лео, из-за его инстинктивного желания «сначала еда, а потом уже романсы», не интересовали ни четыре фигуры, одетые в купальники, ни даже «взрослый шарм» Куросавы.

Однако это не значило, что он совсем ничего не чувствовал. Увидев этих четырех в купальниках, Лео сразу же задался вопросом и огляделся.

– А где же... Тацуя и Мицуи?

– Они на лодке, вон там.

Ответ пришел сзади.

Весь уставший и промокший, задыхающийся Микихико ответил и указал пальцем.

Тацуя и Хонока направлялись в море на старинной лодке.

– ... Что черт возьми происходит?

– Ну, кое-что случилось. Да, кое-что...

На вопрос Лео Эрика ответила очень уклончиво.

У ней было резкое, даже скорее надутое выражение лица, поэтому она отвернулась от него. Лео же не обиделся на это, а лишь еще больше распалил своё любопытство.

Видя, как Микихико с интересом наблюдает за этой сценой, он также посмотрел на море.

Под соломенной шляпой выражение лица Тацуи скрывалось в тени и было неразличимо.

Хонока же держала зонтик и сидела спиной к ним, поэтому её выражение лица так же было не разобрать.

Пусть такая маленькая лодка уже и отчалила от берега, но Микихико всё ещё мог почувствовать чрезвычайно мирный воздух, который окружал её.

– ... А там довольно милая атмосфера, не так ли?

– Ей вы, двое...

«Двое идиотов», но она не сказал это.

После того как Эрика сказала это, холодный воздух прорезал всю комнату, исходя со стула напротив.

Щелк, щелк, щелк... Микихико слышал эти зловещие звуки, исходящие от девушки, которая сидела рядом с ним, как напоминание о самой холодной зиме.

– Микихико-кун, ты бы не хотел охлажденного апельсинчика?

Смеясь и говоря приветливо, Миюки передала Микихико ну очень холодный апельсин.

Сразу же Куросава передала ему ложку.

Автоматически Микихико взял от неё ложку.

Миюки взяла другой фрукт себе в руки. И снова были слышны звуки «щелк, щелк, щелк», и сразу же у неё в руках была одна лишь мякоть манго. Убрав ледяной взгляд с фрукта, на который смотрела, она, с такой же широкой улыбкой, предложила его персоне, стоящей напротив неё.

– Сайдзё-кун, не желаешь?

– А... Благодарю...

Лео решил, что этот ответ будет наилучшим.

Миюки направила свой взгляд на гору фруктов перед ней, но, наверное потеряв интерес, хмуро отвела взгляд.

– Шизуку, прости, но я немного устала. Можно ли тут где-нибудь отдохнуть?

– Всё в порядке, не волнуйся. Куросава-сан?

– Конечно же, Миюки-одзосама, прошу за мной.

Следуя за Куросавой, Миюки исчезла в дверях виллы.

При этом абсолютно покорное лицо Мизуки очень неплохо контрастировало с обычным бесстрастным лицом Шизуку.

◊ ◊ ◊

На ужин было барбекю.

Восемь человек гармонично расположились перед плитой, а Миюки, которая, скорее всего, успокоилась после отдыха, ходила взад-вперед между столом и барбекю.

Закончив приставать к Тацуе, Хонока радостно общалась с Эрикой и Шизуку.

Возможно, из-за полученной травмы во время чаепития, Мизуки держалась в сторонке от Миюки и остальных и завязала разговор с Микихико.

Лео с жадностью поглощал еду. Казалось, что Куросава прислуживала исключительно только ему.

Конечно же, эти группы не были постоянны, и Хонока иногда присоединялась к группе Миюки, а Тацуя устроил соревнование по поеданию еды с Лео.

Но почему-то... почему-то в сравнении с обычным общением, в этот раз какая-то нервозность витала в воздухе между всеми ними.

◊ ◊ ◊

Это было затишье перед бурей.

Невозможно было сказать, что именно должно было произойти, но что-то просто обязано было случиться. И той, кто разрушил эту идиллию и поднял занавес, была совершенно неожиданная личность.

Как только карточная игра между пятью девушками закончилась поражением Мизуки, Шизуку спросила Миюки:

– Не желаешь прогуляться со мной ненадолго?

– ... Конечно.

Её сомнение продлилось всего секунду.

Почти сразу же Миюки снова стала улыбаться.

– ... Ум, а куда вы собрались? Я бы тоже прошлась.

– Ты не можешь, Мизуки. Сейчас время для наказания проигравшего.

Как только Мизуки встала сразу же за Миюки, Эрика схватила её за блузку и усадила обратно.

– Ээээ? Я ничего об этом не слышала!

– Проигравшему всегда следует наказание. А вы двое, не обращайте на нас внимания – идите.

То ли чувствуя куда дует ветер, то ли нет, но Эрика умно отсеяла Мизуки, не делая вида, что заметила некоторое напряжение между ними двумя и помахала Миюки и Шизуку.

Не только девушки чувствовали напряжение в воздухе. После завершения ужина Лео схватил пудинг и удалился. Также понимая ситуацию, Микихико так и не смог сконцентрироваться на игре в шахматы и постоянно кидал взгляды на девушек.

– Шах и мат. Через 10 ходов.

– Эээ, уже?

Вскрикнул он на безжалостные слова Тацуи.

◊ ◊ ◊

Покинув виллу, они направились влево вдоль пляжа.

Шизуку шла не говоря ни слова и Миюки молча следовала за ней.

Так продолжалось, пока свет от виллы перестал быть виден. Шизуку развернулась.

У неё было напряженное выражение лица.

Миюки как обычно улыбалась, но это была архаичная улыбка, за которой невозможно было прочитать какие-либо эмоции.

– Прости, что заставила составить мне компанию.

– Ничего. Ты о чём-то хотела поговорить?

Даже с подсказками Миюки она не могла заставить себя сразу перейти к делу.

Досчитав, пока волны десять раз омоют берег, Шизуку, наконец, открыла рот.

– Я хочу знать.

– И что же?

– Что ты, Миюки, чувствуешь по отношению к Тацуе-сану?

На вопрос Шизуку, заданный без каких-либо окольных путей или сокрытия, без объяснения каких-либо причин или намерений...

– Я люблю его.

Миюки ответила одной абсолютно спокойной фразой.

– ... как мужчину?

Но той, кто была расстроена, была Шизуку. Однако она поддерживала свою хладнокровность, скорее всего из-за своей личности.

– Нет.

Ответ Миюки был дан без малейшей тени сомнения.

Её лицо оставалось безмятежным.

– Я люблю и уважаю Онии-саму больше чем кого-либо. Но не как женщина. Чувства, которые я чувствую по отношению к своему брату – не романтическая любовь. Такой любви никогда не будет между мной и ним.

Встретившись с взглядом Шизуку...

– Мне интересно знать, почему ты задаешь подобные вопросы мне?

Она хитро улыбнулась.

– Всё нормально. У меня нет мыслей как-то мешать Хоноке. ...Ты ведь знаешь, что я буду ревновать?

На маленький смешок Миюки из глаз Шизуку почти полились слёзы.

– ...почему.

– Почему, что?

– Почему... ты так отторгаешь себя? Я имею ввиду – это и так видно, что ты очень сильно любишь Тацую-сана.

Миюки шагнула к Шизуку.

Шизуку заметно напряглась, но не дрогнула.

Миюки прошла мимо неё, пока они не встали спиной к спине.

– ...слишком трудно объяснить наши взаимоотношения кому-то другому. У нас всё слишком запутано. Но те чувства, которые я испытываю к Онии-саме не так просты как кажутся.

– ...а вы на самом деле родственники?

Шизуку развернулась к ней...

– Ты задаешь довольно странные вопросы.

Но Миюки ответила ей не поворачиваясь.

– ...прости.

– Нет, я не виню тебя.

Качая головой, Миюки всё ещё беззаботно улыбалась.

– Ну хорошо... так как у тебя есть друг, который старается изо всех сил.

– Я... думаю что и ты мой друг.

– Я знаю. Вот почему у тебя столько противоречий, не так ли? Ты всеми силами стараешься не навредить никому из нас.

На нежный взгляд Миюки Шизуку смущенно посмотрела в сторону.

– Как я и говорила... Онии-сама и я – настоящие родственники. По крайней мере об этом говорят записи, и тесты ДНК всегда подтверждали наше родство.

– Но...

– Я знаю, что ты хочешь сказать.

На обрывочную фразу Шизуку Миюки понимающе кивнула.

– Чувства, которые я имею по отношению к Онии-саме, гораздо превосходят обычные нормальные родственные связи – и я это понимаю.

Шизуку молча смутилась.

– Ты знаешь... на самом деле, я умерла три года назад

– ЧТО?

Услышав подобное признание она не могла сдержать свой голос.

– Или, лучше сказать, что я должна была умереть? В то время я действительно чувствовала, как жизнь уходит из моего тела, поэтому фраза «Я действительно умерла» немножко неправильна.

Когда Миюки говорила, её улыбка была такая мимолетная, поэтому слова «Я действительно умерла» дошли до Шизуку с таким убеждением, что она почувствовала, как мурашки побежали по её спине.

– Именно из-за Онии-самы я стою сейчас перед тобой. Способная плакать, смеяться, разговаривать с тобой здесь и сейчас – всё благодаря ему. Я обязана ему жизнью и всё что есть у меня – всё это его заслуга.

– Это...

Вопрос «что это означает?» остался незаданным, и ответ на него не последовал.

– Чувства, которые я испытываю Онии-саме – это не романтическая любовь.

Она дала ответ, который относился ко второму вопросу «как мужчину?» и убежденность в её голосе была такой же, как и раньше.

– Когда ты говоришь о романтической любви, то подразумеваешь, что ты что-то хочешь взамен от этого человека?

Даже если бы она напрямую спросила Миюки «разве любовь не подразумевает желание обладать человеком?», Шизуку не смогла бы сама ответить на это. Она верила, что это было не к месту, и тем более...

– Но я ничего не хочу от Онии-самы. Потому что я уже получила всё от него.

Она инстинктивно поняла, что Миюки не ищет ответа на этот вопрос.

– Я не хочу ничего от него. Я не прошу ответить его на мои чувства. В конце концов... Я полагаю любовь – это единственно слово, которым я могу описать всё то, что я чувствую.

– ... Я поняла.

На признание Миюки Шизуку ничего не оставалось делать, кроме как капитулировать.

– Миюки, ты на самом деле нечто...

– Я думаю, что у тебя несколько искаженное понимание.

Шизуку лишь покачала головой, а Миюки закрыла один глаз и озорно улыбнулась.

◊ ◊ ◊

Как только Шизуку и Миюки покинули их, Хонока пошла проверять свой внешний вид перед зеркалом. Покидая комнату, она сказала, что собирается «полить цветы».

Осматривая себя она пробежалась по словам Шизуку. «Я уйду с Миюки, а ты, в это время, пригласи Тацую.»

Она сразу поняла значение этих слов. Шизуку идеально понимала чувства Хоноки без необходимости разговоров. По правде говоря, тот инцидент с опрокидыванием также был «организован» Шизукой и был направлен на сведение Тацуи и Хоноки вместе. Она ранее проинформировала его, что Хонока не очень хорошо умеет плавать, и её планом было то, что Тацуя спасет её, а Хонока затем использует это как предлог и поблагодарит его. Если бы Тацуя не успел вовремя – у неё также был подготовлен дополнительный план. То что вышло в итоге – было абсолютным стечением обстоятельств, но в результате, Хонока завладела Тацуей на целый день, поэтому Шизуку не чувствовала себя виноватой, а была даже рада этому.

Теперь, Шизуку создала сцену для признания Хоноки. С опаской, Хонока немного убрала свою бледность румянами. Коснувшись волос и перепроверив наряд, Хонока прошептала «вперед!», как бы психологически настраивая себя. Согласно плану, она должна была выманить Тацую с виллы, пока Миюки тут не было, поэтому Хонока вернулась обратно в гостиную.

Она даже не осознавала, что её ноги слегка дрожали.

◊ ◊ ◊

Идя рядом с Тацуей и время от времени украдкой поглядывая на него, Хонока думала, когда ей следовало переходить к главной теме разговора.

До сих пор всё шло как и было запланировано. Когда она спросила «не хотел бы ты со мной немного прогуляться?», он сразу ответил согласием, которое даже немного озадачило её.

В некотором смысле, такой слишком гладкий старт слегка потряс её. Тацуя был молчалив.

Выйдя с виллы, они повернули направо и, как бы защищая Хоноку от волн, Тацуя шел ближе к морю.

Каким-то образом, он догадался о намереньях Хоноки и избегал излишнего подталкивания событий.

Нарастающее чувство кризиса мучило её, и она думала, что если не сделает первый шаг – то ничего случиться.

– Тацуя-сан.

Несколько раз открыв и закрыв рот Хонока наконец-то смогла выдавить это своим напряженным голосом. Тацуя остановился и повернулся к ней.

Огни виллы скрылись из виду.

Все другие слова, которыми они обменивались этой ночью, утонули в звуках прибоя и не достигали их.

Под бесконечным звездным небом, в сопровождении лишь шума волн, Хонока стояла и смотрела в лицо Тацуе.

Однако, она не могла продолжить. Даже с его поддержкой Хонока лишь могла посмотреть в сторону и начать говорить.

– Я...

Несколько раз, устремляя на него взгляд и встречаясь с его взглядом, она словно пыталась сказать что-то, но затем с напряженным выражением лица она словно запиналась обо что-то – и это повторялось много раз.

– Да, что ты хочешь сказать?

Тацуя поддерживал её нежным голосом и очень ласковыми словами, которые были очень необычны.

Возможно воодушевленная его голосом, нежели словами...

– Я... ум, Я... Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Хонока, наконец, смогла выдавить эти слова и после всех сомнений она всё же смогла прорваться со своей мысленной стороны тьмы.

Но Хонока не думала об этом.

Прямо сейчас, для неё, они двое были единственными людьми во всём мире.

– ... Тацуя-сан, что ты чувствуешь по отношение ко мне?

Не в состоянии смотреть ему в глаза, Хонока всеми силами закрывала своими веками глаза, но ответ всё не приходил.

– ... Я доставляю тебе неудобства?

Осторожно приоткрыв свои глаза, Хонока спросила его дрожащим голосом, но Тацуя попросту покачал головой и улыбнулся.

– Совсем нет. Я чувствовал, что ты скажешь что-то вроде этого. Хотя и понял это только сегодня после полудня.

Посмотрев друг на друга, Хонока почувствовала глубокую неописуемую грусть в его глазах.

Приготовив себя к печальному ожидаемому ответу, Хонока крепко сжала свои руки. Но ответ Тацуи, к добру или к худу, был чем-то совершенно неожидаемым.

– ... Хонока, ты знаешь, вообще-то, Я – человек, у которого отсутствует часть души.

– ...э?

– Когда я был ребенком, то со мной произошло некое магическое происшествие... и некоторые мои чувства были стерты.

Лицо Хоноки белело на глазах. Её бледность была очевидна даже в такую темную ночь.

Ее глаза были широко распахнуты и только слова «не может быть...» сорвались с языка, хотя она и прикрывала рот рукой.

– В то время, я полагаю, что потерял все те чувства, которые можно назвать любовью. Они не были запечатаны, поэтому их нельзя освободить. Они были сломаны, поэтому их нельзя починить. Что было потеряно – нельзя восстановить.

Тацуя говорил обычным голосом, как будто о проблемах другого человека.

– Я не могу чувствовать любовь. Мне может кто-нибудь понравиться, но я никогда не влюблюсь в него. У меня остались только знание об этом. Роясь в уголках своей памяти я понимаю, какие части себя я потерял.

Поскольку Хонока прикрыла рот, то она не могла промолвить что-нибудь вроде «это ложь» или «я не верю в это». От шока она лишилась дара речи. Только профессиональные слова Тацуи звенели в её голове.

– Возможно, это очень коварные слова, но – ты мне нравишься. Однако, только как друг. И сколько ты не будешь пытаться – я никогда не смогу думать о тебе как об особой девушке. Это, несомненно, будет нечто, что принесет тебе боль – что-то, что очень ранит тебя.

Сказав это, беспомощная улыбка воцарилась на его лице.

– Вот почему я не могу ответить на твои чувства.

Тацуя замолк.

Хонока тожн.

Только звуки прибоя слышались в ночи.

Как только прилив, наконец, подобрался к берегу и почти достиг их ног, Хонока подняла голову.

– Пожалуйста, не злись... ты знаешь, я думала, что Тацуе-сану нравится Миюки. Не как сестра, а как девушка.

– ...это недопонимание.

– Да, похоже что так. Тацуя-сан очень умный, поэтому... если бы ты лгал, то определенно сказал нечто более вероятное. Я никогда не слышала о магии, которая способна стирать определенные чувства, и всё же – я верю тебе. И всё же, всё что ты сказал означает, что ты не в состоянии влюбиться в какую-либо девушку, я права?

Несколько озадаченный этим неожиданным поворотом событий, Тацуя ответил кивком со словами «ну, да...»

– ...если так – то всё нормально.

– ?

– С этого момента и навеки, Тацуя-сан никого не полюбит, верно? Если так, то мои чувства к тебе не превратятся в безответную любовь, верно?

– Ну... полагаю что это так.

– Тогда нет никаких проблем. С этого момента я продолжу любить тебя! Ммм, до тех пор, пока не полюблю кого-нибудь другого.

Её декларация была яркой.

– ...ну, я не против.

Тацуя кивнул со сдержанной улыбкой на губах.

Он не был идиотом, чтобы не понять, почему Хонока специально добавила в конце слова «пока она не полюбит кого-нибудь другого».

◊ ◊ ◊

Солнце так же агрессивно заявляло о себе и на следующий день.

С самого утра температура была выше 30°C.

И в эту душную погоду на песчаном пляже...

Шла ожесточенная, пылающая битва.

– Онии-сама, не поможешь нанести мне средство от загара на спину?

– Тацуя-сан, не хочешь немного сока?

Или...

– У Шизуку есть водный скутер. Давай прокатимся?

– Скорее всего, там – прекрасное место для погружений. Не хочешь сплавать.

Подобный накал страстей угнетал всех вокруг.

– Миюки, а ты действительно сдерживалась вчера...

– Хонока-сан, у тебя как гора с плеч упала...

Эрика и Мизуки смотрели на это в изумлении.

– ...

Лицо Шизуки было очень встревоженным.

– Ну, ему сейчас, кажется, довольно сложно.

Лице у Лео было наполнено состраданием.

– ...Йошида-кун, в чём дело?

– Эм, нет, не в чём.

И Микихико был... Нет, ради сохранения его чести – лучше не говорить о нём.

В любом случае, пока их друзья были заняты своими мыслями, глядя в их сторону, Тацуя был зажат между просьбами Миюки и Хоноки, вздыхая с каждым новым предложением.

На водном скутере он ездил в паре с Миюки в пассажирском кресле (после этого там была и Хонока).

Говоря по правде, Хонока, на самом деле, очень неплохо плавала, просто вчера она паниковала по совершенно другой причине, поэтому они съездили на моторной лодке к месту для глубоких погружений (Миюки была с ними).

Намазав солнцезащитным кремом (а, точнее, обновив его), ему совали еду в рот раз за разом, как будто он был гусём для приготовления фуа-гра (звуки «аааа» также присутствовали).

Пойманный в гораздо более жаркое давление, нежели воздух Огасавары (наверное любовным давлением), Тацуя постоянно крутился в этой обжигающей атмосфере.

Больше чем вчера, больше чем когда либо – он ждал того случая, когда сможет снова отдохнуть.

Примечания переводчика

Иллюстрации

Главная Страница

Дополнительный урок почётного ученика